Цветок чертополоха - Злата Соколова

— Давина. — Перенесла руку на меня, с интересом ожидая ответа.

Я поняла. Ее зовут Давина, и она хочет узнать мое имя.

— Вика, — отвечаю я.

Давина снова улыбается. Копошиться в сундуке, извлекая платье темно синего цвета, и протягивает мне. Мило. Спасибо конечно, но я бы осталась в своей одежде. Она снова что-то говорит. Бурно жестикулируя. Достает из сундука обрывок ткани, кусок мыла и тянет меня к речке. Ну, помыться я не против. Давина составляет мне компанию, немного ошеломленно разглядывая мое белье. Что? Неужели вы тут трусов не носите? Ладно, допустим не таких открытых, но все же, отчего такое удивление в глазах? Пока я мыла голову, Давина приступила к стирке моих вещей. Я опешила. Посторонний человек стирает мои шмотки. Попыталась забрать, бурча под нос, что и сама справлюсь, в ответ на что мне жестом указали на берег. Теперь хочешь, не хочешь, а платье надеть придется. Зачем под платьем куча юбок? Как неудобно, если учесть, что я не любитель юбок, платьев, сарафанов. А в таком длинном, так вообще убиться можно. Возвращаемся в поселок, ого, похоже все здешнее население столпилось у дома Давины. Смотрят на меня, как на зверушку в зоопарке. Женщины постарше добродушно улыбаются, кивая в знак приветствия, те, что моложе, смотрят с нескрываемым недовольством. Мужчины пялятся на мою грудь, которая неприлично открыта в этом платье. Всем кивая, как китайский болванчик, прошмыгиваю в дом. Фух. Не привыкла я к столь повышенному вниманию к своей скромной персоне.

Остаток дня пытаюсь понять жесты Давины и донести до ее разума свои. Сложно. К вечеру она стелет мне на широкой лавке у стены. Сажусь на свое ложе, ко мне на колени залазит младшая дочка хозяйки, протягивая тряпичную куклу. Играю с ребенком. Вспоминаю, что в рюкзаке завалялась шоколадка. Оу, и мясо, его отдаю гостеприимной хозяйке. Сладость делю между детьми. Они мигом расправляться с шоколадкой, смотря на меня горящими глазами. А больше нет. Но есть кое-что другое. Достаю блокнот и ручку, рисую, показывая им. С открытыми ртами они наблюдают, как ручка оставляет свой след на бумаге. Даю им, они по очереди черкают страницы блокнота. С улыбкой наблюдаю за малышами, терзающими мой несчастный блокнот. В доме становиться темно. Давина пытается уложить детей в постель, они сопротивляются, рыдая, рвутся рисовать. Она опускает руки и позволяет им продолжить. Малыши садятся у окна и продолжают свое дело. Бедолаги, что они там видят, темно же. Достаю фонарик, включаю, ложу так, чтобы свет падал на стол с блокнотом. С диким визгом они хлопают в ладоши, потом по очереди рассматривают заинтересовавший их предмет. Давина с широко открытыми глазами наблюдает за всем этим. Да ладно, взрослая женщина и удивлена такой мелочи как фонарик? Вскоре детей сморило, и в доме воцарилась тишина. Я лежала на своем ложе, размышляя, кто эти люди. Почему они так приветливы со мной? Давина не побоялась оставить меня в своем доме, накормила, одела. Меня, постороннего человека, которого она даже не понимает. Возможно, я цинична, но так не бывает. Да уж, давнее разочарование в людях оставило свой отпечаток в душе. Доброта людей воспринимается как что-то инопланетное. Видимо, не все так плохо в этом мире, пока существуют такие как Давина, мой зеленоглазый друг, ну и наверняка кто-то еще, с кем я непременно познакомлюсь в будущем.

Глава 6

Света

Что может быть прекраснее, чем проснуться от нежных поцелуев мужчины, в которого влюблена. Мое тело еще не пришло в себя после страстной ночи, но я по-прежнему хочу своего принца, до умопомрачения.

— Моя богиня та еще соня, — потираясь носом о мое плечико, усмехается Дирк.

Ммм… Моя богиня? Млею от удовольствия.

— Ты проспала завтрак, поэтому я принес тебе немного еды.

Ох. Как мило. Завтрак в постель.

— Почему не разбудил меня?

— Мне показалось, что ночью ты потратила много сил, не хотел тебя тревожить.

— Я гораздо крепче, чем кажусь, — обиженно надуваю губки.

— О, я искренне на это надеюсь. Так как сгораю от желания оказаться в тебе.

Он впивается в мои губы, ощущаю жар его тела. Мощная эрекция упирается в меня. Это сводит с ума.

— Не дразни, возьми меня немедленно, — умоляю я, ощущая острую необходимость, ощущать его в себе.

Он не заставляет себя ждать, тут же овладевая мною. Наши тела двигаются в унисон. Впиваюсь ноготками в его мускулистую задницу, мощный оргазм сотрясает меня. Дирк не отстает, издав хриплый стон, кончает.

