Дневники Энди Уорхола - Энди Уорхол

Четверг, 25 ноября 1976 года – Нью-Йорк – Чэдс-Форд, штат Пенсильвания

Фред позвонил в восемь утра – узнать, во сколько мы собираемся выезжать. А после него звонила Барбара Аллен[13]. Она сказала, что если мы отправимся после полудня, она поедет с нами (19,98 доллара за фотопленку). Взял такси до дома 860, чтобы кое-что прихватить с собой оттуда. [По этому адресу – Бродвей, дом номер 860, около 17-й улицы, на северо-восточном углу Юнион-сквер – Энди снимал весь третий этаж для своего офиса и для офиса журнала Interview]. Выехали около часа дня (такси 3,60 доллара, бензин 19,97 доллара, плата за проезд по шоссе 3,40 доллара). День был чудесный. Джед даже ухитрился довезти нас прямо до ворот Уайетов – хотя совершенно непонятно, как ему это удалось: он лишь однажды позвонил им из телефона-автомата, чтобы уточнить, как лучше всего до них доехать (телефон 0,10 доллара), но это уже на развилке, совсем недалеко от их дома, в самом конце поездки. Приехали в четыре. Движение на шоссе было нормальное. А вот Барбара Уолтерс[14] к ним так и не добралась. Там был Эндрю Уайет, отец Джейми. Еще – Фролик Уэймут[15], один из соседей, от которого только что ушла жена: она, племянница Эндрю, после долгих лет замужества бросила мужа (хотя он из Дюпонов) ради какого-то торговца антиквариатом или чем-то в таком роде; в общем, Фролик абсолютно раздавлен случившимся, вот его и пригласили на ужин. Еще были две сестры Эндрю, одна из них совершенно чокнутая, у нее такой вид, словно она только и делает, что пьет да пишет картины.

Мы просидели за столом много часов, все было идеально, просто здóрово. Много выпили. Я, правда, все еще чувствовал себя совершенно измотанным после всех этих перелетов в начале недели. Джед отправился спать около двух ночи, остальные засиделись почти до четырех.

Еще там разворачивалась некая романтическая интрижка. Робин Уэст – тоже сосед Уайетов, сотрудник Пентагона, но он вот-вот должен потерять свой пост, потому что президентом теперь будет Картер, – в общем, он тоже был у них на ужине, и Кэтрин из-за него принялась молоть чушь, да еще она завела разговор про бар садомазохистов в Нью-Йорке под названием «Наковальня» (Anvil)[16], и ему это явно понравилось, вот он и проявил к ней интерес. Он как раз ищет сейчас богатую невесту, и он даже спросил меня, где же, о, где, не по ту ли сторону радуги найдется для него тот самый лакомый горшочек с маслом, а я ему на это – мол, кто знает, может, в горшочке-то вовсе даже и не масло окажется, а пиво «Гиннесс», да только достанется оно ему, если он сумеет правильно выложить все свои козыри. И он пообещал вскоре покатать нас на авианосце, пока его место еще не отдали кому-то из демократов.

Пятница, 26 ноября 1976 года – Чедс-Форд

Утром ездил на экскурсию на Винтертур[17] (билеты 24 доллара, книги 59 долларов). Потом Филлис Уайет распорядилась запрячь коляску, мы съели обычный американский завтрак, покормили моих Арчи и Амоса [см. «Введение»] и поехали прокатиться. Даже переехали прямо в коляске на другой берег реки Брендивайн, она в том месте неглубокая.

Джед отправился на станцию встречать Винсента [см. «Введение»], а еще – Шелли, Ронни [см. «Введение»] и Джиджи[18]. Мы же с Джейми поехали в музей Брендивайн, нас там фотографировали, была пресс-конференция. Когда вернулись в дом к Джейми и Филлис, нам подали коктейли. У них в гостях была миссис Бартоу, у которой я купил дом на Восточной 66-й улице, и она спросила, когда же я наконец соберусь освежить его с помощью пескоструйного аппарата и отчего меня никогда нет дома: ведь в нем всегда темные окна. Там еще были Картер Браун[19], а также Дженни Хольцер и Боб Денисон[20].

Съездили в музей. Там, представляя Джиджи, я назвал ее «Джорджем», и одному типу сказал, что она якобы на самом деле драг-квин, только он не понял, что я шучу, и пришел от этого в полный восторг; она стала отнекиваться: «Что вы, я Джорджет!» (Как оказалось, это и правда ее настоящее имя, чего я не знал.) Все получилось как надо – любая драг-квин именно так и сказала бы, вот в чем смех. А мужику тому она действительно очень понравилась, только вот она сама так и не поняла: может, это потому, что он решил, будто она – мужчина…

Суббота, 27 ноября 1976 года – Чедс-Форд

Опять выезжали в коляске. На этот раз запряг свою коляску и Фролик. Он целый день пил. Прихватил с собой спиртное и, пока мы ездили, все время прикладывался. Джейми повез меня к своей тетке посмотреть на кукольный домик размером в пять футов. В общем, было, как на старое доброе Рождество. Дальше двинулись в музей, где один торговец антиквариатом устроил бенефис для оперной школы, и мне все очень понравилось, они там пели какую-то оперу. Когда пустили шляпу по кругу, Фролик передал Кэтрин свои 20 долларов, чтобы она подала их, будто бы от себя, ну и я тоже дал 20 долларов. Спать не ложились почти до четырех утра.

