Красавицы и кубки - Евгения Букреева

А я стояла, и печально думала, что если успею схватить со стола массивный дырокол, то, возможно, у меня появится шанс покинуть эту компанию живой. По крайней мере, без боя я сдаваться не собиралась.

Справедливости ради, надо сказать, что «членовредительские» мысли посещали не только меня.

– Девушка, вы что, решили меня добить? – поинтересовалась Арина, когда ее челюсть, вывалившаяся при моем явлении, заняла свое привычное место.

Я молчала, размышляя, успею ли я добежать до машины, пока «Герцогиня» не пришла в себя. Потому что, если до реплики Арины, Анастасия Александровна удивленно изучала мою персону, то после слов своего заместителя, выпучилась на Арину, словно у той внезапно выросли рога.

– Ты ее знаешь? – Да это та самая полоумная, которая свалилась на меня в курилке и испортила мое новое платье! Я же тебе рассказывала?

– Талантливая девушка, – ее холодный взгляд снова сконцентрировался на мне, – Спасибо, Ильину, удружил. Помниться, на прошлой неделе, я на пару часов задержала отчет по финансовым рискам. Вот уж не думала, что его месть будет настолько быстра и затейлива.

– Ну ладно, в конце концов, она просто упала, – примирительно проговорила Арина, – не так уж она и виновата. Хотя, с другой стороны, фраза о цене моего платья и размерах живота явно была лишней.

– Да нет, Арин, ты не совсем понимаешь. Это та самая идиотка, которая подняла с пола твою записку про уродов Дибенко и сунула ее прямо под нос Рошам Флюровны и этой дуры, новой Мишкиной пассии Вареньки. – Да ладно! Серьезно?

Теперь я точно знаю, что чувствуют звери в зоопарке, когда особо активные и любознательные посетители начинают тыкать в клетку палки и бросаться конфетами. Я прекрасно понимаю этих несчастных животных, забивающихся в дальние углы и пытающихся мимикрировать под кучу отбросов. Что мне оставалось делать, я просто стояла, смотрела в пол, мечтая уменьшиться до размеров муравья и заползти под плинтус. А мои новоявленные начальницы обменивались репликами, с ленцой тигров, только что загнавших в ловушку косулю

– Нет, Насть, так не бывает, чтобы столько талантов, да в одной девушке.

– Выходит, у нас эксклюзивный сотрудник. Точнее у тебя. Арина мстительно улыбнулась, и я прочитала в ее глазах медленную смерть. Никаких сомнений, она уже прикидывала, как именно будет надо мной издеваться. Я поежилась

– А она вообще что-то умеет? – с сомнением спросила Арина.

Вопрос адресовался не ко мне. Косулям вообще не положено выдрючиваться перед тиграми, а надлежит смиренно ожидать, когда хищникам надоест играться, и они соизволят приступить к трапезе.

– Конечно, умеет. Бумажки с пола собирать. Великолепно получается. – Редкое умение. Жаль, что летает хреново. – Жаль, – согласилась Анастасия и, наконец, соизволила обратиться ко мне: – Значит так, как вас там, Даша, рекомендовал вас Ильин и сделать с этим я ничего не могу, к сожалению. Но предупреждаю, малейшее нарушение дисциплины с вашей стороны, и вы вылетите из моего Управления, не успев сказать «ой». И никаких поблажек, в связи с тем, что вы – протеже Вице-президента, не будет. Я понятно изъясняюсь?

– Понятно, – буркнула я, подумывая, грешным делом, а не уволиться ли прямо сейчас, чтобы сократить мучения.

– Вот и замечательно, мы с Ариной Михайловной будем ждать вас завтра в 9—00.

– И не опаздывай, – хихикнула Арина. – В четверть десятого я тебе уши на ходу отрежу.

– Приду без двадцати девять, – напоследок огрызнулась я, продолжив цитату из любимого фильма, – чтобы сохранить уши.

Выйдя из аквариума, я устало прислонилась к косяку двери, чтобы перевести дух. И до меня донесся смешок Анастасии:

– Знаешь, а ведь ничего девчонка, и с чувством юмора все в порядке. Из нее вполне может выйти толк. Пообтесать немного, подучить.

– Ну, не знаю, – протянула Арина. – Хотя, фокус с запиской про уродов Дибенко меня порадовал. Я бы многое отдала, чтобы посмотреть на рожу Флюровны, когда та увидала мое послание.

– Да уж, Арин, посмотреть там было на что. Ты в следующий раз, когда будешь свои шедевры мне в ежедневник подкладывать, предупреждай, что ли.

