Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утро. Мама собирает детей. Папа тоже одевается.
- Неужели ты пойдешь с нами?
- Поедем к отцу Александру.
Мама радостно молчит.
Они не были здесь с Рождества. Столько знакомых лиц. Мама раскланивается со счастливой улыбкой. Подбегает знакомый мальчик.
- Степана в алтарь забрали!
- Что? - недоверчиво теряется мама.
А между тем папа приступает к исповеди. Мама плачет и прячется в угол.
День проходит. Такой знаменательный для их семьи. Вечером папа опять пьян. Обхватив руками голову, он говорит жене:
- Батюшка сказал "вшиваться". Срочно. Денег даст.
- Правда?.. А ты ... послушаешься?
- А куда деваться?
x x x
- Мам, я стал алтарником, теперь надо поститься.
- Ты так решил?
- Сегодня у меня в школе кусок колбасы упал в какао... Но я выловил и съел. Давай мне что-нибудь из дома, постное.
Дома все, как обычно. Ничего, кажется, не изменилось. Степа с Марьей ругаются. Мама их наказывает. Уроки, правда, Степа делает самостоятельно. Маша в это время листает с мамой книгу с репродукциями икон.
- Икон Богородицы - великое множество. Вот эта "Нерушимая стена" называется. Она оградит тебя от бед и напастей.
- От Степана вредного, - говорит дочь.
Папа возвращается с работы. Мама обнимает его в прихожей. Опять пахнет. Взгляд падает на велосипед "Орленок".
Дети засыпают.
- Мам, а нам дадут когда-нибудь большую квартиру? - спрашивает сверху Степа.
- Не знаю.
- А на каком этаже?
Мама вздыхает.
- Спи. Пока мы только на первом этаже.
- Зато у нас спорткомплекс есть. А он ведь не подойдет для низких потолков.
- Мы его продадим и купим новый.
- Что, на улице с ним стоять будем?
- Нет. Это легко сделать с помощью объявления в газете.
- Ха-ха... А на улице тоже весело. Мы его упрем в небо.
Засыпают.
x x x
- А почему это зимой только мы с мамой просыпались, а теперь все: и Маша, и Володя? - с этого вопроса
начинается следующее утро.
На кухне мама оглядывает пустой холодильник.
- Не знаю, что тебе дать с собой в школу, - признается она. - Ешь там, что дадут.
- Давай этот день хорошо проведем.
- Давай.
Степа уходит. Теперь в школу и обратно он ходит сам. Раньше казалось, что только за лето дети сильно продвигаются вперед в своем развитии: вырастают, взрослеют, здоровеют. Оказывается, и зима не столь уж застойное время года.
Возвратившись домой, в семью, Степа говорит:
- Я сосиску сегодня не ел.
Счастливая мама наливает сыну тарелку нелюбимых им щей. Он безропотно ест.
- Можно я больше не буду?
Папа открывает ключом дверь. Стоит в прихожей.
- Потерпите меня еще два дня... Пойду сдаваться врачам.
Степан садится за домашнее задание. Старается.
Маша стягивает с папы куртку. Что же дальше? Вниз? Вверх?
- Мама иди скорей сюда!
В комнате Степан с Машей стоят около лестницы и наблюдают, как лезет по ней Володя. Забирается высоко. Веселится, глядя вниз. В конце концов ручкой не находит в воздухе очередную перекладину. Их больше нет.
- Какой шустрый оказался, - говорит мама.
- Никогда не оставляйте теперь его здесь без присмотра, - советует папа, ложась на диван.
Мама учит малыша слезать. Это получается у него хуже.
Старшие дети возвращаются к своим письменным столам. Степа решает примеры. Маша тоже занята чем-то своим. Теперь она даже не просит дать ей задание. Володя лезет опять вверх.
(Господи, помоги.)
Мама спокойна.
2000-2001гг.
- Голубка. Три истории и одно наблюдение. Контрабас - Патрик Зюскинд - Разное / Русская классическая проза
- Во мраке, переходившем в серебро - Kaтя Коробко - Биографии и Мемуары / Периодические издания / Русская классическая проза
- Одинокий волк - Джоди Линн Пиколт - Русская классическая проза
- О чем не молчит душа - Ангелика Каштанова - Русская классическая проза
- Пополам - Маша Трауб - Русская классическая проза
- Творческий отпуск. Рыцарский роман - Джон Симмонс Барт - Остросюжетные любовные романы / Русская классическая проза
- Как быть съеденной - Мария Адельманн - Русская классическая проза / Триллер
- Ужин после премьеры - Татьяна Васильевна Лихачевская - Русская классическая проза
- Жил-был хам - Валерий Аронович Голков - Русская классическая проза
- Пути сообщения - Ксения Буржская - Русская классическая проза / Социально-психологическая