Изгнанник - Аллан Фолсом

— Мы уже идем, Марти! — пролаял в рацию Макклэтчи.

Рыжий и его детективы бежали к двум «фордам», стоявшим на пустынной площадке напротив платформы номер двенадцать. Первым тронулся с места Макклэтчи, рядом с ним сел Полчак. Ли вскочил во вторую машину и теперь гнал свой «форд» следом за автомобилем начальника. Через несколько секунд, разрывая воздух воем сирен, за ними последовали две патрульные машины.

8.49

Бэррон и Хэллидей стояли на проезжей части и размахивали полицейскими значками, пытаясь остановить любую из проезжающих машин. Автомобили проносились справа и слева от них, игнорируя полицейских. Наконец возле Джимми с визгом затормозил зеленый «додж». Детектив рывком открыл дверь и крикнул сидевшему за рулем юноше, что его машина временно реквизируется в связи с экстренной ситуацией. Через секунду водитель очутился на асфальте, а Хэллидей плюхнулся на пассажирское сиденье и крикнул Бэррону:

— Садись за руль!

Джона не пришлось уговаривать. Спустя минуту он уже вел машину в том же направлении, куда устремилась белая «тойота».

8.51

Вальпараисо мчался по направлению к улице, а в двух сотнях футов позади него к остановившемуся Юго-Западному скорому сломя голову бежали спасатели и пожарные.

— Рузвельт, подбери Марти!

Ли услышал приказ Рыжего по рации вместе с завыванием сирен. Повернув, он увидел, как машина с Макклэтчи и Полчаком уходит вправо, набирая скорость и мигая установленными на заднем стекле проблесковыми маячками. Через полсекунды в том же направлении последовали две патрульные машины.

8.52

Футах в шестидесяти впереди себя Ли увидел Вальпараисо, бегущего по направлению к низкой проволочной ограде. Его нога немедленно утопила в пол педаль тормоза, и «форд» затормозил как раз в тот момент, когда Марти перемахнул через ограду и бросился к его машине.

— Гони! — крикнул он, рухнув на пассажирское сиденье, и Рузвельт нажал на педаль газа. Колеса задымились, бешено вращаясь, и «форд» стрелой полетел вперед.

14

8.53

Донлан вел машину мастерски, быстро и уверенно перестраиваясь из ряда в ряд, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида, чтобы выяснить, нет ли погони. Все происходящее напоминало боевик, вот только это было не кино, а самая настоящая реальность.

Реймонд лихорадочно размышлял. Донлан был вооружен и не колеблясь пристрелит попутчика, если тот даст ему хоть малейший повод. Судя по всему, ему удалось засечь полицейских в поезде, и именно это стало причиной частых посещений туалета: он просто нервничал и пытался сообразить, как вести себя дальше. То, с какой решительностью он действовал, свидетельствовало об одном: попытка предпринять что-нибудь для своего освобождения прямо сейчас стала бы верхом глупости. Хуже того — самоубийством. А это означало, что Донлан должен знать о каждом его движении раньше, чем Реймонд его сделает.

— Сейчас я медленно суну руку в карман и вытащу оттуда свой бумажник и мобильник, — проговорил он.

— Зачем? — Донлан, не отводя взгляда от дороги, коснулся кольта, лежавшего у него на коленях.

— Потому что у меня фальшивое водительское удостоверение и кредитные карточки, и если полицейские нас загребут, я не хочу, чтобы они их нашли. Я также не хочу, чтобы им в руки попал мой сотовый телефон и они по последним номерам узнали, кому и куда я звонил.

— А во что ты вляпался?

— Я нахожусь на территории страны нелегально.

— Ты что, террорист?

— Нет, это связано с моими личными делами.

— Ну давай вытаскивай, чего там у тебя.

Реймонд достал из кармана бумажник и вынул из него всю наличность — пять стодолларовых банкнот. Сложив купюры пополам, он сунул их в карман, затем приоткрыл окно и протолкнул бумажник в образовавшуюся щель. Через пару секунд туда же отправился сотовый телефон, и Реймонд увидел, как он, ударившись об асфальт, разлетелся на миллион кусков.

Это была игра, причем с очень высокими ставками, особенно если ему удастся выйти из нее без потерь. Тогда ему понадобятся новые документы, кредитки и телефон. Однако спастись от вооруженного психопата Донлана без помощи полиции представлялось ему весьма проблематичным, по крайней мере в обозримом будущем. А если Реймонд окажется в руках полицейских, его примутся допрашивать. А если его станут допрашивать, копы непременно проверят его водительское удостоверение и кредитные карточки. Последние были настоящими, но поскольку счет открылся по поддельным документам, они также могли считаться фальшивыми.

