Два мира детства: дети в США и СССР - Ури Бронфенбреннер

Так, словом и делом, у школьников воспитывается дух коллективизма и групповой ответственности.

«Они должны жить одной дружной семьей… вместе им придется учиться целых десять лет… к своим товарищам надо относиться хорошо, помогать друг другу».

Со второго класса на учеников возлагают более сложные обязанности. Если раньше звеньевые и старосты механически записывали отметки, выставленные учителем, — теперь они сами оценивают работу товарищей. Задача не из легких, поэтому за выполнением каждого поручения следят двое: они могут в любую минуту посоветоваться друг с другом. Вот как описывается в книге третий класс.

«3 В — обычный класс, не очень дисциплинированный, но и не трудный. В нем есть ленивые и добросовестные, тихие и подвижные, смелые, застенчивые и нескромные.

Учительница, ведущая этот класс уже третий год[7], пользуется у ребят большим авторитетом, любовью и уважением. Ее слово для ребят — закон.

Звонок на урок отзвенел, но учительницы еще нет — она сознательно задерживается, чтобы проверить, как будет вести себя класс.

В классе тихо. После шумной перемены это не так легко — сразу мобилизоваться, подавить в себе возбуждение! Двое дежурных у стола молча внимательно наблюдают за классом. На их лицах отражается вся важность и серьезность совершаемого дела. Но им не приходится делать замечаний: ребята с удовольствием и своеобразной гордостью поддерживают безукоризненную дисциплину; им нравится, что в их классе так хорошо, что они могут оправдать доверие учительницы. И когда учительница входит и спокойно говорит: «Садитесь!» — все понимают, что она сознательно не хвалит их за тишину и порядок, что в их классе и не могло быть иначе…»

Особенно много внимания уделяет учительница коллективному соревнованию на уроке между звеньями. В течение всего урока ребята постоянно слышат, какое звено лучше подготовилось, какое звено быстрее считает, более дисциплинированно, лучше выполняет работу.

«Поощрение звеньев способствует воспитанию коллективизма, общественной требовательности, взаимопомощи.

— Ну что ты возишься? Все звено задерживаешь! — шепчет соседке Коля во время приготовления к уроку. А на перемене он ее учит, как лучше сложить тетради и учебники в сумке.

— Считай внимательнее! — говорит своей подружке Оля. — Вот видишь, опять из-за тебя наше звено сегодня отстало! Приходи ко мне, мы с тобой вместе посчитаем дома».

В третьем классе вводится еще одно новшество. Звеньевые уже не только оценивают поступки товарищей, но и приучаются публично высказывать свои критические замечания.

«Вот типичная картина. Начало урока. В первом ряду звеньевой докладывает, основываясь на данных санитара и ответственных: «Сегодня Володя сделал не ту задачу, Маша написала неаккуратно и не подчеркнула корень слова, у Алеши грязный воротничок».

Ребят это не обижает: они понимают, что звеньевые не «ябедничают», а просто выполняют свое дело. Ответственным и санитарам и в голову не приходит скрывать недостатки товарищей. Они считают, что хорошо работают тогда, когда замечают какой-нибудь недостаток».

Кроме того, учительница предложила ученикам такое соревнование: звеньевые критикуют своих товарищей по классу, те критикуют самих себя.

«Результаты были поразительными: если звеньевой говорил о 4–5 учащихся, то дополнительно о своих недостатках сообщали еще 8—10 человек».

Общественный контроль и критика действуют и вне школы. Родители ставят в известность школу о поведении своих детей дома. У читателя могут возникнуть сомнения — надо ли верить родительским отчетам. И вообще — насколько картины, изображаемые в педагогических трудах, близки к истине. В ответ мы можем предложить записи непосредственных впечатлений автора.

Первая запись — беседа с тремя советскими учителями — позволяет сопоставить представление о дисциплине у советских людей и у американцев;

вторая — в яслях — показывает, как самым маленьким детям прививают навыки жизни в коллективе;

третья — в первом классе — демонстрирует, как мнение родителей и классного коллектива используется для порицания;

четвертая — в пятом классе — обрисовывает «сложившийся, самостоятельный» коллектив в действии;

и последняя — на пионерском совете — знакомит нас с тем, как решаются вопросы дисциплины на высшем уровне, то есть пионерской дружиной, иначе говоря, школой.

«Как вы поддерживаете дисциплину?»

