Клинок Болотника - Д Гудгалф

- Эх, каленого железа бы сюда... Я бы ему показал наклеп с отпуском! Я бы его так легировал, что он бы у меня живо все рассказал! Противоточная декантация... Прости меня, святой Герундий.

К тому времени, как Фолк, Тори и Табуретка провозгласили часть "Рогатого Эрроурширта" независимым и отсудили добрую его половину, Ръёгвольд договорился со Стюартом Аминаса об аудиенции. Сдавший вязанку карликов и получивший из казначейства причитающуюся ему сумму, Тори с радостью последовал за Фолком и Старым Ловчим. Вскоре, они уже вступили в катакомбы дворца Стюарта. Отовсюду слышались стоны, мольбы умирающих узников и крики безнадежно заблудившихся просителей. Через полчаса блужданий, Ръёгвольд уже перестал узнавать окружающие его коридоры, но, сделав над собой усилие, довел своих путников до приемной Стюарта почти миновав сумасшествие.

Глава Аминаса, как и предполагал Фолк, был древним стариком. Рядом стоял его личный секретарь - писарь - по виду полный маразматик. Фолк боялся, что он может просто забыть алфавит, и, таким образом, не донести важные решения Стюарта до непосредственных исполнителей.

Начавший говорить Тори, постоянно перебиваемый Ръёгвольдом, начали свой сбивчивый рассказ. Происходящее абсолютно не интересовало правителя и вскоре наступила абсолютная тишина, нарушаемая только гулом находящегося по соседству тоннеля метро и стонами из камер смертников. Последнее, видимо, и навело Стюарта Аминаса на мысль - первую за этот финансовый год.

- О, дорогой... как тебя так зовут... ну в общем... как это... секретарь... Дай-ка мне список недовольных и разгильдяев Двудорской армии. Как это... а, вот... спасибо. Вот мое решение: до Шахт Дории вас будет сопровождать отряд из Аминаса. Вот список. Наконец то я избавлюсь... то есть, я хотел сказать, наконец то наши союзники - -гномы увидят наше войско в деле.

Стюарт передал замызганную бумажку Ръёгвольду.

- Дверь там, - указал на выход городской глава.

Польщенные такой заботой Фолк и Тори удалились. Взгляд Ръёгвольда упал на листок бумаги. Он возглавлял список добровольцев.

МАЙЯРСКИЕ ШТУЧКИ ИЛИ НОЧНЫЕ КОШМАРЫ ОТ ГУДГАЛФА INC.

Последним штрихом, завершающим пребывание Фолка в Аминасе должен был стать праздничный банкет в честь отбытия. Управляющий "Рогатого Эрроуршита" давал его в честь Фолка и всех гномов. Прощальная речь хозяина была более, чем теплой. Она была горячей, как напалм. То есть настолько, что сам собой вспыхнул пропановый камин. Когда виновники торжества попадали из-за стола, жизнь внесла в завершающий аккорд свои коррективы. Фолку приснился сон.

Болотнику приснился Гудгалф. Он был точь-в-точь как на картине у Телефакста, только костюмчик выглядел более застиранным, а в бороде волшебника проступило чуть больше елочной мишуры. Гудгалф пялился в Малломар - Волшебный Шар Желаний, использовавшийся сейчас в качестве видеотелефона.

- Гудгалф, - ахнул Фолк.

- Это все, что ты хочешь мне сказать?

- Нет, конечно же нет, - зачастил Фолк. - Но Гудгалф, как нужна нам твоя помощь. Что же нам делать без тебя. Зло воспряло у границ...

- Я все знаю. Но теперь это уже выше дело. Вам придется разбираться во всем самим. Я вытянул свой счастливый билет. Кстати, мне на него едва хватило! На мое счастье, появился какой то художник. Он то и подкинул мне деньжат за эксклюзивное право сделать прощальную картину.

Волшебник был явно доволен собой.

- Но Гудгалф! Как нам нужен твой совет...

