Дыши мной (ЛП) - Фокс Иви

— Просто дай ей немного времени, придурок. Бабушка Картера в инвалидном кресле, ты же знаешь, — делаю я выговор, закатывая глаза на него за его нетактичное поведение.

— Но Алекс и Картер нет, — огрызается он, не прекращая настойчивого стука.

— Алекс, несомненно, отсыпается после прошлой ночи, и ты знаешь, что Картер, вероятно, в своей комнате в наушниках.

— Неважно, — отрезает он, продолжая колотить в дверь.

Две минуты спустя седовласая полная женщина на своем надежном инвалидном кресле наконец открывает дверь, заставляя Логана издать преувеличенно облегченный выдох. Когда я был поменьше, бабушка Картера Перл казалась мне такой высокой в своем инвалидном кресле, но теперь мы с Логаном возвышаемся над ней ростом, и ей приходится полностью запрокидывать шею, чтобы посмотреть на нас. Особенно на меня, так как это было лето моего резкого роста. Мама Логана говорит, что я еще не закончил расти. Возможно, однажды я даже достигну роста моего отца в шесть футов два дюйма. Не то чтобы он когда-нибудь заметил.

— Доброе утро, мальчики. — Перл улыбается нам. — Если вы хотите увидеть Картера, он наверху, в своей комнате, — говорит Перл, уже возвращаясь в гостиную. — Продолжайте, но потише, потому что я смотрю свое шоу, — добавляет она, указывая на свою мыльную оперу на экране телевизора.

Забавно, что она просит нас вести себя тихо, когда громкость телевизора настолько велика, что вы можете услышать его снаружи. Тяжелый диабет Перл не только ухудшает ее подвижность, но и слух. Тем не менее, для женщины, которой почти семьдесят и со всеми ее недугами, у нее всегда улыбка на лице. Мне это в ней очень нравится.

Логан начинает взбегать по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, даже не позволяя мне подразнить бабушку Картера по поводу ее коварного романа по телеку. Кто знал, что симпатичная девочка может так вывести его из себя? Я бегу за ним, и, поскольку я быстрее, мы оба достигаем спальни Картера одновременно. Внутри в комнате так же темно, как и у него. Черные шторы, черное пуховое одеяло, все черное, весь он черный.

Я не понимаю привлекательности, но, думаю, мне пришлось бы пожить на месте Картера, чтобы понять его увлечение таким нездоровым цветом. Может, моя жизнь и не наполнена разноцветными радугами, но, по крайней мере, я все еще вижу в ней какой-то свет. Хотя я не думаю, что Картер видит. Возможно, когда-то в своей жизни он это делал, но определенно не сейчас. Нет с тех пор, как шесть лет назад умерли его мама и папа, и они с братом были вынуждены переехать к Перл, единственному оставшемуся у них члену семьи.

Это полный отстой.

Но я думаю, что это жизнь для вас. Вы никогда не слишком молоды, чтобы получить дерьмовую сделку. Родных Картера давно нет в живых, в то время как мои здоровы и дышат, и все же они так же присутствуют в моей жизни, как и Картера в его.

Мои родители настолько поглощены своим собственным дерьмом, что даже не замечают моего существования. Единственное, на что папа иногда находит время, это мои игры с мячом. Не все из них, заметьте, но достаточно, чтобы мне захотелось приложить все усилия, чтобы быть номером один на поле. Это единственный раз, когда я получаю его гордость и внимание. Он тоже тащит маму с собой, но я знаю, что она уступает только потому, что ей нравится общаться с другими мамами. Особенно если это означает, что она самая красивая из них. Ей, королеве конкурса красоты, нравится быть в центре внимания, куда бы она ни пошла. Даже если это фальшивые аплодисменты в честь сына, которого она никогда не хотела иметь. Я знаю, что единственным ребенком у нее был мальчик, и это было для нее разочарованием. Она не может нарядить меня или надеть на меня диадему, а после того, как я изуродовал ее тело, ее слова, не мои, она не хотела переживать еще одну беременность только для того, чтобы разочароваться в конечном результате. Опять же, ее слова, не мои.

Я думаю, это то, что есть.

Я не лгал ранее, когда говорил, что предпочитаю иметь таких сестер, как у Логана. Конечно, иногда они могут быть занозой, но, по крайней мере, они заботятся о нем. Я даже не уверен, что нравлюсь своим родителям, не говоря уже о том, чтобы любить меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но могло быть и хуже.

