Остров дьявола - Михаил Курсеев

Разбежались все матросы,

Жадно золотом звеня.

Перед отплытием боцман решил осмотреть судно, первым делом зашёл на камбуз. Там всюду были разбросаны банки с консервами, рассыпаны макароны по полу, крупа. Как он и предполагал, кок сидел на мешках в пустом шкафу, а его помощник в ларе для хранения крупы, заполненного наполовину, из крупы торчала одна голова. Боцман легко за волосы извлёк одновременно обоих на свободное пространство, тряхнув их, поставил на ноги. Оба умилённым взглядом смотрели на боцмана и качали головами, плохо соображая происходящее, им хотелось одно, – снова в шкаф. Дабы пробудить в них искру сознания, боцман врезал каждому по разу в челюсть, те упали, не издав ни звука, осознав, что это не помогло, боцман начал их хлестать плетью, после пятого удара услышал визг. Теперь было понятно, что они готовы к разговору. Он дал им распоряжение навести порядок в камбузе и приготовить обед, оба горемыки замотали утвердительно головами. Для закрепления заданного урока, боцман ещё по разу прошёлся по каждой спине и вышел из камбуза под визг работников пищевого блока, тем самым убедившись ещё раз, что его команду услышали и поняли.

Спустившись на двенадцать ступенек вниз с верхней палубы, боцман уверенной походкой вошёл в матросский кубрик. Нижние койки были устроены как ящики с откидными крышками для хранения личных вещей матросов, в кубрике их было шесть, и под каждой крышкой-кроватью лежало по одному «капиталисту» в обнимку со своим капиталом. Шесть пар удивлённых глаз смотрели на откинувшего крышки боцмана, смотрели без страха. Боцман приказал всем покинуть стеснённое пространство убежищ и построиться в шеренгу на свободном и просторном месте. Никто не шевельнулся, продолжая удивлённо разглядывать потревожившего их покой человека. Ничего больше не оставалось, как использование предмета убеждения, и плеть боцмана методически начала ходить по кругу, пока «зомби» не ожили и с визгом не выскочили из согретых убежищ.

– Заступаете на вахту, – приказал сурово боцман, один матрос хотел что-то сказать, но плеть боцмана его опередила, шесть мучеников страстей наживы молча побрели впереди боцмана на верхнюю палубу корвета. Боцман запер кубрик, а ключ положил себе в карман. Для убедительности вслед матросам бросил: – Одно замечание и ваше золото я конфискую в пользу вашего любимого боцмана, а ваши вонючие тела и души отдам в жертву богу моря.

Теперь боцман решил, как можно быстрее вывести судно подальше в открытое море, а потом разобраться с остальными членами экипажа. Он прекрасно, как опытный моряк владел искусством техники управления парусами, такелажным оборудованием и всеми остальными механизмами на корабле, но он не знал основы правил навигации, не знал правил и порядка установки парусов в зависимости от ветра. Как назло ещё начался дождь, который ливнем заливал палубу корвета. Он боцман был хороший исполнитель, а не капитан, для него была проблема правильно поймать ветер и вывести судно из узкой лагуны, поэтому он решил предложить много золота помощнику капитана, чтобы тот помог управлять судном, проложил курс в Америку. В родной порт боцман возвращаться не собирался, там весь экипаж ждала виселица, он знал, что только в Америке любой преступник становился честным и добропорядочным гражданином, если в его карманах звенело много золота, а откуда оно было у обладателя капитала, там никого почти не интересовало. Со всех концов в Новый свет, как тогда называли Америку, стягивались жулики и проходимцы, убийцы и воры, которые становились землевладельцами, промышленниками и банкирами. В поисках своей доли туда тянулись и честные обездоленные трудяги, ведь кому-то надо было там и работать на новоявленных нуворишей.

У боцмана в голове уже зрел коварный план, главное доплыть до Америки, там он отберёт себе тройку головорезов из экипажа, а остальных можно и за борт. А что потом будет? Он пока даже себе самому не скажет.

Связанный прочно морскими узлами по рукам и ногам помощник капитана лежал на кровати у себя в каюте. Боцман ему вкратце обрисовал обстановку, рассказал про золото и предложил помощнику много золота за услуги по управлению кораблём.