— Прости сладкая, мне нужно уйти. Рен до сих пор не вернулся, — с печалью в глазах, говорит он. — Но клянусь, как только мой брат объявится, я ни на секунду не выпущу тебя из своих объятий.

Я верю ему. Улыбаясь, целую и отпускаю. Дирк уходит. Лежу блаженствуя, чувствуя себя самой счастливой. Ужасно не хватает Вики, это единственное, что печалит меня.

Энья как всегда хлопочет на кухне. Встречает меня с улыбкой, протягивая чашу.

— Этот настой предохраняет от нежелательной беременности. Но все же я надеюсь, вы порадуете меня племянником.

Густо краснею. Неужели Энья слышала нас или видела. Стыдно. Она смеется.

— Прости, я тебя смутила. По счастливому лицу брата я все поняла. Рада за вас.

Сообразительная девочка. Продолжая испытывать неловкость, пью отвар. Поражаясь своей беспечности, мысленно благодарю девушку. Наверное, мой разум помутился, занимаясь сексом с Дирком, ни разу не задумалась о последствиях, не похоже на меня.

Вскоре появляется и сам виновник моего помутненного рассудка. Выглядит расстроенным, на вопросительный взгляд Эньи отрицательно машет головой. Я понимаю, очередные поиски брата не увенчались успехом.

— Я знаю, мои слова прозвучат глупо и неубедительно, но ведь Меррон сказала, что он в порядке. И Вика тоже. Я верю в это, и вы верьте, — пытаюсь утешить их.

Энья шмыгает носом, кивает и возвращается к своим делам. Прошу занять меня хоть чем-нибудь.

— Ты шить умеешь? — спрашивает она.

— Зашивать умею. Пуговицу пришить. Если одежду шить, то нет, не умею. — Девушка усмехается.

— Я подобрала пару платьев для тебя, их носила мама. Нужно немного ушить.

— С этим справлюсь, — уверенно отвечаю я.

Энья приносит платья, швейные принадлежности. Устраиваюсь на каменной лавке у окошка.

— Света! — резкий голос Дирка пугает меня. — Почему ты сидишь на каменной лавке?

— Тут лучше видно, — удивленно хлопаю глазами.

Он срывает шкуру с трон-кресла, ложит на лавку.

— Теперь садись.

Его забота трогает до глубины души. Не боясь быть замеченной Эньей, целую своего принца. Он наклоняет голову на бок, что-то рыжеет в его волосах. Перышко. Смеюсь.

— В курятнике был?

Не отвечая, забирает перышко, целует руку и удаляется. Чудной. Возвращаюсь на место, приступаю к работе. Заканчивая со вторым платьем, слышу, как скрипит входная дверь. Поднимаю глаза, в надежде увидеть Дирка. В зал забегает огромная собака. Сижу не шевелюсь. Секунда и собака… собака… превращается в мужчину! Нифига себе! Мотаю головой и снова смотрю на мужчину. Чем там меня Энья поила? Не замечая меня, он выпрямляется во весь рост, видимо, разминаясь. Вот это громадина! Метра два, не меньше. Дирк крупный, но этот, просто скала! Мужчина оборачивается, увидев меня, замирает. Ярко зеленые глаза. Рен?

— Здрасьте, Вы, наверное, Рендолф? Ренальд? — мямлю я, пытаясь вспомнить его полное имя.

— Реналф, — поправляет он. Это больше похоже на рычание.

— Разве оборотни не остаются голыми после обращения? Вы, смотрю, в юбочке, — ой дура-а… что ты несешь? Мысленно хлопаю себя по лбу.

Он очумело смотрит на меня.

— Леди, вы кто? И что делаете в моем замке?

— Я — Света. Из будущего, точнее 2014 года. Меня ваши брат и сестра приютили, — с перепугу выдаю очередную порцию бреда.

Его губы сгибаются в неком подобии улыбки.

— Ясно, вы ненормальная.

Я вспыхиваю от негодования, и уже была готова ответить, как радостные вопли Эньи останавливают меня.

— Рен, ты вернулся! — и вот она висит на шее брата. Видимо, услышав крики сестры, появился Дирк, счастливо улыбаясь, похлопал брата по спине.

— Ты где пропадал?

— Что это за сумасшедшая в нашем доме? — указывая на меня, интересуется Рен.

— Она не сумасшедшая. И, правда, из будущего. Иди, приведи себя в порядок. Потом все объясню, — отвечает Дирк.

Реналф уходит. Энья спешит на кухню, ясный пень, брат вернулся, пир горой.

— Ты тоже оборотень?

Дирк удивленно смотрит на меня.

— Я видела, как твой брат из собаки превратился в человека, и не говори, что показалось.

— Он волк, — со вздохом поправляет принц.

— И ты волк? Только не ври мне, — поражаясь тому, что не испытываю страха, продолжаю допытываться я.

— Он беркут, — раздается голос спускавшегося по ступеням Рена. — Боюсь, Леди, вам придется унести эту тайну в могилу.