Школа темных. Богиня хаоса - Пашнина Ольга Олеговна

А еще я разбила люстру и мелочно надеялась, что Кейман не узнает.

– Все. Готова.

Плащ оказался застегнут, и если я держала крылья сложенными, их почти не было под ним заметно. Проблема только в том, что я не всегда могла держать крылья в таком положении. Если забывалась и расслаблялась, расслаблялись и они. Являли себя во всей красе, во всю длину… можно было только представлять реакцию людей на такой сюрприз, скажем, на рынке.

А в школе? Мало того, что мне придется в нее вернуться, так еще и жить под бесконечными взглядами, слушать шепотки за спиной.

– Кейман!

– А? – Он даже вздрогнул, не то от имени, которое в последнее время я использовала редко, не то от внезапности вопроса. – Что случилось?

– А в крылогонках можно участвовать с… э-э-э… встроенным инвентарем?

Ну вот. Кажется, я сломала Кроста. Он впал в такую задумчивость, что поход по магазинам повис в неопределенности.

– Не знаю, – наконец сказал он. – Тренеру решать. Теоретически препятствий этому нет. Крылья же… надо посмотреть, что сказано в уставе. Мы идем?

– Идем, – вздохнула я.

Казалось, первый выход на улицу станет каким-то особенным. Вот она я, живая, иду по земле, смотрю в небо, чувствую, дышу. Но я не чувствовала ничего необычного, пока мы не вышли на крошечную узкую улочку, ведущую к центру города. Я остановилась как вкопанная, и даже если бы захотела, не сдвинулась бы с места.

– Таара?

– Я не могу.

– Что ты не можешь?

– Идти. А если меня кто-то узнает? Позовет по имени?

«А если мы встретим Бастиана? Ясперу? Аннабет?» Но эта мысль осталась невысказанной. Хотя Кросту и не требовалось ее слышать. Он все прекрасно понимал.

– И что ты предлагаешь? Созвать конференцию? Дать объявление в газете? Официально объявить о твоем триумфальном возрождении и отдать тебе актовый зал под кастинг для свиты? Там, кстати, Катарина в поисках потусторонней хозяйки. Точно не хочешь принцессу в помощницы?

– Не хочу, – огрызнулась я. – Она в потустороннюю дверь не пролезет.

Но все же Крост накинул мне на голову капюшон и взял за руку – вряд ли это могло спасти от гипотетической встречи со старыми знакомыми, но стало чуть-чуть легче. Под черным плащом в конце лета было жарко, крылья болтались за спиной в неудобном положении и затекали, сама спина адски болела, как будто я неделю карабкалась в гору с огромным рюкзаком на плечах.

Какое-то странное существование возрожденной богини. Эдак через месяцок у меня начнется ПМС, а с приходом первого снега начну синхронно с однокурсниками шмыгать носом.

Я выругалась, запнувшись о длинные полы плаща. Появился риск не дожить до первого насморка.

Крост тихо посмеивался, наблюдая, как я выглядываю из капюшона и пялюсь на витрины магазинчиков, яркие вывески. Одновременно знакомые и нет.

– На что ты там засмотрелась? – спросил он, когда мы проходили мимо «Звезды Штормхолда» – салона, где мне в свое время отказались шить наряд на бал.

– Смотрю платье для бала, – нехотя призналась я.

– Понятно, конец света переносим на весну. У девочки бал.

– Он все равно неизбежен. Какой смысл делать вид, что мне не придется заново привыкать к школе. Нужны форма, платье для бала, легенда о крыльях и стратегический запас выпивки.

– Ага, сейчас, – хмыкнул он. – Размечталась. В моей школе только у одного существа есть стратегический запас алкоголя. И он не планирует расширять число допущенных к нему. А если будешь снова бухать в моей часовне, выпорю. Заведи свою и бухай в ней. Только не на моей территории.

– Я вот думаю, – фыркнула я, – инстаграм в Штормхолде успешно прижился. Если организую стендап с тобой в главной роли, сколько народ отвалит за билеты? Кстати, где мои заработанные у Найтингрин деньги?

– Демоны, эта женщина невыносима, – пробурчал Крост. – Если ты будешь меня доставать, отправлю на работу. Твое эгушко выдержит носить подносы и напитки?

– Мое эгушко и не то выдержит, я убирала номера в гостинице.

