Добровольцы на заклание (СИ) - Леонов Дмитрий Николаевич

– Скорее всего, земля всегда была муниципальной, – предположил Арнольд Оскарович. – Воинскую часть создавали по закрытому распоряжению ЦК КПСС, и из соображений секретности передачу земли не оформили. Тогда же вся земля была государственная, и на таких мелочах не заморачивались. А чего у тебя там ещё написано?

– Кадастровый номер участка, муниципальная собственность, статус – в аренде, – стал читать данные из Интернета Павел.

– Стоп! – насторожился Николай Петрович. – У кого в аренде?

– Сейчас посмотрю, – Павел ещё ткнулся в планшет и поднял удивлённый взгляд. – В аренде у общественной организации «Вспомнить всё»!

Глядя на его изумлённое лицо, Арнольд Оскарович засмеялся.

– Ну что, скажешь – это тоже я подстроил? Ребятишки хорошо знают, что делают!

– Но как они это провернули?

– Пошли в местную администрацию и заключили договор аренды, – объяснил Арнольд Оскарович.

– На какие, интересно, деньги?

– Если вы проверите их расчётный счет, то наверняка найдёте перевод из Лондона.

Глава 10. Первые и вторые

– А Нечаеву-то здесь чего надо? – удивился Николай Петрович.

– Видимо, то же, что и ребятишкам – машина времени.

– Но вы же предполагали, что это может разрушить все планы Нечаева.

Арнольд Оскарович на мгновение задумался.

– Значит, он считает, что послав детей в 91-й год, он сможет разбогатеть ещё больше.

– А почему он сам не отправится?

– Против него возбуждено уголовное дело, и если он въедет в страну – его тут же арестуют. К тому же он не в том возрасте, чтобы путешествовать во времени. Всё же это довольно утомительное занятие, – Арнольд Оскарович усмехнулся и добавил. – Я пробовал – мне не понравилось.

– То есть вы не управляете этими подростками? – напрямую спросил его Николай Петрович.

– А ты когда-нибудь пробовал управлять подростками? – вопросом на вопрос ответил Арнольд Оскарович. Николай Петрович смутился.

– Моей дочери всего десять, и то уже с трудом справляемся.

– Вот то-то! А эти подростки сами кем хочешь будут управлять. Вон Нечаева с его деньгами уже подпрягли.

– Но как они это сделали? – недоверчиво спросил Павел.

– Андрей Нечаев, конечно, талантливый человек, но весь его талант уходит на делание денег. А у этих ребятишек идея более глобальная – спасти страну. Ту страну, которую они никогда не видели, но которая могла бы стать их страной. И чем бы не руководствовался Нечаев, когда даёт им деньги, он это понимает. Я боюсь только одного – что эти ребята испугаются пойти до конца, струсят в последний момент. Но пока я этого не вижу. И, видимо, Нечаев тоже чувствует их решимость.

– Откуда у них это? – спросил Павел. – И на что они надеются? Ну хорошо, вот добрались они до машины времени, переместились в 91-й, и что дальше? Что они смогут сделать?

– Ну одно они могут сделать точно, – ответил Арнольд Оскарович. – Погибнуть, героически или не очень.

– А смысл?

– Они поставили перед собой цель, и они готовы идти к этой цели до конца. По крайней мере, пока они действуют последовательно и целеустремлённо. И у них всё получается.

– По-моему, это какой-то фанатизм, граничащий с глупостью! – заявил Павел. – Почти как шахидки с поясами смертниц.

– Тут есть принципиальная разница, – не согласился Николай Петрович. – Примерно как между их шпионами и нашими разведчиками.

– То есть вы поддерживаете этих ребят? – удивлённо повернулся к нему Павел.

– Да, – кивнул Николай Петрович.

– Понимаешь ли, молодой человек! – вмешался Арнольд Оскарович. – Когда-то давно, когда мы проводили первый эксперимент по перемещению во времени, я одному старшему лейтенанту объяснял эту вещь. Поэтому сейчас просто повторю. Среди людей есть первые, а есть вторые. Это не хорошо и не плохо, просто они так устроены. Первых мало, они амбициозны, своевольны, с ними тяжело, но именно они идут первыми добровольно. И часто они определяют вектор движения. Но успех зависит от вторых, от чернорабочих, которые остаются неизвестными, но которые выполняют всю основную работу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Вы хотите сказать, что все эти четверо – первые? – уточнил Павел.

