«За други своя…». Хрестоматия православного воина. Книга о воинской нравственности - Сергей Зверев

Но, прошу, соберитесь с мыслями, обращайте внимание на то, что говорится. Так как некоторые приводят в извинение брак, иные ссылаются на детей, иные на военную службу, иные на торговлю, иные на искусство, иные на рабство, иные на богатство, иные на бедность и на нечто другое подобное, то, поэтому, я хочу показать вам, что ни богатство не служит препятствием, ни бедность, ни военная служба, ни торговля, ни брак, ни дети, ни рабство, ни искусство, ни что-либо иное из такового…

Это – отговорки, это – предлоги, это – злоумышления диавола. Ты выставляешь предлогом военную службу и говоришь, что я – воин и не могу быть набожным. Сотник не был воином? А он говорит Иисусу, что «я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой, но скажи только слово, и выздоровеет слуга мой» (Мф. 8:8). И, удивившись, Иисус говорит: «истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры» (Мф. 8:10). Военная служба нисколько не послужила для него препятствием?.. Тоже и Павел, который был и гонителем церквей, а после того сделался проповедником и апостолом.

(Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста,т. 2, кн. 2, с. 931–932)Исидор ПелусиотПисьма воинам

Воину Туве

Не во время мира должно быть в полном вооружении, не среди торжища являться в воинственном виде и не по городу ходить с мечом в руках, но на войне, над сопротивниками надлежит делать такие опыты и на них наводить страх. Посему, если нравится тебе воинственный вид и желаешь себе победных провозглашений и памятников, то иди в стан сражающихся с варварами, а не здесь, за деньги купив себе право бежать оттуда и жить дома, представляй то, что должно делать там.

Воину Исаии

К воину, ведущему себя бесчинно. Если, по твоему мнению, острота оружий, шлем и панцирь – надежное средство жить безбедно, предаваясь грабежу и опустошая большие дороги, то знай, что многие, оградив себя еще надежнее, подверглись бедственной смерти, так как силе их не сопутствовала справедливость. Таковы у нас, по Писанию, Орив, Зевей, Салман, Авимелех, Голиаф, Авессалом и подобные им, а у внешних – Гекторы, Аяксы и выше всех думавшие о своей силе лакедемоняне. Поэтому, если хочешь быть не бесполезным воином, то как можно скорее обратись к духовной брани и ратуй более против своего бесчиния.

Тебя, который рад видеть драки, утешается мятежами и более всего заботится о том, чтобы все тебя ненавидели, как приличнее назвать? Не демоном ли негодным, намеренно изменившим свое естество? Итак, поскольку Христос и здесь прежде времени мучит демонов (Мф. 8:29), и там вместе с отцом их обещал им вечный огонь (Мф. 25:41), то или перестань вести жизнь любомятежную, или знай, что и здесь подлежишь Божиим казням, и там не избавишься от наказания.

Говорю, что не только рожденным, подобно тебе, от родителей темных и неизвестных, но и происшедшим от знаменитых и славных отцов не надлежит доходить до такого высокомерия и преступать пределы естества. Посему, чтобы, впав в чрезмерность, не понести и чрезмерных наказаний, старайся безумие высокомерия сдерживать браздами скромности; приобрети себе наружность, приличную человеку благонравному, и ни глазами, ни бровями, ни языком, ни походкою, не показывай в себе следа такой болезни.

Не вдавайся в гордыню по причине того, что дела идут у тебя успешно, как будто не можешь потерпеть чего-либо худого. Напротив того, содержи в мысли то, что обстоятельства часто принимают противоположный оборот, держись скромного образа мыслей и не выходи из пределов человеческого естества. Правосудие надзирает за нашими делами. Возмечтавших о себе, что не подлежат уже наказанию, оно доводит до наказания таким образом, каким они думали избежать его.

Комиту Ермину

Теперь, когда вступил ты в права начальника, особенно можешь соделаться достойным славы и соревнования, если не будешь мстить обидевшим тебя. Но теперь, теперь-то всего более и предашь ты забвению прискорбное, когда начальственная власть доставила тебе наибольшую возможность наказать их.