Воскресенье, 28 ноября 1976 года – Чедс-Форд – Нью-Йорк

Кэтрин позвонила в Нью-Йорк, домой к Джоди Фостер[21], чтобы подтвердить, что во второй половине дня я буду брать у нее интервью, но тут мать Джоди стала вдруг отнекиваться, сказала, что Джоди приболела, что, может, не стоит, но чтобы мы все же позвонили, когда доедем до города. В Нью-Йорке были в половину первого (бензин 16,50 доллара, плата за проезд по автостраде 3,40). Довезли Кэтрин и Фреда домой. Кэтрин еще раз позвонила Джоди, и она сказала: ну ладно, давайте…

Еще один чудесный теплый день, опять градусов семнадцать. Зашел за Кэтрин, и мы добрались пешком в отель «Пьер», на встречу с Джоди. По дороге я со многими здоровался, и мне отвечали тем же. В отеле увидел красивую женщину, которая уставилась на меня, и тут оказалось, что это – Ингрид Бергман. Пока я с ней разговаривал, из машины нам стал что-то кричать, размахивая руками, Ко к о Браун[22]. Тут появился, наверное, муж Ингрид, он увел ее с собой, а мы с Кэтрин зашли в ресторан, чтобы подождать Джоди. Она пришла туда с матерью и с каким-то типом, которого, как они сказали, подцепили где-то, вроде в Ливерпуле, но я так и не понял, кто он – телохранитель или любовник матери. Джоди была в высоких сапогах и в шляпе, она прехорошенькая, и нам страшно понравилась (30 долларов с чаевыми).

Потом мы все отправились в магазин «Ф. А. О. Шварц» посмотреть на игрушки. Купили несколько для Джоди (10 долларов). Она дала несколько автографов. На обратном пути в гостиницу прошли мимо продавца больших леденцовых палочек, и он подарил одну Джоди, а другую мне.

Поехали домой. Из Лос-Анджелеса позвонил Нельсон Лайон[23] и рассказал, как он провел День благодарения: Пол Моррисси[24] пригласил было его на званый ужин к Чейзу Меллену[25], но потом перезвонил, чтобы отменить приглашение, сказав, что там, оказывается, все будет «для очень-очень узкого круга», и он ошибся, пригласив с собой кого-то еще. Ну, стоило Нельсону услышать, что мероприятие будет «для очень-очень узкого круга», он тут же распсиховался, что его туда не зовут, вот и начал, как очумелый, туда пробиваться, все силы на это бросил, и в конце концов ему это удалось через кого-то еще. А там, оказывается, просто тысячи гостей, так что он, встретив там Пола, только и спросил его: «Интимный круг, да?»

Звонила Бриджид Полк [см. «Введение»], сказала, что похудела еще больше – до 89 килограммов. После того, как она увидела себя со стороны в фильме «Плохой» [см. «Введение»], когда весила 136 килограммов, Бриджид взялась худеть, села на диету, но с ней так скучно разговаривать – она же вообще никогда ничего не делает, никогда ни о чем не думает, она просто лежит у себя в комнате на кровати в отеле «Джордж Вашингтон» и ждет, что ее жир как-нибудь сам собой рассосется. Я ей сказал, что могу взять ее на работу – тогда ее жир мог бы рассасываться у нас на «Фабрике», пока она отвечает на телефонные звонки, но Бриджид – ни в какую. У нее тридцать девять лет ушло на то, чтобы похудеть, а теперь, наверное, понадобится еще тридцать девять, чтобы пойти работать.

Я слишком устал, чтобы на ужине встретить всю свиту Дианы Вриланд[26]. Вместо этого просмотрел по телевизору программы с Люсиль Болл[27] за двадцать пять лет.

Виктор Хьюго, «консультант по вопросам искусства» Хальстона[28], позвонил мне из Сан-Франциско, потому что я сказал ему как-то, что мне очень понравилась витрина, которую он оформил, использовав индюшачьи кости, в магазине Хальстона на Мэдисон-авеню. И вот, оказывается, только что кто-то забрался туда и украл индюшачьи кости – и Виктор решил, что это был [смеется] я.

Вторник, 30 ноября 1976 года

Даниэла Морера, итальянский корреспондент нашего журнала Interview, появилась в офисе с Оливье Кокленом, который пригласил меня поехать в январе на Гаити на свадьбу Нимы Фарманфармайян и Криса Айшема[29]. Коклен – владелец того курорта, где будет свадьба. Его стоило бы интервьюировать для «ПОПизма»: ведь именно ему в шестидесятые годы принадлежала большая дискотека на углу Бродвея и 53-й улицы, она называлась «Чита» («Гепард»). Я не хочу сегодня долго разговаривать, потому что хочу сходить в «Блумингдейл», пока там не слишком много покупателей.