– Да ладно, забавно же получилось. – Угу, вот направлю тебя сейчас к ним с официальными извинениями, заодно и видами рожи Флюровны насладишься. Ставлю бутылку виски, что Рошам уже успела Шилову настучать. Так что придется кому-то извиняться за некорректное поведение. Представляешь, Дибенко напирает на то, что я режу его договоры исключительно из личной к нему неприязни. Дальше я слушать не стала и поспешила покинуть кабинет. С одной стороны, заявление моей новой начальницы, что из меня вполне может выйти толк, бальзамом пролилось на мое изрядно потрепанное сегодняшними событиями самолюбие. Но с другой стороны, я настолько устала, что мне хотелось только добраться, наконец, до какого-нибудь дивана, и, приняв наскоро душ, вырубиться до следующего утра

Но впереди была утомительная дорога с поиском незнакомого адреса в незнакомом городе, разговор с хозяйкой квартиры, да и поесть бы слегка не мешало, потому что последний раз я ела пакетик чипсов, запивая его газировкой, в заблокированной машине, под аккомпанемент воплей хомяка и его хомяковой подруги, что, как ни крути, никак не способствует хорошему пищеварению и правильному усвоению продуктов.

Всю дорогу до моего нового дома я думала о том, насколько непоправимо испорчена моя репутация на новом месте работы, и что именно мне надо совершить, чтобы надменная Анастасия и резкая Арина, хотя бы, для начала, перестали ко мне цепляться. По всему, выходило, что совершить придется подвиг, не меньше. А так как я слабо себе представляла, какие в страховании бывают подвиги, то просто плюнула, и решила, что пусть все идет, как идет, а когда предпосылки для подвига появятся, то моя жопа обязательно подскажет мне, в каком направлении двигаться. Ибо в способностях своей жопы находить себе приключения после сегодняшнего дня я уже не сомневалась.

Наконец, я нашла нужный дом на Ленинском проспекте и не без труда припарковала свою измученную «копейку» у подъезда. Вообще-то, если я каждый раз буду так париться с парковкой, на фига мне в этом городе машина. Тем более что ее нестандартный колер и задорный мятый бампер забавляли москвичей неимоверно. А пугалом мне выглядеть совсем не хотелось, как-то не соответствует это имиджу «самой успешной бизнес-леди».

Хозяйка, та самая мама неведомого мне сотрудника, оказалась женщиной говорливой и, честно говоря, не очень приятной. Разговаривала она с интонациями и в манере тети Сони из Одессы в исполнении Клары Новиковой, и больше всего интересовалась наличием у меня денежных купюр, необходимых для оплаты сдаваемых внаем квадратных метров.

Комната меня устроила, еще бы. После ночной дороги, коломенского хомяка на «Лексусе», полета по лестнице и разговора с моей новой начальницей, меня бы даже каморка папы Карло не разочаровала. Я как можно вежливее отделалась от хозяйки, пытавшейся начать оживленную дискуссию на тему сравнительного анализа московских и поволжских цен на основные продукты питания, и, закрывшись в своей новой комнате, без задних ног завалилась на диван. И снились мне в ту ночь злобные московские хомяки, которых выгуливала на поводке герцогиня Йоркская в средневековом наряде; хомяки вид имели нервный и почему-то отзывались на клички «уроды Дибенко».

Глава 3

«Сударь, я очень люблю людей вашего склада и вижу: если мы не убьем друг друга, мне впоследствии будет весьма приятно беседовать с вами».

Атос

А. Дюма «Три мушкетера»

Если первый мой день в Москве можно описать, как «приблудный котенок сделал в прихожей лужу, и хозяева долго тыкали его в эту лужу мордочкой», то второй день уже уверенно тянул на «приблудного котенка простили и допустили к хозяйской еде». И радости моей по этому поводу нет предела!

Хотя с утра радоваться было нечему. Эффектного появления без двадцати девять не получилось. И все потому, что ни одна тварь не предупредила меня, что по московским улицам с утра можно передвигаться или пешком или на вертолете. Ленинский проспект прочно стоял. Стояли и другие улицы, по которым мне нужно было добираться до работы. Может, где-то в другой реальности и существовали столичные магистрали, на которых скорость транспорта достигала хотя бы пятидесяти километров в час, но мне они на пути не попадались. Спасло меня только то, что я выехала с большим запасом времени на свой топографический кретинизм. Ну, и на то, что поиск парковки в центре столицы по сложности приравнивался к поиску пропавшей библиотеки Ивана Грозного. Но, даже несмотря на все эти допуски и поправки, в здание бизнес-центра я влетела без одной минуты девять, бросив свою заслуженную «копейку» в первом попавшемся месте, как нетрудно догадаться, не в самом удобном. В кабинете, куда я ворвалась, взмыленная, как скаковая лошадь после гонок с препятствиями, свободных мест уже не наблюдалось. Подчиненные Анастасии демонстрировали железную дисциплину и завидное рвение к работе. Арина, чей стол стоял в дальнем углу, рядом с окном, окинула меня ироничным взглядом, потом демонстративно покосилась на часы, висевшие над дверью, и выразительно поправила сережку. «На уши намекает, стерва» – догадалась я. Но вида не показала. И подошла к Арине с гордой обреченностью Жанны д’Арк, идущей на костер, типа «Умираю, но не сдаюсь!» – Здравствуйте, Арина Михайловна, – сдержанно произнесла я. – Доброе утро! – и Арина Михайловна расплылась в широкой и довольной улыбке, словно ей на обед принесли особо любимое блюдо. – Оль, подойди-ка к нам