Пока смерть не разлучит нас - Мэри Джонстон

шпаги. Хэймор, Аллен и Уинн тут же расступились, потому что я был лучшей шпагой Виргинии. Между тем толпа на лугу заметно поредела. На реке, и вверх, и вниз по течению, было бело от парусов, а по перешейку полуострова непрерывной вереницей ехали всадники, увозя с собою на седельных подушках свои сегодняшние приобретения. Губернатор, члены Совета и главные военные чины отправились в резиденцию губернатора на торжественный обед. Однако мастер Пирси, главный торговый советник Компании23, остался надзирать за тем, чтобы женихи платили за своих невест сполна, и все четыре священника тоже продолжали свои труды, хотя теперь парочки уже не наступали друг другу на пятки, как это было еще час назад.

– Сначала я должен рассчитаться с казначеем, – сказал я, остановившись неподалеку от пустующих почетных мест.

Она выдернула свою руку из моей и смерила меня взглядом.

– Сколько? – произнесла она наконец. – Я заплачу.

Я остолбенел.

– Вы что, лишились дара речи? – вскричала она, топнув ногой. – Во сколько меня оценили? Десять фунтов? Пятьдесят?

– Сто двадцать фунтов табаку, сударыня, – сказал я сухо. – Я заплачу эту цену сам. Под каким именем вы значитесь в судовом списке?

– Пэйшенс Уорс, – ответила она.

Я направился к казначею. Голова у меня шла кругом. То, что она оказалась среди девушек, завербованных Виргинской компанией, свидетельствовало о ее низком происхождении, но держала она себя словно особа королевской крови. Ради сегодняшнего дня она по своей доброй воле переплыла океан, однако и сам этот день, и то, что он в себя вмещал, были ей глубоко ненавистны. Наконец, она отправилась в Виргинию за лучшей долей – а между тем кошелек, извлеченный ею из-за корсажа, был полон золотых монет.

Будь на моем месте кто-то другой, я посоветовал бы ему проявить осмотрительность, обратиться к губернатору, навести справки. Но сам я не желал наводить никаких справок.

Казначей выдал мне расписку; из окружавшей его толпы я выбрал себе двух свидетелей: славного честного Хамфри Кента и старика Белфилда, который торговал в Джеймстауне благовонными товарами. Вместе с ними я вернулся к ней, подал ей руку и повел ее к ближайшему священнику, но тут меня окликнули:

– Капитан Перси, идите сюда!

Я обернулся и увидал невдалеке могучую фигуру преподобного Джереми Спэрроу: он сидел по-турецки на вершине травянистого пригорка и манил меня рукой.

– Мы с вами знакомы недолго, – приветливо заговорил он, когда моя невеста, свидетели и я подошли к подножию бугра, – но вы мне понравились, и я буду рад оказать вам услугу. Тем паче, что работы у меня нынче маловато. Девушки думают, что я какой-то полуграмотный попик из глухомани, и норовят сбежать к моим собратьям, которые и правда куда больше похожи на духовных лиц. А между тем, если бы они могли заглянуть мне в душу!.. Вы, капитан Перси, долго выбирали себе супругу, но, без сомнения, сделали хороший выбор… – Тут он перевел взгляд с меня на стоявшую рядом со мною девушку и запнулся, раскрыв рот и глядя на нее во все глаза. Что было с его стороны вполне простительно, потому что ее красота и впрямь поражала. Наконец, опомнившись, он заключил: – Истинное чудо совершенства.

– Пожените нас побыстрее, приятель, – сказал я. – Собирается гроза, а нам далеко плыть.

Он спустился со своего бугра, и мы, приблизившись, встали перед ним. На шее у меня висела золотая цепь, которую некогда подарил мне принц Морис Оранский; и поскольку других колец у меня не было, я отделил от этой цепи самое маленькое звено и протянул его ей.

– Ваше имя? – спросил мастер Спэрроу, открывая молитвенник.

– Рэйф Перси, дворянин.

– А ваше? – продолжал он, глядя на нее с чересчур откровенным восторгом.

Она вспыхнула и закусила нижнюю губу. Священник повторил свой вопрос.

Минуту она стояла молча, глядя в темнеющее небо. Потом тихо промолвила:

– Джослин Ли.

Только что на моих глазах из судового списка было вычеркнуто другое имя. Я повернулся и заставил ее посмотреть мне в глаза.

– Как вас зовут? – спросил я. – Скажите мне правду.

– Я сказала правду, – гордо ответила она. – Мое имя – Джослин Ли.

Я вновь повернулся к священнику:

– Продолжайте.

– Виргинская компания запрещает принуждать бедных девушек к замужеству. Итак, по доброй ли воле вы вступаете в брак с этим мужчиной?

– Да, – ответила она. – По доброй воле и без принуждения.

Мастер Джереми Спэрроу совершил обряд и пожелал нам счастья.

Кент собрался было поцеловать новобрачную, но я так посмотрел на него, что он счел за лучшее отступить. Потом он и Белфилд ушли, а я направился к дому, где девушки провели ночь, чтобы забрать оттуда узел с ее вещами. Когда я вернулся, она сидела на траве, подперев ладонью подбородок, и ее темные глаза неотрывно глядели на далекую игру зарниц. Мастер Спэрроу покинул свой пост на бугре и куда-то исчез.

Я подал ей руку и отвел ее к реке, затем отвязал лодку и помог ей сесть в нее. Когда я уже отталкивался от берега, кто-то громко окликнул меня по имени. В следующее мгновение мимо пролетел огромный букет красных роз и упал ей на колени.

– Прекрасное – прекрасной24, – радушно сказал мастер Джереми Спэрроу. – А тетушка Аллен, моя хозяйка, не заметит пропажи.

Я не знал, что мне делать: смеяться или чертыхаться – ведь я не додумался подарить ей цветы, но она решила вопрос за меня, подняв всю ярко-алую охапку и бросив ее в воды реки.

Налетевший с залива ветер рывком развернул парус, и он скрыл от меня огорченное лицо пастора. Лодка понеслась вперед, словно вспугнутый олень. Когда я снова увидел мастера Спэрроу, он уже утешился и с улыбкой махал нам вслед. Я поглядел на красавицу, сидевшую напротив меня, и, охваченный внезапной жалостью к нему, неженатому, встал и что было силы замахал в ответ.

Глава IV, в которой я мог бы пожалеть о своей поспешности

Когда мы миновали то место, где в Джеймс впадает река Чикахомини, я прервал наше чересчур затянувшееся молчание. Показав ей на стоящую над самым устьем деревушку, я рассказал кое-что об экспедиции Смита вверх по этой реке и в заключение спросил, боится ли она индейцев.

Нехотя оторвавшись от разглядывания облаков, она тоном полнейшего безразличия произнесла «нет» и снова погрузилась в созерцание природы.

Немного погодя я сделал еще одну попытку:

– А вот здесь живет Кент. В прошлом году он привез сюда из Англии свою жену. Видели бы вы, какую славную изгородь из подсолнухов она вырастила вокруг дома! Если вы любите цветы, то в здешних лесах их не меньше, чем в раю, и они столь же красивы.

Ответа я так и