Кроме того, учитывая антитеррористическую истерию, царившую в последнее время в Соединенных Штатах, полицейские непременно проверят его сотовый и установят все звонки, которые он сделал. И даже несмотря на то, что он использовал телефоны третьих лиц и телефонные коммутаторы, расположенные в других странах, нельзя было исключить возможность — хотя и достаточно отдаленную — того, что им удастся протянуть ниточку от него к Жаку Бертрану в Цюрихе и баронессе, которая теперь ожидает его в Лондоне. А вот этого допустить он не имел права, особенно сейчас, когда их европейские часы неумолимо отсчитывают оставшиеся в его распоряжении секунды.

Его сумка осталась в поезде, но с этим он поделать уже ничего не мог. Со временем полицейские, переворошив горы разбросанного по вагонам багажа, конечно, найдут ее и обнаружат среди содержимого смену белья, «ругер», две запасные обоймы по одиннадцать патронов в каждой, авиабилет до Лондона, его американский паспорт, а также три совершенно одинаковых ключа от депозитной банковской ячейки, лежащих в прозрачном полиэтиленовом пакетике.

Реймонд уже жалел о том, что взял с собой «ругер». Билет не мог сказать следователям ни о чем, такими же бесполезными для них окажутся и ключи. На них не было ничего, кроме логотипа изготовившей их бельгийской фирмы и номера банковской ячейки — 8989. Те люди, у которых он их забрал и которых затем убил в Сан-Франциско, Мехико и Чикаго, сами не имели понятия, где находится ячейка. В этом он абсолютно не сомневался, поскольку перед тем, как прикончить каждого из них, заставил испытать боль, достаточно сильную, чтобы хоть кто-то сумел вытерпеть ее и не выдать того, что знал и что хотел узнать от них Реймонд. Пусть ключи ему заполучить удалось, но информации сейчас было не больше, чем в самом начале своего путешествия — только то, что ячейка находится в каком-то французском банке. Сведения эти имели первостепенное значение, поскольку без них ключи не имели никакой ценности. Получение их перед возвращением в Лондон сделало его поездку в Лос-Анджелес в тысячу раз важнее, но полиции это, к счастью, было неведомо.

Значит, остается только его паспорт, а поскольку по этому документу Реймонду уже удалось въехать в страну, выехать из нее и снова въехать, полицейские, по всей видимости, придут к выводу, что он настоящий. И тогда магнитная полоса… Если у них хватит ума сложить воедино различные факты, они сообразят, что он находился в Сан-Франциско и Мехико в дни, когда там произошли убийства, а накануне того дня, когда убийства произошли в Чикаго, вернулся в США из Мехико через Даллас. Но это лишь в том случае, если они располагают информацией обо всех этих преступлениях. Впрочем, допустить такое было сложно — убийства произошли совсем недавно и в отдаленных друг от друга городах. Кроме того, разбираться в хаосе вещей, рассыпавшихся по всем вагонам, после того как кондуктор привел в действие систему экстренного торможения, полицейские будут очень долго, и именно время Реймонд хотел выиграть сейчас, избавляясь от всего, что могло выдать его. Если Донлана поймают, он скажет полицейским, что все его документы остались в поезде, и будет надеяться на то, что ему, перепуганному до полусмерти заложнику, поверят на слово и отпустят раньше, чем будет обнаружена его сумка.

8.57

— Зеленый пикап, — сообщил Донлан, в очередной раз поглядев в зеркало заднего вида.

Обернувшись, Реймонд увидел ехавший позади «додж». Машина находилась примерно в половине мили от их «тойоты», но это расстояние быстро сокращалось.

— Вон они! — завопил Бэррон.

Непрерывно сигналя, он еще больше увеличил скорость. Обогнав «бьюик» справа, он резко перестроился перед его капотом и продолжал движение со все большей скоростью. Хэллидей поднес к губам рацию.

— Рыжий!

— Да, Джимми. — Голос Макклэтчи слышался ясно и отчетливо.

— Мы уже видим его. Едем на восток по Цезаря Чавеса, только что проехали Северную Лорену.

В двух кварталах впереди белая «тойота» резко вильнула влево, пересекла несколько рядов и, едва не зацепив автобус, свернула в боковую улицу.

— Держись! — крикнул Джон, обогнул «фольксваген-жук», благополучно пересек встречный поток и нырнул в ту же улицу, что и Донлан.