Я зашел в переполненную столовую и с трудом отыскал свободное место за столиком. Мне повезло: моими соседями оказались учителя начальных классов. Они стали расспрашивать меня о дисциплине в американских школах. Не успел я привести несколько примеров, как меня перебили: «А вы прибегаете к поддержке со стороны коллектива?» Я ответил, что американский класс как коллектив фактически рассматривать нельзя. Мои собеседники были озадачены: «А как же вы поддерживаете дисциплину?» Настал мой черед требовать от них примеров.

— Пожалуйста, — ответила одна из них. — Представим себе, что десятилетний Вова дергает Аню за косу. Я ему делаю замечания — одно, второе, третье — он продолжает свое. Тогда я прошу класс обратить внимание на поведение Вовы. Теперь я спокойна — на перемене с мальчиком поговорят дежурные пионерского звена. Они ему напомнят, что его недисциплинированность отзовется на оценке поведения всего звена.

— А что будет, если он не послушается и товарищей — снова примется дергать девочку за косу?

— Что ж, он будет держать ответ перед звеном, а то и перед всем классом. Вове объяснят, что он держит себя недостойно, и накажут.

— А каким может быть наказание?

— Существуют разные степени. Могут ограничиться общественным порицанием. Если такой Вова будет совершать дурные поступки многократно, его могут даже исключить из звена. Но до этого доходит редко. Обычно виновный признает свои ошибки и действительно исправляется.

Советский ТАТ[8]

В тихом углу комнаты дюжина трехлетних малышей стоит вокруг воспитательницы. В руках она держит книгу с картинками. Показывая одну из них, воспитательница спрашивает: «Дети, кто расскажет, что тут изображено?»

Перед нами советская разновидность ТАТ. Американский ТАТ не ставит своей целью дать нравственную оценку изображенного. В советском же варианте дети на картинках совершают или явно дурные или явно хорошие поступки.

Нарисована девочка. Она сидит в грязной захламленной комнате и рассматривает картинку, а на картинке изображена комната, где царит чистота и порядок. Вывод напрашивается сам. Малыш видит, что плохо и что хорошо. Вот мальчик входит в дом, оставляя следы грязных ботинок, а его сестра тщательно вытирает ноги о коврик.

Еще пример. Воспитательница показывает рисунок: мальчик застегивает пуговицы на пальто сестренки. Эту сцену правильно объясняет живой малыш в ярко-красном костюме. Воспитательница обращается ко всем:

— И у нас ребята друг другу помогают, правда? Ну-ка скажите, есть среди вас хоть один, кто никогда и никому не помогает?

Ребятишки оглядели друг друга и остановили взгляд на девочке в голубом платьице:

— Маша… не помогает.

Маша смотрит широко раскрытыми глазами и, чуть не плача, опускает голову. Тогда воспитательница говорит:

— Маша исправится, вот увидите.

Лариса забыла…

Комната первого класса… 3 апреля, прекрасное весеннее утро. На подоконнике ваза с вербой. Учитель поочередно вызывает учеников и просит прочитать наизусть стихотворение, заданное к этому дню. Стихотворение посвящено весне: тает снег, прилетают птицы, набухают почки. Десять ребят один за другим декламируют в той самой возвышенно-эмоциональной манере, в какой вообще принято читать поэтические произведения у русских. Пока все идет хорошо.

Но вот настала очередь Ларисы. Она выходит на середину класса, смело начинает и вдруг на третьей строфе замолкает. Лариса забыла. Никто ей не подсказывает— ни учитель, ни одноклассники. Пауза длится довольно долго.

Наконец учитель говорит мягко и в то же время достаточно строго:

— Лариса, ты огорчила маму, ты огорчила папу, но больше всего — своих товарищей. Они не хотят тебя больше слушать. Садись на место.

С опущенной головой Лариса бредет к своей парте. По щекам ее катятся слезы.

Вова отстает по математике

Пятница, полдень. Пять членов совета отряда 5Б класса собрались на еженедельное заседание. Взрослые, как обычно, не присутствуют. Совет отряда дает оценку деятельности и поведению каждого пионера своего класса по пятибалльной системе. Во внимание принимаются отметки по всем предметам, чистота и опрятность, выполнение общественных поручений и многое другое. Итоговая оценка выводится на листе бумаги и позднее вручается каждому ученику для ознакомления родителей.