Три закона. Закон первый – Выживание - Елена Пост-Нова

протянул по окончании подсчётов.

— Как я и говорил — с таким толковым парнем хватит и двадцати минут! — почитая разговор оконченным, охотник с довольной ухмылкой вытянулся на припекающем спину солнышке. — Давай мне свой номер — завтра я тебе позвоню, свидимся ещё разок и оговорим детали.

Будто подтверждая слова о доходах, он вздёрнул рукав, обнажая мощное запястье и надетое на него архимобильное переговорное устройство — это была дорогущая модель, самостоятельно соображающий компьютер, подчиняющийся голосовым командам, и заключённый в элегантный браслет с мини-дисплеем. Качество работы, связи и звука — с гарантией до семи лет. Количество функций и приложений — вагон; количество памяти — три вагона. И эта самая, как её — голограммная проекция с реакцией на прикосновение тёплых рук пользователя. Комплектация, может быть, и стандартная для последних лет — «оролоджикум» (или, как говорят в народе, просто «часы»), внутри которых спрятаны капсулы наушников и блестящая пластинка сенсафона — но какой внешний вид и функционал!..

— Диктуй, — это чудо оказалось у меня под носом.

Я уже было открыл рот, но, слава Богу, опомнился:

— Подождите, господин Мичлав — я не могу сейчас согласиться! Ответ я могу дать только в положенный стандартом срок!

Секунда пристального внимания.

— Ну, когда положено, тогда и согласишься! Диктуй.

Глядя на здоровенный кулак перед собой, я попытался сформулировать своё сомнение потактичней:

— Могу ли я сперва задать вам вопрос?

— Так… — кулак с устройством опустился на стол.

— Я должен буду выбрать мужской пол, верно?

— Конечно! — работодатель щедро подивился абсурдности другого варианта. — В охоте нужна мышечная масса, так что разовьёшься в мужика.

— Ага, понятно… И ещё вот… Э-эм, а какова промежуточная цель охоты? Ну то есть, конечная мне ясна — убрать фактор, мешающий промышленности и цивилизации развиваться. А вот промежуточная?

Господин Мичлав выжидающе поднял густую бровь.

— Что происходит с квазиантропами? — выдавил я из себя конкретную формулировку.

Охотник хмыкнул и ответил довольно легко, словно речь зашла о надоевшей рутине:

— Промежуточная цель — отогнать их подальше и сделать так, чтобы они как можно дольше не возвращались. Смотря насколько они понятливы — настолько и промежуточней наше вмешательство в их жизнь. Разредить, отпугнуть, закрепить результат. И нескольких иногда просят притащить для исследований. В неживом виде, ясное дело.

— Ага, понятно…

Слова «разредить» и «в неживом виде» были ответом на мой вопрос.

— Казалось бы, чего там, верно? Однако это не просто зверьё — зверьё само знает, где надо жить и куда не надо лезть. А эти твари — настоящие психи. Но про это потом — когда мы с тобой согласимся. Диктуй!

И я продиктовал ему свой номер…

Глава 2

Потолок парил надо мной — совершенно равнодушный к размышлениям о жизни, которые бродили в моей голове. Вернувшись домой, я погрузился в тишину и вообще ничего не делал вот уже три часа. Впечатления дня уж очень подействовали на воспалённые нервы.

После той знаменательной встречи я сбежал поскорее, чтобы не встретить Мирои и Гелло. Ведь начнут ещё расспрашивать, а у меня голова кругом, ничего не соображаю, ещё сорвусь… Но они, конечно, обалдеют, когда узнают, что…

…Мне предлагают стать квазиантропным охотником.

«Конечно, у тебя такие разнообразные, такие хорошие данные, тебя даже туда возьмут!» — так скажет Мирои.

«Это же отлично, и что ты думаешь на этот счёт?» — а так скажет Гелло.

Прагматичный Гелло выиграл — что я думаю по поводу всего этого? Для начала, сама профессия — что я о ней знаю?

Возникла она совсем недавно относительно мировой истории. В новейшее время — когда человечество пришло в себя после Катаклизма и решило построить организованное и развивающееся общество, то есть не более века назад. Возникла данная профессия вынужденно и произошла, по сути, от искусства войны, а не от искусства охоты. Ведь квазиантропы это…. ну, по той же сути, это люди.

Если у вас какой-нибудь кусок мозга уже не отмер за ненадобностью, то вы знаете, что на смеси научных языков, греческого и латыни, «квазиантроп» означает «почти человек». Это одна из ветвей человеческого рода, образовавшихся во время Катаклизма. Конечно, современное человечество эволюционировало не совсем самостоятельно, а при помощи радиации. Но всё же оно надеется, что это был шаг вперёд. А у квазиантропов произошёл шаг назад. Здоровенный шаг, значительный регресс — дальше в обратном направлении, чем пещерные люди. Учёные даже придумали для них отдельную группу в классификации — квазиантропы, «почти люди» — не желая ставить их рядом с нами, неоантропами.

Они не обладают речью, не строят жилищ, не проявляют желания возделывать то, что даёт им природа. Они собиратели, иногда охотятся, элементарных средств труда не используют. Живут большими группами с невыраженной иерархией (исследования говорят, что когда в группе появляется явный лидер — его убивают во сне). Обитают исключительно в лесах. Они — практически животные, в том смысле, какой в это слово обычно вкладывается. Но в отличие от животных (правильно господин Мичлав сказал) они обладают какой-то непонятной, ненормальной агрессией по отношению абсолютно ко всему, что их окружает. Животное можно приручить — контакта с квазиантропом нельзя себе и представить, он сразу кидается на вас и проламывает вам башку! С животным можно договориться на каких-то особых уровнях общения (можно встретить в лесу опасного хищника, но при правильном поведении остаться невредимым) — мимо квазиантропа нельзя даже просто пройти! У него сносит крышу буквально от всего — от громких звуков, от ярких вспышек, от незнакомых предметов, от открытых пространств, от больших рек, даже от некоторых видов деревьев. И если зверь, признавая право сильного, уходит прочь с завоёванной другим зверем территории, то квазиантроп ничего не боится и вламывает всякой твари, покусившейся на его шаткий покой. В том числе и современному человеку.

Сельское хозяйство страдает больше всего — квазиантропов не останавливают ни колючие ограды, ни электрические заборы, ни яды, ни отстрел. Они проявляют удивительную злобную изобретательность, обходят ловушки, роют безумные подкопы, портят ограждения, калечат людей! Сами при этом гибнут, но не останавливаются! Они осознанно идут на опасность — как люди.

Промышленность тоже терпит от этих существ значительный урон. Они пробираются на территории, ломают машины, рвут провода, сами где-то застревают — предприятия терпят жуткие убытки от одной только чистки агрегатов от их останков.

Для благополучной жизни людей требуется, чтобы заводы строились вне городов. Для той же благополучной и здоровой жизни всей планеты (и человека на ней) требуется, чтобы дикие зоны никто не трогал. То