– Судя по состоянию твоей комнаты, ты не очень-то состоялась в этом, да?

Я не выдержала и пихнула Кроста в плечо, а потом все же сняла капюшон, в нем было слишком жарко. Я и от желания снять плащ просто изнывала, но к любопытным взглядам редких прохожих пока не была готова. Кейман и так привлекал внимание. Но Спаркхард был куда больше, чем казался мне, адептке, как правило, гулявшей от школы и до центра города. Поэтому нас пока что никто не узнал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Кстати, а что Алайя здесь делает? – спросила я, когда мы уже подходили к невзрачному крошечному домику в самом конце галереи салонов готового платья. – Она ведь работала в столице.

– Во Флеймгорде темным сейчас непросто, а Алайя – сирена. Темных магов никто не трогает, себе дороже, а вот демоны, сирены и прочие существа считаются вторым сортом. Там почти невозможно работать, кошмарит стража. В Спаркхарде люди терпимее, близость школы сказывается, да и общая обстановка. Все потрясения случаются поближе к трону. Алайя решила перебраться до того, как ее магазин сожжет или разнесет безумная толпа.

– И поближе к тебе.

– Ты ревнуешь?

– Констатирую.

– Констатируй молча. Тебе лучше продолжать быть моей племянницей, пока мы не определимся с дальнейшими действиями.

Вслед за Кростом я вошла в небольшое темное помещение магазина, отметив, что Алайя не только сменила столицу на провинцию, но и ужалась по комфорту. Ее магазинчик в свое время стал едва ли не первым, что я увидела в Штормхолде, и тогда показался вполне приличным заведением. А сейчас я словно очутилась в одной из тех лавок с крупицами для бедных. В то время как богачам в салонах магии наливали ароматный чай и подгоняли серебряные браслеты по запястью, усталый и осунувшийся продавец крупиц со скучающим видом скрупулезно отмерял десяток-другой какому-нибудь адепту на стипендии.

Когда к нам вышла Алайя, встала еще одна проблема:

– Нет, нет и нет! Я не собираюсь шить для нее, Кейман! Ты привел девочку ко мне… я стала ее проводником в Штормхолд! Я создала ее образы, благодаря которым она стала любовницей короля Огня! А она работала на дом Найтингрин?! Забыла обо мне и ушла к ней, к этой… этой… напыщенной переоцененной старухе?! Размечтался! Найди себе другую швею для своих любовниц, у меня тоже, знаешь ли, есть профессиональная гордость. Пусть я и не смогла открыть свой дом моды, мы оба прекрасно знаем, что это лишь потому, что такие, как она, – разгневанная сирена ткнула в меня пальцем, – считают нас существами второго сорта!

Даже когда я спустилась прямиком к нему и Акориону, Крост не выглядел таким удивленным. Он смотрел на сирену, явно не понимая, что происходит, и я фыркнула.

– Алайя, ты вообще не в том положении, чтобы думать о гордости. Тебе жрать скоро будет нечего! – сказал он.

Я просто скинула плащ и расправила крылья, испытав почти наслаждение от того, что не надо больше их сжимать. У сирены открылся рот, и несколько минут Алайя просто рассматривала крылья.

– А… она… кровь демона? Но разве такое бывает?

– Бывает всякое, Алайя.

– Хорошо. Ладно. Я возьмусь за заказ. Двойная цена.

– Алайя, ты злоупотребляешь моей добротой, – с легким нажимом произнес Крост.

Сирена сдалась. Тяжело вздохнула, махнула рукой, но не упустила шанс игриво стрельнуть глазками в него и промурлыкать:

– Ну… может быть, я сделаю хорошую скидку… если ты останешься на ночь.

– Все, мне это надоело. – Крост подтолкнул меня к двери. – Идем, в Спаркхарде много ателье.

Мне не хотелось бродить по городу в поисках кого-то, кто сумеет сделать вырезы для крыльев на всей одежде, но я не успела даже попытаться уговорить Алайю. Сирена запаниковала раньше, чем мы очутились у двери:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Хорошо! Я возьмусь.

– Вот и молодец, – удовлетворенно хмыкнул Крост. – Оставляю тебе это чудо, вернусь через часок-другой. Счет отправишь мне, одежду – в школу, на мое имя.

– Я сошью ей платье для бала.

– Что?

Алайя упрямо поджала губы.