Любомудрия твоего, досточудный, да не возмогут поколебать ни начальственная власть, ни величие сана, ни житейская благоуспешность, чем обыкновенно человеческое сердце всего более надмевается. А ты, почитая все это тенями и сновидениями, подвизайся в добродетели, потому что она среди всех стяжаний – неветшающая багряница.

(Православная энциклопедия «Азбука веры» http://www.azbyka.ru›)

Аврелий Августин

О граде Божьем

Учитель Церкви Августин Блаженный (354-430 гг.) был свидетелем взятия и разграбления Рима вестготами под предводительством Алариха в 410 г. Будучи в большинстве своем христианами, вестготы не тронули христианских святынь и пощадили укрывшихся там горожан. Тем не менее, неизбежные ужасы войны произвели на римлян настолько тяжелое впечатление, что они возроптали на Бога, напрасно попустившего, по их мнению, несчастья, обрушившиеся на мирных жителей. Труд Блаженного Августина, посвященный этому событию, многопланов. Во-первых, он объясняет, почему Господь вообще допускает войны и народные бедствия, и что христианину никогда не стоит отчаиваться даже в самых трудных и жестоких обстоятельствах. Во-вторых, закладывает основы концепции справедливой войны, которая господствовала в общественном сознании периода средневековья. И, в-третьих, проводит разницу между стремлением к земной и небесной славе, как идеалу, на котором строилась прежняя языческая и новая христианская государственность.

Знаю, какие нужны силы для того, чтобы убедить гордых, как велика доблесть смирения, благодаря которой все земные величия, колеблющиеся от непостоянства времени, превосходит не присвоенная себе человеческой спесью высота, а та, которая даруется божественною благодатью. Ибо Царь и Основатель этого града, о котором мы задумали говорить, открыл в Писании Своем народам определение божественного закона, в котором сказано: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак. IV, 6; I Пет. V, 5). Нельзя обойти молчанием и земного града, который, стремясь к господству, сам находится под властью этой страсти господствовать, хотя ему и поклоняются народы. Из этого-то града и выходят враги, от которых нам надлежит защищать град Божий. Многие из них до такой степени воспламеняются ненавистью к нему и до такой степени оказываются неблагодарными к очевидным благодеяниям его Искупителя, что поднимают против него в настоящее время языки свои.

А между тем они должны были бы все то, что претерпели от врагов сурового и жестокого, приписать божественному провидению, которое обычно исправляет и сглаживает войнами испорченные нравы людей, справедливую же и похвальную жизнь смертных в то же самое время этими поражениями упражняет и после испытания или переносит их в лучший мир, или удерживает на этой земле ради пользы других.

Итак, все эти опустошения, убийства, грабежи, пожары, страдания, совершившиеся во время последнего римского поражения, – все это породил обычай войны. А то, что совершилось по новому обычаю: что варварская необузданность оказалась кроткой непривычным для войны образом; что в качестве убежища народу, который должен был получить пощаду, были выбраны и указаны обширнейшие базилики, где никого не убивали, откуда никого не брали в плен, куда сострадательные враги приводили многих для освобождения, откуда не уводили в плен никого даже самые жестокие из них, – все это следует приписать имени Христа.

Кто-нибудь скажет: так почему же это божественное милосердие простерлось и на нечестивых и неблагодарных? А потому, полагаю, что его оказал Тот, Который ежедневно «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. V, 45). Хотя некоторые из них, размышляя об этом, исправляются от своей нечестивости покаянием, а некоторые, как говорит апостол, презирая богатство благости и долготерпения Божия, по жестокости своей и непокаянному сердцу, собирают себе «гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога, Который воздаст каждому по делам его» (Рим. II, 4-6); однако терпение Божие призывает к покаянию злых, как бич Божий учит терпению добрых. Так же точно терпение Божие обнимает своим покровительством добрых, как божественная строгость стережет для наказания злых. Ибо такие блага справедливым, которыми бы не пользовались несправедливые, и такие бедствия нечестивым, от которых бы не страдали добрые, божественному провидению угодно уготовить в жизни будущей. А эти временные блага и бедствия оно пожелало сделать общими для тех и других. Это для того, чтобы не было слишком жадного стремления к благам, которые оказываются в распоряжении и людей злых, и нравственного отвращения от бедствий, от которых очень часто страдают и люди добрые.