Этюд в алых тонах - Альфред Ван Вогт

Капитан Лич обратился к присутствующим:

— Дело в том, что мы пустили ток через стены спальных комнат. Может быть, мы не так скоро захватим эту тварь, а потому приняли предосторожности, чтобы не быть убитыми прямо в своих постелях. Мы… — Он внезапно замолчал, затем спросил: — Что там такое, мистер Пеннон?

Главный инженер, глядя на маленький прибор в своей руке, медленно проговорил:

— Мы здесь все, капитан?

— Все, кроме охраны у центра управления и машинного отделения.

— Тогда… тогда кто-то попал в энергетическое поле. Быстро! Надо его окружить!

5

Удар, который получил возвращавшийся после обследования нижних этажей Икстл, был просто сокрушительной силы. Только что он думал об укромном местечке в чреве огромного корабля для своих гуулов, как оказался в центре яростного, брызгающего огненными искрами защитного экрана.

Его мозг агонизировал, разум отказывал. Масса взбесившихся электронов внутри его тела вырвалась на свободу. Они метались из одной системы в другую, будто хотели уединиться, но атомные системы, упорно сражаясь за свою стабильность, жестоко отбрасывали их в сторону. В течение этих бесконечно долгих роковых секунд вся его превосходная, податливая, уравновешенная структура чуть было не рухнула. Спас его коллективный разум его народа, который в свое время предусмотрел возможность подобной опасной ситуации. Искусственно углубляя эволюцию его организма — как и организмов всех его сородичей, — они подумали о возможном столкновении с жесткой радиацией. С быстротою молнии все связи между атомами в его теле распались и вновь возникли в других комбинациях. Образовавшиеся структуры были более устойчивы к внешнему воздействию. А потом он резко оттолкнулся от стены и оказался вне опасности.

Теперь он думал исключительно о последствиях. Защитный барьер наверняка оснащен сигнализацией тревоги. Это означало, что люди устремятся в прилегающие к заграждению коридоры и попытаются загнать его в угол. Глаза Икстла вспыхнули словно факелы, когда он понял, какой счастливый случай ему представляется. Они бросятся врассыпную, тогда он схватит одного из них, обследует его, а затем использует в качестве первого гуула.

Нельзя было терять ни минуты. Он спрятался в ближайшей незащищенной стене, огромный, горящий, отвратительный призрак. Не останавливаясь, он переходил из одной комнаты в другую, строго придерживаясь направления параллельно главному коридору. Его высокочувствительное зрение позволяло ему сквозь стену следить за смутными фигурками пробегающих мимо людей. Один… два… пятеро в этом коридоре. Пятый немного отстал от остальных. Этого-то ждал и хотел Икстл.

Словно бесплотный дух скользнул он сквозь стену, послав вперед сильный заряд. И вот перед потрясенным человеком возникло вставшее на дыбы чудовище с горящими глазами и отвратительным отверстием-ртом. Он протянул вперед свои горящие четыре руки и с огромной силой стиснул двуногого. Тот согнулся и резким рывком вырвался у него из рук, но чудовище снова схватило его и прижало к полу.

Он лежал на спине, и Икстл видел, как с неровными промежутками открывается и закрывается у него рот. Всякий раз, когда рот открывался, у Икстла по ногам пробегало покалывание. Так отзывалась в его теле вибрация от криков о помощи. С рыком Икстл снова набросился на двуногого и нанес удар по его кричащему рту. Тот мгновенно обмяк, хотя все еще был жив и в сознании, когда Икстл запустил в него свои руки.

Человек, казалось, окаменел. Он перестал сопротивляться. Кроваво-красное цилиндрическое тело склонилось над ним. Расширившимися от ужаса глазами он наблюдал, как длинные, тонкие руки чудовища исчезли у него под рубахой, ощупывая грудь.

Внутри у человека оказалась цельная плоть. Икстл торопился, его руки лихорадочно искали свободное пространство в живой плоти. Он не должен убить жертву раньше времени. Для его целей нужна была только живая плоть.

Скорее! Скорее! Его ноги уже ощущали вибрацию от приближающихся шагов. Они надвигались только с одной стороны, но надвигались довольно быстро. От спешки и волнения Икстл допустил ошибку. Он превратил свои рыскающие внутри тела руки в полутвердые и коснулся ими сердца. Тело человека выгнулось, он задрожал и ушел из жизни.

Секундой позже пальцы Икстла нащупали желудок и кишечник. Он откинулся назад, яростно кляня себя. Здесь было то, в чем он так нуждался, и он собственными руками сделал это бесполезным. Он поднялся, гнев и недовольство собой прошли: не мог же он знать, что эти умные существа так легко расстаются с жизнью. Это меняло и упрощало его задачи. Ясно стало, что это они находятся в его власти, а не он — в их. Надо было просто соблюдать осторожность…

Двое с вибраторами наизготовку выскочили из-за угла и… замерли на бегу при виде призрака, склонившегося над их мертвым товарищем. Но едва они опомнились, как Икстл уже шагнул в ближайшую стену. Какую-то секунду он оставался смутным алым пятном в ярко освещенном коридоре, а затем исчез, будто его здесь никогда и не было. Он ощутил вибрацию от их напрасных выстрелов в стену, сквозь которую прошел.

Теперь у него возник ясный план действий. Он захватит полдюжины этих двуногих и превратит их в своих гуулов. Потом можно будет убить всех остальных, поскольку в них он не испытывал никакой нужды. Сделав все это, он направится к той галактике, куда держит путь этот корабль, а там захватит одну из обитаемых планет. Ну, а после этого господство над всей достижимой для него частью Вселенной станет только делом времени.

Гроувнор и еще несколько человек стояли у настенного коммуникатора, наблюдая за теми, кто толпились вокруг мертвого техника. Он и сам хотел бы находиться там, но добираться туда пришлось бы несколько минут, в течение которых он был бы отрезан от происходящего. Он предпочел остаться возле коммуникатора, чтобы все слышать и видеть.

Ближе всех к видеокамере и менее чем в трех шагах от доктора Эггерта, склонившегося над трупом, находился Мортон. Чувствовалось, как он напряжен. Челюсти его были крепко сжаты. Заговорил он очень тихо, и тем не менее слова рассекли тишину, как удар хлыста.

— Так что там, доктор?

Врач поднялся с колен и повернулся к директору. Его лицо появилось на экране коммуникатора. Гроувнор видел, что доктор хмурится.

— Паралич сердца.

— Паралич сердца?

— Представьте себе, представьте себе, — доктор поднял руки, словно защищаясь. — Знаю, знаю. Зубы будто ударом вогнали в череп. А сердце у него превосходное, уж я-то знаю, не раз обследовал его. И все же по всем признакам — паралич.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});