Золотая моль - Валерий Фатеев

Он вспомнил главного инженера Тенькинского ГОКа Васю Бублея, которого вместе с горным мастером прииска расстрелял во время сна на охоте старый якут. Редкой силы и душевных качеств был Вася Бублей, единственный человек, перед которым преклонялся Коляня. Живая легенда! Переплывал Колыму, поднимал целого оленя и никогда пальцем не обидел ни одного человека. И такая нелепая смерть. Судьба как посмеялась над ним, буквально за несколько дней до смерти подарив ему долгожданного сына.

Или смилостивилась?

Бойтесь данайцев.

Счастье требует осторожности.

Он приподнялся и увидел, как от противоположного берега скользнула в реку оранжевая лодка-трехсотка и в ней двое.

Движения их были настолько слаженными, что Коляня и рта не успел раскорыть, а лодка уже была на середине Огонера и резала волну прямо на их лагерь.

От неожиданности он сначала растерялся.

Стрелять по лодке… А если там вполне нормальные люди — геологи, рыбинспекторы, да мало ли кто?

Затаиться? Это самое правильное, конечно, сиди и смотри, а при необходимости вмешаться всегда можно. Но Виктор с Иркой спят!

Он поднял стволы вверх и нажал на курки. На языке всех охотников и рыбаков дублет — сигнал опасности и беды.

Утреннюю безмятежную тишину прорезал ружейный гром. И тут же с интервалом в секунды на месте их лагеря ударили два сухих выстрела — из карабина. Затем пуля свистнула над головой Коляни, и с запозданием раздался третий выстрел.

— Влипли, — похолодел Коляня. — Это даже не милиция, а похуже.

Он понял, что первые выстрелы предназначались для его компаньонов. И что пришла его очередь. С «ижевкой» против карабина на голой как ладонь косе он обречен.

Как бы подтверждая эту простую мысль, опять свистнула пуля, но карабину уже вторило ружье. Стрелок забирал от тайги, отсекая ему путь к отступлению.

Коляня беспомощно огляделся. Коса в этом месте делала крутой изгиб, и вольно или невольно он сам себя загнал в ловушку. За спиной мощно и равнодушно ревел ледяной поток.

Выбора не было, и когда очередная порция свинца расщепила дерево над его головой, Коляня в два прыжка достиг берега и кинулся в воду.

Подбежавшие через минуту стрелки угрюмо оглядели реку.

Один из них, постарше, в обычной геологической энцефалитке, из которой только рыжая борода выглядывала, матюкнулся:

— Туды мать! Как это мы его упустили?

Второй, чернявый, в маскировочном костюме, повел стволом карабина, будто ожидая, что вот-вот из волн вынырнет его мишень.

— Херня! В такой воде он уже покойник!

— А Коту что скажем?

— Грохнули, мол, уже в воде.

— Не, мне своя голова дороже. Ты вот что, пока я приберусь, садись на лодку и спустись на пару километров.

— А назад — на моторе?

— Ничего, по бережку поднимешься. Мне все равно — пока яму выкопаю, то да се.

— Че яму, че яму, — загорячился молодой. — Камни на ноги — и в воду. Кто и когда найдет.

— Дурак. Река завтра высохнет, все покажет. Медведь найдет, а если медведь найдет, то и человек может.

Через полчаса, волоча за собой по мелководью лодку, молодой вернулся. На молчаливый вопрос напарника устало доложил:

— Обшарил все старицы, заливчики — нет. Не рыба же он, чтобы в живых остаться.

…Коляня рыбой не был, но все еще жил.

Глава II

И правда тонет,

коли золото всплывает…

Существуют преступления, которые смело можно связывать с временами года.

Весной ускоряется ход психических болезней, и маньяки выходят на улицы в поисках своих жертв.

Летом растет число квартирных краж, так как многие горожане уезжают в отпуска или безвылазно пребывают на дачах. Пока они сторожат картофельную грядку, бывает, лишаются всего тяжко и честно нажитого имущества.

Зимой преобладают преступления на бытовой почве. Возвращаются с путины рыбаки, старатели, вино льется рекой, из квартиры некуда деться, и вчерашний друг и собутыльник, милая или милый так осточертеют, что на глаза попадается нож. Или бутылка.

Золотой осенью на золотой Колыме убивают из-за золота.

Старатели, инкассаторы, работники золотоприемных касс, да любой рабочий промприбора, относятся к группе риска.

На Берелехском ГОКе помнят случай, когда среди белого дня на одном из полигонов вооруженные налетчики «сняли» золото, а свидетелей — всю смену — расстреляли.

Машину инкассаторов, перевозивших почти центнер золота, на лесной дороге остановили завалом и зажгли. Водителя и охрану убили, а золото ищут до сих пор.

Считалась безопасной перевозка металла по воздуху, вертолетами. Но вот уже два года как исчез с золотым грузом почти в полтонны вертолет МИ-8, и судьба его экипажа, судьба металла никому неизвестны.

И таких случаев — как грибов в урожайный год.

Но и сам криминал — перевозчики, покупатели, «хищники» — рискуют еще больше. В их мутном злом мире они лишены не только защиты общества, но и права на некролог. Об их смерти либо узнают очень поздно, либо не узнают никогда: в бесстрастных милицейских сводках они проходят как без вести пропавшие или неопознанные.

В силу своей должности первый заместитель губернатора Магаданской области Владимир Иванович Сарыч с милицейскими сводками знакомился одним из первых. А ввиду того что он курировал золотую промышленность области, преступления в этой сфере интересовали его больше всего. Нельзя сказать, чтобы его особенно занимали детали, частности злодеяний — читать об отрезанных головах, пытках и смертях людей было малоприятным занятием, — он пытался думать. В отдельно взятом преступлении трудно найти какую-либо закономерность, но когда их десятки, сотни…

— Вот смотри, — обратился он к своему помощнику, — только за один день убийство и пять случаев грабежа, связанных с нелегальной скупкой-продажей металла. Всего за месяц получается двадцать семь таких случаев и пять убийств. Но берем сентябрь года прошедшего. Ни одного убийства, всего одно ограбление, да и там неясно, связано ли с золотом. В чем причина?

Помощник, худощавый невысокий мужчина в скромном сером костюме, только улыбнулся. Он знал привычку шефа самому себе задавать вопросы. И самому же отвечать. Таким образом он формулировал, обкатывал свою мысль.

— А все потому, что прошлый год мы разрешили анонимно сдавать металл и с этой целью открыли золотоприемные кассы почти во всех крупных поселках Колымы. Исчез предмет преступления, и что же?

— Возбудили уголовное дело по факту превышения служебных полномочий, которое мы сейчас и расхлебываем.