Двойной шантаж (СИ) - Линетт Тиган

он очень хорошо постарается!

Да, мне в голову ударило шампанское и я бесстыже запала на Громова с первого взгляда, но я отлично помню, что Анечка спонсирует мою безбедную жизнь из его кармана. Табу, Вика, он — твоё табу! Очнись, наконец-то!

Громов останавливается только когда понял всю трагедию моего отказа. Он смотрит мне в глаза испытующе, словно вот-вот и я расскажу, откуда знаю такие интимные подробности его личной жизни. Когда я усердно молчу, он недовольно поджимает губы и всё-таки сворачивает в коридор. Громов выносит меня на террасу под мой разочарованный вздох.

Здесь тусуется несколько наших коллег, употребляя лично купленную бутылку рома.

— Назаров, — обращается Тимур Давидович к мужчине, который громко смеется. Он оборачивается, моментально притихнув, и клянусь, едва не поперхнулся, увидев меня в руках гендиректора. — Оставьте нас, — от этого требования, я возмущенно смотрю на Громова, дернувшись в желании хотя бы стать на ноги, но он только усилил хватку.

Двое парней испаряются со своими стаканами и бутылкой рома, косо поглядев на меня и мой слишком тесный контакт с гендиректором. Дьявол! Громов ставит меня на ноги только когда мы остались наедине, но закрывает своей спиной путь к моему бесстыжему побегу.

— А теперь расскажи мне, Мурка, откуда ты знаешь про Аню? — любопытствует Громов, глядя на меня сверху вниз. Мне удается вырвать свою руку, наверное, с третьей попытки.

— Мурка? — презрительно прыскаю я. — Вы этим вечером позволяете себе слишком многое, Тимур Давидович!

— Откуда ты знаешь про Аню? — повторил Громов, и я поняла, что его терпение заканчивается. Когда он стал медленно надвигаться, я отскочила к периллам, удивленно подняв брови. — Подглядываешь за мной?

— Нет, Тимур Давидович. Я подмечаю изменения вашего настроения по утрам, — оскалилась я, предвкушая его реакцию от моей лжи. Он совершенно не в курсе, что у меня дома лежит несколько папок его досье. — Понедельник, среда, пятница. Вы придерживаетесь порядка во всех рабочих процессах, даже если это быстрый отсос в вашем кабинете с утра.

Это было сказано слишком прямо.

Тимур Давидович, мягко говоря, в замешательстве. Видимо, именно сейчас прикидывает в своей голове, когда это он ходит по офису довольный, как мартовский кот и сколько ещё остроумных сотрудников могли заметить его поведение.

— Не беспокойся об этом. Она, всегда у меня под столом, а тебя, Мурка, я с удовольствием посажу на него, — Громов так пронизывающе, что по коже бегут мурашки не от прохладного летнего вечера, а от яркого представления, как именно он это сделает.

Я даже не заметила, как он перешел на «ты» и стал ближе, опустив руки по обе стороны от меня на холодные перилла. Позади меня — высота и мерцающий в огнях город, как на ладони, а передо мной мужчина, который всем своим видом показывает, что сегодня он хочет именно меня.

В мозг закрадывается мысль, что если я ему действительно стану интересной, то Анечка потеряет возможность работать ртом… А это означает, что я потеряю свою финансовую подушку. Громова я, конечно, хочу, но не могу допустить, чтобы Анечка сорвалась с моего крючка. Втягивать Тимура в мои личные проблемы и разборки с криминальным авторитетом хочется ещё меньше.

Каждое моё действие чревато серьезными последствиями… Только, вижу по взгляду Громова, что мозг нужно было включать раньше.

— Дело в том, Тимур Давидович, что я не хочу сидеть конкретно на вашем столе, — я попробовала сдвинуться в сторону, но мужчина не пошевелился, заставив меня заявить прямо в его глаза: — Я не хочу вас.

Возможность сбежать, видимо, я использовала слишком поздно, так как Громов не намерен уступать. Он перехватывает мою талию обеими руками, повернув лицом к мерцающей столице, которая оказалась у нас под ногами. Он ничего не делал просто так. Его член красноречиво вжимается в мою задницу, а горячее дыхание опаляет шею.

Громов… Помилуй!

— Я готов оспорить каждое твоё слово, — его горячие губы опустились на изгиб моей шеи, заставив затаить дыхание и закрыть глаза от этого блаженства. Я мечтала об этом, но в реальности оказалось ещё острее, ещё горячее. Моё тело пробрало будоражащими мурашками. — Не упрямься, Мурка. Я обратил на тебя внимание и не собираюсь уступать, — одна из его рук оказалась на моей груди, чувственно закрывая от прохладного ветра, оглаживая торчащий сосок, а вторая отдернула разрез платья, оказавшись между ног.

У меня явно округлились глаза, когда к сердцу, наполненного желанием, грубо постучался мозг, едва не вынося дверь. Значит, дергать за усы тигра всё-таки опасно? Поздно, черт возьми, одумалась!

— Ти-му-у-ур… — моё сопротивление исчезло в следующую секунду, когда мягкие пальцы оказались под тканью моих кружевных трусов, прикасаясь к пылающему клитору. В это просто невозможно поверить… Он нагло овладел моим телом! — Тимур! — рявкнула от бессилия, когда его пальцы заскользили по красноречивой влаге, и размазывая её, оказались во мне.

— Не шипи, Мурка. Я уже убедился, что тебе это нравится, — мужчина трогает меня бесстыдно и до того страстно, что я покоряюсь этому мимолетному желанию, уронив свою голову на его плечо, сдавленно простонав. Руки моего желанного мужчины заставляют дрожать всё тело.

Его левая рука покинула мою грудь и устремилась вверх, сжав моё горло, прижав к себе плотнее, заставляя смотреть на звездное небо. Кажется, я безнадежно проиграла сегодняшний бой, и, если честно, ни о чем не жалею.

Пальцы его правой руки стали наглее и напористей, а, чтобы Тимур Давидович смог меня трахать пальцами глубже, я упираюсь одним коленом в перилла, полностью раскрывшись именно для его проворных рук. Я вжимаюсь спиной в напряженный торс мужчины, который вонзается зубами в мое плечо, с которого соскользнул строгий крой платья от моего глубоко изгиба в пояснице. Легкая боль заставляет меня сжаться и едва не заскулить от удовольствия.

Реальность, сравнивая с мечтами, оказалась значительно ярче!

Острота ощущений, что нас в любую секунду могут прервать… Чертово воздержание на протяжении года и эти гнусные попытки на протяжении полгода хотя бы представить Громова так близко и глубоко… Я в жизни не желала никого так сильно, как этого идеального мужчину… А эти мягко-терзающие пальцы внизу, на клиторе, и жесткие — на шее… Всё это заставляет почувствовать внезапный оргазм слишком быстро и до остроты внезапно. Я изгибаюсь в его руках, сдерживая стон через прикушенную губу, схватившись за его руки, точно царапая его кожу.

— Твоё мурлыканье — сносит мне крышу. Особенно, когда ты кончаешь, — шепчет Громов, неспешно доставая свою руку из моих трусов. Я пораженно поворачиваю голову, когда он поднимает руку к своему