Рейтинговые книги
Читем онлайн Рассказы трактирщика - Вальтер Скотт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 20

Вокруг этого смехотворного случая вращается, как мы сейчас увидим, судьба главных персонажей драмы: Эдит Белленден, внучки и наследницы леди Маргарет, и юноши-пресвитерианина по имени Мортон, сына храброго офицера, служившего шотландскому парламенту в прошлых гражданских войнах; после смерти отца Мортон оказался в зависимости от корыстного и скупого дяди, лэрда Милнвуда. Этот юный джентльмен, взяв приз на стрелковом состязании, направляется в ближайший трактир, чтобы угостить своих друзей и соперников. Мирную пирушку нарушает стычка между сержантом королевской лейбгвардии, человеком знатного рода, но с грубыми и наглыми повадками, которого прозвали Босуэлом, потому что он происходил от последних шотландских графов, носивших это имя, и незнакомцем угрюмого и замкнутого вида, отличающимся огромной физической силой и сдержанными манерами; впоследствии окажется, что это один из пресвитериан, объявленных вне закона, по имени Джон Белфур из Берли, находящийся в данный момент в крайней опасности, так как он вынужден скрываться из-за своего участия в убийстве Джеймса Шарпа, архиепископа Сент-Эндрю. Атлетически сложенный ковенантер одолевает Босуэла и бросает его на пол таверны.

Его товарищ Хеллидей выхватил из ножен палаш.

- Вы убили моего сержанта! - воскликнул он, бросаясь на победителя. И, клянусь всем святым, ответите мне за это.

- Стойте! - закричал Мортон и все окружавшие. - Игра велась чисто; ваш приятель сам искал схватки и получил ее.

- Что верно, то верно, Том, - произнес Босуэл, медленно поднимаясь с пола, - убери свой палаш. Не думал я, чтобы среди этих лопоухих бездельников нашелся такой, который мог бы красу и гордость королевской лейб-гвардии повалить на пол в этой гнусной харчевне. Эй, приятель, давайте-ка вашу руку.

Незнакомец протянул руку.

- Обещаю вам, - сказал Босуэл, крепко пожимая руку противника, - что придет время, когда мы встретимся снова и повторим эту игру, причем гораздо серьезнее.

- И я обещаю, - сказал незнакомец, отвечая на его рукопожатие, - что в нашу следующую встречу ваша голова будет лежать так же низко, как она лежала сейчас, и у вас недостанет сил, чтобы ее поднять.

- Превосходно, любезнейший, - ответил на это Босуэл. - Если ты и взаправду виг, все же тебе нельзя отказать в отваге и силе, и, знаешь что, бери свою клячу и улепетывай, пока сюда не явился с обходом корнет; ему случалось, уверяю тебя, задерживать и менее подозрительных лиц, чем твоя милость.

Незнакомец, очевидно, решил, что этим советом не следует пренебрегать; он расплатился по счету, пошел в конюшню, оседлал и вывел на улицу своего могучего вороного коня, отдохнувшего и накормленного; затем, обратившись к Мортону, он произнес:

- Я еду по направлению к Милнвуду, где, как я слышал, ваш дом; готовы ли вы доставить мне удовольствие и высокую честь, отправившись вместе со мною?

- Разумеется, - сказал Мортон, хотя в манерах этого человека было нечто давящее и неумолимое, неприятно поразившее его с первого взгляда. Гости и товарищи Мортона, учтиво пожелав ему доброй ночи, стали разъезжаться и расходиться, направляясь в разные стороны. Некоторые, впрочем, сопровождали Мортона и незнакомца приблизительно с милю, покидая их один за другим. Наконец всадники остались одни.

Отметим мимоходом, что Фрэнсис Стюарт, внук и единственный потомок последнего графа Босуэла, который был внуком Иакова V Шотландского, оказался в таких стесненных обстоятельствах, что действительно в тот период служил в лейб-гвардии рядовым, о чем сообщает нам в своих "Мемуарах" Критон, его товарищ. Больше ничего о нем не известно, и черты характера, которыми он наделен в романе, полностью вымышлены.