Я мог бы быть Картером, у которого совсем нет родителей и бабушка, страдающая диабетом, нуждается в его помощи больше, чем она в состоянии ему предложить. Его старший брат учится в колледже и возвращается только на летние каникулы. Я не думаю, что у них вообще такая сильная связь, как у Логана с его сестрами. И если я действительно честен, я думаю, что единственные братья, которые у него действительно есть, это я и Логан. На этот счет я его прекрасно понимаю.

Они тоже единственная семья, которая у меня есть.

КАРТЕР

Я все еще стою у своего окна, когда Логан и Куэйд врываются в мою комнату. Хотя я слышал, как они поднимаются по лестнице, я не оборачиваюсь. Они подходят ближе ко мне, каждый стоит рядом со мной, любуясь видом, которым я не мог насытиться.

— У вас есть имя? — Спрашиваю я, нарушая тишину.

— Валентина, — благоговейно шепчет Логан.

Валентина.

Ей подходит.

— Ее папа собирается купить нам пиццу и дает нам по десять долларов каждому, чтобы мы помогли им занести коробки в дом. Я сказал ему, что ты поможешь, — взволнованно объясняет Логан. Как щенок, который только что получил новую жевательную игрушку, мой друг не может дождаться, когда он вонзит свои зубы в эту новую игрушку.

— Я не очень хороший помощник, — отрезаю я, поворачиваясь спиной к красивому виду и ложусь плашмя на кровать, подложив руки под голову.

— Перестань быть мудаком, Картер, и спускайся вниз. Даже не пытайся скрыть, что тебе ни капельки не интересно познакомиться с Вэл.

Хм, Вэл. Так вот как он ее называет. Сам я предпочитаю Валентину.

— Да. Подними свою задницу, — подталкивает Куэйд, подталкивая мою ногу коленом.

— Слишком жарко для тяжелой работы.

— Я уже дал мистеру Росси слово, — настаивает Логан, бросая кинжалы в мою сторону.

— Ты дал свое слово. Не мое.

— Не будь мудаком и тащи свою задницу вниз.

— Мне и здесь хорошо, — я зеваю в ответ, беру телефон и притворяюсь, что просматриваю свои сообщения, изображая полное безразличие к его желаниям.

— Неважно. Я даже не знаю, зачем я пытался, — кипит Логан, прежде чем выйти из моей комнаты и хлопнуть дверью с такой силой, что я удивляюсь, как он не сломал петли.

Ты пытался, потому что ты хороший парень, Логан.

Я отказываю вам, потому что я не такой.

— Подними свою задницу, чувак! Я знаю, что ты хочешь, так что даже не пытайся прикидываться крутым. Это дерьмо меня не устраивает, и ты это знаешь, — парирует Куэйд, и на его губах появляется легкая хмурость.

Я не удивлен, что Куэйд видит мою чушь насквозь. Он всегда видел. Я думаю, нужно жить с болью в сердце, чтобы увидеть это в другом человеке. Логан никогда не смог бы видеть меня так, как видит Куэйд. Но в то время, как Куэйд прячет свою боль за широкой улыбкой и игривой шуткой на губах, я ношу свою, как броню, твердую, темную и неподатливую.

— Я пойду и усмирю отвратительное настроение Логана, но я ожидаю увидеть тебя внизу в пять, или я вернусь сюда и сам вытащу тебя отсюда, — предупреждает он, угрожающе указывая на меня пальцем, направляясь вслед за Логаном. — И, ради всего Святого, проветри эту комнату. Здесь воняет так, словно кого-то вырвало.

Он не ошибается.

Прошлой ночью Алекс посетил мою комнату, говоря все ту же старую плаксивую чушь, как раз перед тем, как его вырвало прямо на мой ковер и он вырубился прямо на нем. Мне пришлось тащить его обратно в его комнату, так как его храп не давал мне сомкнуть глаз. Алекс становится сентиментальным, когда напивается. Рассказывая о том, что он должен быть мне лучшим братом, ведь мы есть только друг у друга. Дело в том, что в ту минуту, когда он протрезвеет, Алекс полностью забывает все свои пьяные обещания и просто делает свое дело в одиночку. Я уже привык к этому. Хотя я знаю, что Логан и Куэйд совсем на него не похожи, я всегда готов к тому, что они тоже меня бросят. Всегда держу их на расстоянии вытянутой руки.