- Увы. Я поставил на Ольмеруса. Здесь клёвый тотализатор. Дать тебе совет - остаться без выиграша. Кстати, хочешь увидеть своих родственничков болотничков? Смотри!

Тут взору Фолка предстали луга и поля. Прекрасные дворцы и церкви. А кругом - эльфы, эльфы, эльфы... У входа в покрытую замысловатой резьбой и драгоценными камнями церквушку сидели Дилдо, Фрито и Спэм. Они играли в "балду" и унижено просили милостыню. А кругом были эльфы - высокие, надменные, смотревшие на болотников с доброй улыбкой на устах.

Тут опять появился Гудгалф.

- Передача заканчивается, Фолк. Выбери карту, - произнес он, протягивая колоду. - Любую карту.

Тут передача прервалась, и глазам изумленного болотника предстал Рогодаст. Он поднял свой взор и богги уставился в его единственный глаз. Он казался бездонным темным колесом судьбы, на дне которого, подобно тусклому огоньку, билась мысль. Чем он, собственно, и был.

- Это тебе только что звонил Гудгалф? Ладно, я знаю.

- Но как...

- Я Рогодаст Коричневый, - проговорил одноглазый в рясе. - По крайней мере, когда то был им. Но сейчас власть моя уже не та.

Тут из темноты появилась какая-то ужасная птица. Она, шумно захлопав крыльями, опустилась Рогодасту на плечо, изогнула лысую шею и уставилась в глаза богги.

- Не бойся, это Глип, мой стервятник. Ты ведь помнишь, я - покровитель животных и птиц. Для особо тупых болотников поясняю: Рогодаст Коричневый, один из Пяти. Последний волшебник, оставшийся в Нижней Средней Земле. Гудгалф с остальными ушел, Серутана, возможно, убили. Я отался. Помню, приходит ко мне Гудгалф, и говорит:

"Рогодаст, скоро отплывает корабль Кардана-Вездехода на запад. Пошли со мной в Нью-Хэйлен. Подзаработаем там деньжат на проезд, воспользовавшись твоими жуками как жучками в казино, и билет в шляпе".

Фолк начал понимать значение фразы Гудгалфа о счастливом билете.

"Нет, - говорю я. Нет, о красноречивый Гудгалф. Ибо один остаюсь я во всей Нижней Средней Земле. Теперь я монополист, да и за народами этих земель присмотреть надо".

Обрадовался тут Гудгалф и говорит, злорадно так:

"Недаром называют тебя Рогодаст - Простак. Неужели думаешь ты, что сохранишь все, чем владеешь?"

Ну, друг мой, денежки то свои я закапывал в разных местах. И не видел абсолютно никаких причин для беспокойства.

"С чем бы не остался я, - начал было я блефовать, - не променяю я власти над фауной Нижней Средней Земли на жизнь на Западе".

"Дурак ты, - сказал тогда Гудгалф. - Не существует больше Ордена Цветных и Белых (волшебников, разумеется), и теперь потеряешь ты свою силу, и сломается твой посох".

- Так оно, видать, и случилось. Не знаю. Это, - Рогодаст показал две деревяшки, каждая размером по паре футов, изъеденные жучком, - посох Гудгалфа. Этот проходимец увел мой экземпляр!

Фолк открыл было рот для того, чтобы задать волшебнику хотя бы один единственный вопрос, но Рогодаст поднял руку:

- Всему свое время, Фолк, сын Хама. Мы еще встретимся.

Изображение исчезло, но уже через несколько мгновений снова появилось. Это был опять Рогодаст. Он протягивал несколько листков бумаги. Озадаченный Фолк протянул руку и тут же вновь погрузился во тьму.

Утро Фолк встретил с тяжелой от похмелья головой, изжогой и болью, сковавшей все его члены, и даже в самых неожиданных местах. Тут взгляд болотника упал на какие то бумажки, зажатые в его правой руке. Онемевшими пальцами он расправил столь красноречивые улики, и обалдело уставился на них. Это были счета за переговоры. Значит все, что было ночью, было не сон. Губы его сами собой прошептали:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});