Белфур и Мортон вместе покидают деревню, и по пути Белфур открывает юноше, что он старый друг его отца; услышав литавры и трубы приближающегося кавалерийского отряда, он просит Мортона приютить его в доме его дяди в Милнвуде. Здесь, подобно Дон-Кихоту, критиковавшему анахронизмы раешника маэсе, Педро, мы просим сообщить нашему романисту, что кавалерия никогда не выступает ночью под музыку, как и мавры из Сансуэньи никогда не били в колокола. Следует заметить, что, согласно жестоким и деспотическим законам того времени, предоставив другу отца убежище - а по-человечески ему невозможно было в этом отказать, - Мортон рисковал навлечь на себя суровую кару, которой подвергались все, кто принимал у себя или укрывал людей, находящихся вне закона. По суровому распоряжению правительства, на непокорных кальвинистов был наложен запрет, равный aquae et ignis interdictio {Запрету воды и огня (лат.).} гражданского законодательства, и тот, кто нарушал его, помогая злосчастному беглецу, становился соучастником преступления и наравне с преступником подлежал наказанию. Еще одно обстоятельство усугубляло риск, которому подвергал себя Мортон. Пахарь леди Маргарет Белленден, по имени Кадди Хедриг, был вместе с матерью изгнан из замка Тиллитудлем за отказ явиться с оружием в руках на военный смотр, что заставило заменить его Гусенком Джибби, к великому посрамлению отряда леди Маргарет, как мы видели выше. Старуха описана как фанатическая ультрапресвитерианка, сын - как отсталый шотландский мужлан, хитрый и смекалистый в доступных ему областях, тупой и безразличный во всех остальных; он почитает мать и любит свою милую - разбитную горничную из замка, но не умеет как следует выразить эти чувства словами. То, что этот честный селянин, получив военный приказ, покорно поддался бабьему влиянию, было характерно не только для его среды. У Фаунтенхола мы узнаем, что когда тридцати пяти наследникам из графства Файф в 1680 году было приказано предстать перед Тайным советом за то, что они не явились в королевское ополчение на конях и при полном вооружении, оправдания многих смахивали на те, которые мог бы привести в свою защиту Кадди. "Балканкуал из Балканкуала объяснил, что у него украли коней, но он не решился заявить об этом, опасаясь вызвать недовольство жены"; "А Юнг из Керктона ссылался на опасную болезнь своей супруги, которая стала бы горько проклинать его, если бы он покинул ее; он уверял, что ей грозили преждевременные роды в случае его отъезда".

После тайных переговоров с прекрасной Эдит Белленден Мортон вынужден, по просьбе молодой девушки, ходатайствовать перед дядей и его фавориткой домоправительницей о принятии обоих изгнанников в Милнвуд в качестве слуг. Все домочадцы сидят за столом, когда к ним врываются солдаты для домашнего обыска; такие насильственные вторжения в частные дома были им разрешены и даже поощрялись. Общий рисунок и колорит этой сцены очень характерны для нашего автора, и поэтому мы считаем нужным ее привести.

Пока слуги отворяли ворота и впускали солдат, отводивших душу проклятиями н угрозами по адресу тех, кто заставил их зря прождать столько времени, Кадди успел шепнуть на ухо матери:

- А теперь, сумасшедшая вы старуха, оглохните, как колода, - ведь и мне случалось оглохнуть от ваших речей, - и дайте мне говорить за вас. Я не желаю вкладывать свою шею в петлю из-за болтовни старой бабы, даже если она моя мать.

- Медовый мой, милый, я помолчу, чтобы не напортить тебе, - зашептала в ответ старая Моз. - Но помни, мой дорогой, что кто отречется от слова, от того и слово отречется...

Поток ее увещеваний был остановлен появлением четырех лейб-гвардейцев во главе с Босуэлом.

Они вошли, производя страшный грохот подкованными каблуками необъятных ботфортов и волочащимися по каменному полу длинными, с широким эфесом, тяжелыми палашами. Милнвуд и домоправительница тряслись от страха, так как хорошо знали, что такие вторжения обычно сопровождаются насилиями и грабежами. Генри Мортону было не по себе в силу особых причин: он твердо помнил, что отвечает перед законом за предоставление убежища Берли. Сирая и обездоленная вдова Моз Хедриг, опасаясь за жизнь сына и одновременно подхлестываемая своим неугасимым ни при каких обстоятельствах пылом, упрекала себя за обещание молча сносить надругательства над ее религиозными чувствами и потому волновалась и мучилась. Остальные слуги дрожали, поддавшись безотчетному страху. Один Кадди, сохраняя на лице выражение полнейшего безразличия и непроницаемой тупости, чем шотландские крестьяне пользуются порою как маской, за которой обычно скрываются сметливость и хитрость, продолжал усердно расправляться с похлебкой. Придвинув миску, он оказался полновластным хозяином ее содержимого и вознаградил себя среди всеобщего замешательства семикратною порцией.

- Что вам угодно, джентльмены? - спросил Милнвуд, униженно обращаясь к представителям власти.

- Мы прибыли сюда именем короля, - ответил Босуэл. - Какого же черта вы заставили нас так долго торчать у ворот?

- Мы обедали, и дверь была на запоре, как это принято у здешних домохозяев. Когда бы я знал, что у ворот - верные слуги нашего доброго короля... Но не угодно ли отведать немного элю или, быть может, бренди, или чарку Канарского, или кларета? - спросил он, делая паузу после каждого предложения не менее продолжительную, чем скаредный покупщик на торгах, опасающийся переплатить за облюбованную им вещь.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 20
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Рассказы трактирщика - Вальтер Скотт бесплатно.

Оставить комментарий