– По сравнению с другими – да, но среди них есть тот, кто первее.

– Это Алексей, сын Марии?

– Не знаю, – покачал головой Арнольд Оскарович. – Первый – это тот, кто идёт впереди. И у него больше всего шансов свернуть шею. А для лидера это не самое хорошее качество, всё же он должен думать и о других. Если с ним что-то случится, то вся команда останется без руководства. А в боевых условиях это чревато гибелью всей команды. Я думаю, в этой четвёрке роли уже стихийно распределились.

– И как же они распределились? – поинтересовался Павел.

– Я не могу судить об этом заочно. С уверенностью это можно сказать только после личного знакомства.

– Вы хотите с ними встретиться?

– Да, хочу! – кивнул Арнольд Оскарович. – Но этого делать не стоит. Во-первых, они сами знают, что им делать. Во-вторых, я своими советами и возрастом могу только всё испортить. А самое главное – для людей их возраста нет авторитетов. Ты же сам давал мне расшифровку их разговоров.

Арнольд Оскарович достал из кармана сложенный листок и бережно его развернул. Прищурившись, он прочитал:

«– В какой-то момент надо начать с чистого листа, а не тянуть за собой ошибки и комплексы прошлого. И это сделаем мы!»

– Да, такому чужие советы не нужны! – согласился Николай Петрович. – Но вот помощь не помешает.

Глава 11. Дело имеет перспективы

На следующей неделе в районном управлении Павел снова столкнулся с капитаном Лисицыным. Он коротко поздоровался, но капитан жаждал общения.

– Ну что, Паша, упустил ты свой шанс! – радостно сообщил он.

– Какой ещё шанс? – не понял Павел.

– Надо было тебе тогда это дело с подростками раскручивать и оформлять по полной. Сейчас уже бы звездочку получил.

– Там не было перспектив.

– Ты просто не умеешь искать! – возразил Лисицын. – А я вот копнул глубже – и пожалуйста! Налицо подготовка к экстремистской деятельности.

Он с гордым видом извлёк из папки стопку фотографий и протянул Павлу. Тот в недоумении глянул на них. На первой же фотке было изображено, как парень с девушкой в камуфляже занимаются сексом на фоне развалин.

– У тебя странное представление об экстремистской деятельности, – он вернул капитану фотографии, не став глядеть дальше.

– Чего? – капитан глянул на верхний снимок, порозовел и быстро переложил его в низ стопки. – Ты дальше погляди! Они же явно готовятся вести боевые действия в городских условиях!

– Ты когда-нибудь слышал про игру в пейнтбол? – спросил у него Павел.

– Да слышал, слышал, – покислел капитан. – Но это ведь с какого боку поглядеть. А ты знаешь, какие книжки читает эта девица?

– Камасутру? – предположил Павел.

– Ленина! – с вызовом ответил Лисицын.

– «Государство и революция»? «Апрельские тезисы»?

– Вот ты всё шутишь! Точно тебе говорю – там есть признаки левацкого заговора. А этот её парень на митингах засветился.

– Несанкционированных?

– Да какая разница? – возмутился Лисицын. – Пора бы этих шатателей режима прижать. Показательно. Так нет же – им ещё денег дают!

– Кто даёт? – насторожился Павел.

– Я же тебе говорил – они зарегистрировали общественную организацию и арендовали территорию под Москвой. Наверное, под видом музея боевой славы хотят там организовать лагерь по подготовке боевиков. И главное – им же на это деньги дали, они там уже забор с охраной поставили.

– У тебя с головой всё в порядке? – забеспокоился Павел. Но Лисицына было непросто смутить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– А я тебе такой случай расскажу. Этой зимой вызывают меня срочно – рядом с деревней в ста километрах от Москвы бегают какие-то люди в камуфляже и с автоматами. Военные своих не подтверждают. Я беру наряд ППСников с оружием и едем разбираться. А по дороге я ещё думаю – сейчас в замес попадём, а я броник не взял.