– Боцман, ты можешь меня сразу убить, но пока не будет принц на свободе и не войдёт на свой корабль, я даже говорить с тобой не буду, и помогать преступникам не буду. Я офицер, честь и совесть для меня дороже золота и жизни, разговор окончен, – ответил помощник капитана

– Ладно, посмотрим, – загадочно ответил боцман и удалился, он очень спешил убраться поскорее с этого острова, который вселял в него нехорошие предчувствия.

– Отдать концы, поднять трап, – прозвучал громко голос боцмана. Шестерым матросам на вахте он начал давать команды по управлению парусами, сам встал к штурвалу. Матросы послушно носились по палубе, пытаясь повернуть парус в нужном направлении, боцман крутил штурвалом. Корабль дёрнулся и пополз боком, цепляясь за прибрежную плиту, издавая громкий скрежет, потом начало разворачивать корму, а не нос, как требовалось, манёвры получались неудачные. Матросы все в мыле метались туда-сюда больше часа, пока с риском разбить судно о прибрежные камни, боцману удалось вывести его из лагуны в открытое море.

Но и там, на просторе тоже начались проблемы, как только пытались добавить парусов, судно начинало устрашающе крениться на бок, угрожая опрокинуться. Лихорадочно вращая штурвалом, боцман выравнивал судно, но при этом оно разворачивалось, и оказывалось не в том направлении, как было нужно. Корвет долго крутился на месте, то плыл не туда, куда хотел капитан самозванец, но от таинственного острова медленно, но неизбежно удалялся.

В какой стороне находится Америка, боцман не имел даже малейшего представления, он не знал, что надо выйти в океан и пересечь его. Он не знал, что это совсем другой материк, а не другой берег их Синего моря. В его воображении это был огромный остров, находящийся где-то далеко, но в Синем море, по которому они сейчас плыли, и он надеялся, что до этой желанной Америки ходу не более недели. Боцман надеялся заставить измором голода вынудить помощника капитана помогать ему, но тот повторял неизменно одно: – Я офицер, честь и совесть для меня дороже жизни и золота тем более. Гореть тебе в аду, боцман, за твои злодеяния.

Принц Марк и демон

Страшен ликом и ужасен,

Глазки узкие горят,

− Принц, как ты прекрасен,

− Мне уста его твердят, −

Видишь ты один остался,

И все предали тебя,

Сколько ты бы не старался,

Все сбежали от тебя

Всю ночь демон потешался над своими жертвами, упиваясь своею победой, когда те покидали лагуну он и не думал им препятствовать. Они были опустошены, он выкачал из них почти всю энергию зла, но он знал, что очень скоро их собственная жадность снова сделает своё дело и они наполнятся злом сполна. Теперь, где бы они не находились, они будут служить ему верой и правдой, будут источниками энергии зла до конца дней своих.

Пришла долгожданная пора встретиться и с принцем, как известно он не мог убить его, так как душа принца принадлежала Богу, но он мог его превратить в гнома, заточить здесь на острове и наслаждаться его мучениями.

Демон редко покидал своё убежище, но это был исключительный случай и он предстал перед привязанным к дереву принцем во всей своей красе. Им посланникам чёрных сил, как впрочем, и посланникам белых сил, по законам вселенной, было запрещено представать перед взором людей, за исключением исключительных случаев. Наверно, поэтому люди и не видели этих посланников, а их облик представляли из описаний в мифах и легендах. Но эти образы в мифах и легендах рисовали люди, и эти описания были очень схожи, значит можно сделать вывод, что люди видели иногда посланников и белых сил, и чёрных сил. Первых они называли ангелами, а последних – демонами. Вот и сейчас демон посчитал, что настал тот исключительный случай.

Страшный и ужасный, маленькие глазки его горели зелёным огнём, жидкая длинная бородка свисала из вытянутой вниз челюсти, волосатые длинные костлявые руки перебирали неустанно чётки с нанизанными костяшками, в форме человеческих черепов. Это были настоящие человеческие черепа, уменьшенные в размере колдовством демона, всё тело его было покрыто редкими тёмно-рыжими волосами, под которыми виднелись огромные чёрные и бурые родимые пятна. Ноги у демона были тонкие и очень короткие, на маленьких ступнях было всего по три пальца с очень длинными когтями. Он был бесполый, иначе было бы хоть что-то видно под его редкой шерстью. Голос, которым он разговаривал на человеческом языке, сравнить ни с чем невозможно, что-то подобие смеси кваканья лягушки, шипения змеи и скрипа ржавых, несмазанных петель старых ворот.