Происшествие на Невском - Борис Зотов

- Видишь ли, Паша, не так все оказалось элементарно... Взгляни-ка лучше туда: по-моему, этот экипаж увязался за нами еще на Невском.

Линдберг посмотрел в маленькое оконце, сказал сквозь зубы:

- Сейчас проверим. Извозчик! Гони, дам полтинник на овес.

- Слушаюсь, барин. Ну-у, дракон! Пошел!

Хлопнули вожжи, пролетка шумно запрыгала по камням. Хватаясь за что попало, чтобы не вылететь на мостовую, Линдберг прокричал:

- Похоже, вы правы, Холмов, не отстают. С тех пор как этот журналистишка вломился ко мне в лабораторию, житья нет.

- Я, положим, скоро вас покину, - обиделся Холмов, вновь переходя на "вы", - вы же меня сами пригласили на испытания.

- Сейчас приедем. Мы уже на Приморском.

Серая вода залива лизала головки гранитных валунов. Справа от дороги зеленой сплошной стеной стояли молодые сосны. Пахло хвоей и горячим конским телом. Линдберг остановил экипаж у начала лесной тропы и велел извозчику ждать. Преследователи, если они были ими, остались у городской черты, не желая обнаруживать себя слишком явно на пустынном шоссе. Чайки с ребячьими криками кружились над прибрежными, с гребешками, волнами.

Линдберг, захватив с собой портфель, повел Холмова вверх от моря через глухую чащу. Минут через пять у оврага лес кончился. Противоположная сторона желтела скальными выходами. На дне скакал с камня на камень жиденький ручеек. Место было дикое, нехоженое.

- Здесь, - объявил изобретатель, доставая из портфеля металлическую трубку, похожую по размерам на детский калейдоскоп, и пригоршню разнокалиберных пистолетных патронов.

Трубку Линдберг вставил в какую-то толстую катушку с рукояткой, а патроны широким взмахом руки обратил в латунный град, глухо простучавший по каменным стенкам.

- Внимание, - сказал он напряженно, как и всякий экспериментатор при демонстрации своего детища, и повел трубкой в ту сторону, куда забросил патроны. Ущелье тут же отозвалось треском выстрелов. Холмов видел, как фонтанчиком взметнулась вода, полетела гранитная пыль. Одна из пуль майским жуком фыркнула около исследователей.

- Фортуна нам улыбнулась. - Линдберг достал из портфеля сверток с брикетами взрывчатки. - Видите: никаких капсюлей, никаких датчиков.

Взрывчатое вещество как таковое. Его можно бить молотком, кромсать, даже плавить. Без детонатора оно инертно. Сейчас мы попробуем на нем этот дистанционный взрыватель.

Холмов воспротивился:

- Все-то шашки не бросайте. Достаточно одной. А что, если она попадет в глубокую трещину Или под валун - прибор достанет?

- Абсолютно уверен -Линдберг далеко забросил брикет и рукой отодвинул Холмова подальше от края оврага.

Другой рукой он направил трубку вслед за взрывчаткой. Ухнул, сотрясая скалы, взрыв, и многократное эхо разнеслось по лесам и болотам перешейка. С дерева на дерево метались испуганные сороки. Остро пахнуло газами, химией.

- Ну, как? - спросил бледный от гордости Линдберг.

- Потрясающе. А каков радиус действия прибора?

- Это зависит от мощности. Пока уверенно десятки и в лучшем случае -сотни шагов. Но уже через год я надеюсь создать установку с исключительными возможностями.

Линдберг приблизился к Холмову и взял его за лацканы студенческой куртки.

- Вы осознаете? Земной шар не знал ничего подобного. Войны между народами отныне будут невозможны. Мои установки обратят в пыль арсеналы, поднимут на воздух броненосцы, обезвредят и превратят в детские игрушки пулеметы. Желающим драться останется разве что размахивать секирами. Мир без оружия - вот что грядет, Холмов!

Глаза Линдберга лихорадочно сияли. Это была его минута. Холмов не имел права ее красть, тем более что ядерное и лазерное оружие, или хотя бы электромагнитные пушки были делом далекого будущего. О них не стоило и толковать. Вслух он сказал:

- Да, это грандиозно..

На обратном пути оба молчали, хотя упорно думали об одном и том же: почему эпохальное открытие не стало достоянием всего мира, общедоступным средством разоружения человечества. Однако, зная о надвигающейся войне, Холмов догадывался, на каком примерно отрезке времени открытие Линдберга было похоронено, но сам Линдберг этого знать не мог.

Глава 5

В лаборатории на Невском Холмов хотел уже переодеваться и даже достал из кармана коробочку, Христофором утром под расписку выданную. Он стал прощаться. Неожиданно Линдберг заявил, что обдумад положение и, решившись, приоткроет идею своего изобретения. Но в этот момент задребезжал звонок.

Линдберг залился розовой краской.

- Это ко мне. Я жду посетительницу, - заикаясь сказал он, - важное дело Подождите, пожалуйста, в соседней комнате, а потом мы с вами закончим. Прошу обязательно.

- Понимаю, святое дело, - Холмов, старательно скрывший улыбку, через неприметную дверь в торцевой стене был выпущен Линдбергом в следующий отсек чердака.

Помещение имело точно такой же вид, как и лаборатория, только было поменьше. Линдберг оборудовал здесь силовую часть: машинный преобразователь частоты, ртутный выпрямитель, распределительный шкаф с амперметрами, вольтметрами и рубильниками. Из отсека вели две обитые войлоком двери - для шумоизоляции. Ртутный выпрямитель Холмов видел только на картинках книжек по истории техники, он подошел к стоящему в нише прибору и начал его разглядывать. И отчетливо услышал голоса из только что покинутой лаборатории. Резонатором и проводником звука оказался проложенный под полом короб -канал для силовых кабелей, питающих научную аппаратуру.

- Не понимаю, чем обязан вашему визиту, - раздраженно говорил Линдберг, - ведь я уже ответил: не поеду.

Ему отвечал отнюдь не женский голос, а голос зрелого мужчины с легким иностранным акцентом:

- Но, господин Линдберг, я просил вас подумать еще Серьезно И, надеюсь, что вы все же примете наше предложение.

После довольно длинной паузы голос продолжал настаивать:

- Не понимаю, что может делать крупный изобретатель в этой бедной стране. Какая тут может быть наука, если все моторы скрежещут, краны безобразно текут, а все стены кривые, как пропеллер.

- Господин Макферсон, - резко перебил его Линдберг, - вы забываете, что я русский, и позволяете себе в оскорбительном тоне отзываться о моей стране. Я этого терпеть не намерен.

- Извините, я только назвал вещи своими именами. Судя по вашей фамилии...

Линдберг опять перебил:

- Со времен Петра Великого кости моих предков лежат в русской земле. Кроме фамилии, ничто шведского во мне нет. И не стоит больше об этом.

- Вы молоды, и мне искренне вас жаль, - продолжал Макферсон с деланной задушевностью, - в Америке вы не работали бы на чердаке. По одному только знаку вам доставляли бы моментально любое оборудование самого высшего класса. Занятие любимым делом, почет, деньги, комфорт - разве это отвергают? Даже упрямец Сикорский обещал подумать. Не будьте столь безрассудны. Боитесь ностальгии? В любой момент возьмете отпуск!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});