Идущие по следу - Егоров Виталий

– Это не я! – вновь всплакнул арестованный. – Найдите настоящего убийцу, вы должны его найти!

– Найдем, не сомневайся, – ответил ему следователь и нажал кнопку вызова конвоира.

После обеда Лика принесла рисунок возможного преступника в полный рост, нарисованный мягким карандашом на добротной тисненой бумаге. Рассматривая сие произведение, Семин восхитился:

– Действительно художница! Будем надеяться, что изображение совпадает с внешностью разыскиваемого нами человека.

– Должно совпасть, – уверенно ответила Лика, доставая из папки обычный лист бумаги. – Она и меня нарисовала. Похожа?

С листа бумаги на Семина глядела девушка, как две капли воды похожая на Лику.

– Обалдеть! – восхищению следователя не было предела. – Какое сходство!

– Это она сделала для того, чтобы мы поверили, что портрет преступника максимально приближен к оригиналу, – объяснила Лика. – Меня она нарисовала всего минут за двадцать. Какой талант!

– А теперь сходи к экспертам и сделай фотокопии рисунка в количестве пятидесяти экземпляров, – распорядился Семин. – Раздадим уголовному розыску, пусть ищут.

6

Прошло несколько дней. Семин позвонил соседке Азизбекова, но та ничем его не смогла обрадовать – звонка не было. Но женщина вдруг сама проявила инициативу:

– Может быть, мне самой ему позвонить?

– О чем будете говорить? – поинтересовался следователь.

– Даже не знаю… – замялась женщина. – Про дом, например, что сгорел… Или приходили, мол, пожарники.

– Этот вариант не подойдет, – отказался Семин. – Он может попросить кого-нибудь сходить и посмотреть, действительно ли дом сгорел. Тем более, если сгорит дом, могут обнаружить и труп. Нет, еще немного подождем, он обязательно позвонит.

– Хорошо, буду ждать, – вздохнула соседка. – Просто надоело сидеть как на иголках.

Как-то Семин вернулся домой ночью совершенно опустошенным после изнурительного допроса трех отморозков, убивших пожилых супругов, бросил папку на стол и завалился спать. Утром его разбудила дочка, которая держала в руках рисунок художницы Машковой.

– Папа, а кто этот дяденька?

– Оленька, почему копаешься в моей папке? – укоризненно нахмурил брови отец. – Нельзя так делать.

– Я не копалась, – надула губы девочка. – Рисунок сам выпал из папки.

– Ну тогда извини. – Отец притянул девочку к себе и поцеловал в щечку. – Где мама?

– Ушла в магазин. Папа, а кто этот дядя? – повторила она вопрос, тыча пальцем в рисунок.

– Этот? – переспросил Семин, вертя рисунок в руках и думая, как бы поделикатнее ответить дочери. – Это преступник, которого мы ищем.

– А почему он нарисован, а не сфотографирован? – недоумевала Оленька. – Помнишь, ты раньше мне показывал фотографию преступника?

– Помню, помню, – улыбнулся отец и погладил дочку по голове. – Тут преступник нарисован со слов свидетелей, мы даже не знаем, кто он такой. Вот поймаем, тогда и сфотографируем.

– А я знаю, кто здесь нарисован, – неожиданно выдала девочка.

– Неужели? – улыбнулся отец. – И кто же?

– Папа моей одноклассницы.

– Да ладно тебе, всезнайка моя! – рассмеялся отец от детской фантазии. – Только не вздумай однокласснице об этом сказать – обидится. Кому приятно, когда говорят, что отец похож на преступника? Вот если про меня скажут что-либо плохое, тебе будет приятно?

– Ладно, не буду, – насупилась Оленька, а затем добавила: – Фамилия ее Самохвалова, Валей зовут, а ее папу – Евгений.

– Чья фамилия? Кого? – не понял отец.

– Той девочки, у которой пап… – Дочка запнулась на полуслове, осознав, что ляпнула лишнее.

– Оль, мы же договорились! – повысил голос отец.

– Все, молчу, – подняла она руки кверху.

Вечером следующего дня, когда Семин только пришел домой, позвонил Глухов:

– Николай, хорошие новости. Мы установили личность того неопознанного погибшего мужчины. Фамилия его Клепов, он из Амурской области, месяц назад поехал с одним дальнобойщиком на КамАЗе в Якутск и пропал без вести.

– А как установили личность? – удивленно спросил Семин оперативника, в душе радуясь неожиданной вести.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Родственники написали заявление о его пропаже, по приметам все сходится.

– А дальнобойщика нашли?

– Установили, чей КамАЗ, ребята уже выехали на автобазу.

– Андрей, как привезут «камазиста», позвони мне, я подойду.

– Хорошо, позвоню.

Не успел Семин закончить ужин, как вновь позвонил Глухов:

– Николай, привезли «камазиста».

– Ждите, выхожу.

В кабинете оперативников сидел мужчина сорока лет, среднего роста, крепкого телосложения, с широкими запястьями, свидетельствующими о большой физической силе, и толстыми, как сардельки, пальцами.

