Становление (СИ) - Тиана Макуш

неотразимо красивых внешне и чудовищ внутри. Это было как насмешка над самой собой. Хоть тёмные эльфы и не первые её творения, они стали единственными детьми и почитателями богини. Первым, неудачным, с её точки зрения, экспериментом было создание гномов. Ллосс подчинялись камни и огонь, поэтому она решила сотворить существ из камня – сильных, неутомимых, бесстрашных.

Гномы родились во чреве гор во многих мирах одновременно и, не видя своей создательницы, но чувствуя связь со скалами, решили, что обязаны жизнью Матери-Горе, она и стала в их понимании создательницей. Ллосс же восприняли как сверхъестественное чудовище, тем более что она вложила в них изрядную долю своей светлой составляющей. Наверное, при создании тёмных эльфов, богиней двигала ещё свежая обида и злость. Не удивительно, что новых существ она создала лишь в одном мире, изолировав тоже в толще скал, но они узрели её сразу, а вид внушил не только почтение, но и ужас.

Само собой, те ничего лучше не могли придумать, как начать приносить кровавые жертвы, чтоб задобрить свою чудовищную повелительницу. Со временем тёмные эльфы становились всё более злобными и жестокими, ненавидя всех других существ, особенно с поверхности. Забавно, что самое милое (в душе) из тёмных божественных созданий, в итоге превратилось в Кровавую Богиню, Паучью Королеву. А прочитав душу, я знала, что это приносит той страдания, хотя её животная сущность очень даже любит жертвенную кровь.

Однако именно эту ситуацию мне и захотелось однажды изменить, к своей пользе, безусловно – как же без этого? Ллосс единственная, кто был достаточно умён и хитёр из тёмных богов, чтобы не противостоять мне сразу, а нейтрально выжидать. И она же оказалась одной из первых, кто принёс клятву верности и подчинения, причём делала это искренне и с восхищением, и ничего не просила. Такого я не могла не оценить. Да и общее впечатление от мягкосердечного чудовища требовало вмешаться и исправить диссонанс. Получив попутно искренне преданное существо божественного уровня. Ну а тёмные эльфы в любом случае вызывали достаточно сильный интерес и желание кое-что изменить. Эксперимент, конечно, но интересный.

Глава 2. ЭКСПЕРИМЕНТ

Глава 2. ЭКСПЕРИМЕНТ

Я подошла поближе к дроу, предлагаемому мне в подарок. Убивать теперь – действительно бессмысленно. Конечно, его можно воскресить, даже если б он умер уже здесь, но это ничего не давало – память частично останется, а мне хотелось, чтобы новый народ воспринимал свою богиню без страха перед её именем. Впрочем, всё это отговорки – просто никогда не раскрывала полностью свои возможности, а представление с жертвоприношением служило лишь для отвода глаз, да и иначе всё было бы слишком просто и скучно. Отчитывала же Ллосс я больше для острастки, а самой её идея показалась очень даже заманчивой.

На полу лежал молодой красавец с правильными чертами лица, за плотно сжатыми тонкими губами которого, угадывались небольшие клыки, серовато-чёрная кожа оттенялась белыми длинными волосами, удерживаемыми скреплёнными на затылке тонкими косичками, идущими от висков. Что ж, он, несомненно, привлекателен. Оценить тело можно и позже, но вряд ли у воина (на это указывало великолепное оружие и зачарованная одежда) оно окажется плохим. По крайней мере, он вполне мужественно выглядит, хотя обычно мне нравятся более крупные мужчины. Однако парень силён: такая кровопотеря, а он всё ещё в сознании и анализирует ситуацию. Хорош. Запястья дроу по-прежнему кровоточили, и я невольно улыбнулась – кровь самый верный способ привязки раба.

Слегка выпустив клыки (я же метаморф, в конце концов), проколола себе один палец и провела выступившей кровью по ранам тёмного эльфа. И без того начавшие регенерировать, повреждения затянулись прямо на глазах, а в следующее мгновение тело его выгнулось от боли – началось ускоренное, а потому весьма болезненное восстановление. Да, моя кровь несёт в себе столько сюрпризов и возможностей.

Вэрс вслушивался в разговор богинь и не верил тому, что слышал. О каком изменении и расселении они вообще говорят? Умершие, конечно, принадлежат богам, но они же мёртвые! А его так и вовсе собираются подарить как любовную игрушку! Да, он уже не раз служил женщинам таким образом, но пока ни одна из них не стремилась заявить постоянные права на его тело. Хорошо ещё, что это не для себя паучиха подбирала любовника, но кто знает, что представляет собой её собеседница? Дроу уже забыл своё безразличие – тогда он думал, что умрёт, а в посмертии никто не может противиться воле богов. Пока же сердце бьётся, выучка воина требовала не сдаваться без боя. Однако предательская слабость растекалась по телу, да и кто он такой, чтоб оказать сопротивление богиням?

Тут дроу понял, что кто-то остановился рядом, и почувствовал изучающий взгляд. Вэрс постарался не шевелиться – может, этой Повелительнице всё же не понравится полутруп? Очень уж не хотелось становиться живой игрушкой. Даже зомби быть лучше – они не чувствуют ни сомнений, ни страха, и не размышляют. Спустя долгую минуту мужчина ощутил лёгкое прикосновение к своим запястьям, а потом его накрыла волна дикой боли, выкручивающей суставы и выгибающей тело под самыми неестественными углами. Так же внезапно боль ушла, зато появилась непонятная лёгкость и ощущение силы. Потом что-то рывком подняло его с пола, удерживая в вертикальном положении. По векам легко пробежались тонкие пальцы.

- Открой глаза! – прозвучал резкий приказ, которому невозможно не подчиниться.

Перед Вэрсом стояла самая прекрасная и совершенная в мире девушка, хотя жительниц Поверхности он видел очень немногих. Женщины иллитири небезосновательно считались одними из самых красивых, наряду с эльфийками, драконицами и демоницами, хотя народы Поверхности видели их крайне редко и это всегда становилось поводом для большинства последних немедленно искать спасения. Жестокость и кровожадность дроу вошли в легенды, наряду с их красотой.

Эта девушка казалась особенной – и дело не в безупречной фигуре, не в длинных золотистых волосах, обрамлявших лёгкими локонами утончённое лицо, не в чувственных розовых губах, даже не в невероятных тёмно-зелёных, слегка вытянутых к вискам, глазах, опушённых густыми чёрными ресницами. Она не излучала того холодного равнодушия и презрения, что он всегда чувствовал от Ллосс, – от неё шло тепло, необъяснимое и манящее. А сногсшибательная внешность пробуждала древние инстинкты – лицо дроу побелело от смущения, когда он осознал, что тело весьма недвусмысленно отзывается на неё.