– Фамилия? – спросил его следователь, едва ступив за порог кабинета.

– Лемешев, – ответил мужчина, настороженно поглядывая на Семина. – По какому делу меня арестовали?

– Вас не арестовали, а пригласили в милицию для беседы, – ответил ему Глухов, уступая место за столом следователю.

Семин положил перед собой чистый бланк протокола допроса и обратился к мужчине:

– Давайте сначала переговорим, потом все запишем, согласны?

– Задавайте вопросы, – кивнул Лемешев.

– Нас интересует Клепов.

– А кто он? – с недоумением спросил мужчина. – Я человека с такой фамилией не знаю.

– Тот, кого вы подобрали в Амурской области, попутчик ваш.

– А-а-а, Ленька, что ли? – с удивлением отозвался «камазист». – Его фамилия Клепов? Даже не знал!

– Да, тот мужчина. Расскажите, куда он пропал?

– Он пропал? – широко раскрыл глаза Лемешев. – Я довез его до Якутска, он вышел из машины, и больше я его не видел.

– А в каком районе он вышел из машины?

– В районе ГРЭС.

– Допустим, – призадумался следователь. – А машина где сейчас?

– В гараже автобазы.

– Там кто-нибудь сейчас есть?

– Охранник, – ответил «камазист» и спросил: – А зачем вам машина? Какая связь между пропажей Клепова и моей машиной?

– Мы обязаны провести осмотр, – ответил ему следователь и обратился к Глухову: – Андрей, я сейчас напечатаю постановление, отправь ребят, пусть осмотрят машину. А я тем временем допрошу гражданина Лемешева.

– Я сам поеду, – отозвался Глухов. – С собой возьму одного опера.

Когда допрос подозреваемого подходил к концу, вернулся Глухов. Заглянув в кабинет, он позвал Семина в коридор и там рассказал следующее:

– Осмотрели машину. Вроде бы ничего такого не обнаружили, но обратили внимание на нишу, сооруженную под спальным сиденьем, там мы нашли следы крови и две пуговицы. Все это изъяли и занесли в протокол.

– А где одежда Клепова? – спросил оперативников Семин. – Надо сверить пуговицы, может быть, они принадлежат ему.

– Вещдоки у вас в прокуратуре, – ответил Глухов. – Карякин все забрал себе.

– Я поехал в прокуратуру – буду их изучать, – объявил Семин. – А вы отведите Лемешева в изолятор, постановление о его задержании на трое суток я уже вынес.

В помещении, специально отведенном для вещественных доказательств, Семин быстро нашел зимнее пальто убитого Клепова и заметил на нем отсутствие двух пуговиц. Сравнив оставшиеся пуговицы с найденными, он недобро усмехнулся:

– Теперь, голубчик, никуда ты не денешься от меня. И анализ крови, думаю, будет против тебя.

Вернувшись обратно в милицию, Семин потребовал у Глухова, чтобы тот привел к нему Лемешева.

– Иваныч, а может быть, завтра? – попытался отговорить его сыщик. – Время уже к полуночи, а мы только-только отвели его в изолятор…

Следователь был непреклонен:

– Срочно ко мне Лемешева!

Лемешев продержался недолго. Услышав доводы следователя и оценив свое положение, он решил признаться во всем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Я вожу грузы из Благовещенска в Якутск. В середине января я, как обычно, поехал в Благовещенск. На обратном пути малознакомый мне человек попросил подвезти его друга. Я сначала отказался, поскольку это неудобно – вдвоем негде спать. Но он заверил меня, что человек не причинит мне неудобств, будет спать на пассажирском сиденье или ляжет на спальное, когда я буду за рулем. В конце концов, я согласился, и мы выехали из Благовещенска. По пути мы остановились возле закусочной, поели, выпили водки. Мой пассажир купил еще две бутылки. Немного отъехав от закусочной, мы решили отдохнуть, выпить. После того как эти две бутылки опустели, я решил прилечь на спальное место, но Ленька несколько раз ударил меня в живот, требуя ехать дальше до следующей закусочной, чтобы купить еще водки. Я отказался, тогда он меня еще несколько раз ударил в живот, и я, не выдержав, ударил его по лицу. Тогда он выхватил из кармана складной нож и ткнул им меня, опять же в живот. Я почувствовал острую боль, понял, что сейчас меня убьют. Несколько раз ударив его в лицо, я выскочил в одних портках без обуви на улицу и выхватил из потайного места арматуру, которую всегда вожу с собой для самообороны. Когда Ленька вышел из машины, я несколько раз ударил его по голове этой арматурой, и он сразу же упал. Только тогда я заметил, что живот у меня липкий от крови. Обследовав рану, я убедился, что она неглубокая, наложил тампон и закрепил его лейкопластырем. Я думал, что мне дальше делать. Если бы я бросил труп тут же, в лесу, его бы обязательно нашли если не сейчас, то весной, и тогда подозрение сразу бы пало на меня. Немного подумав, я решил отвезти труп в Якутск и там выбросить. А если мною заинтересуется милиция, я планировал сказать, что в Якутске мы расстались.