Загадка чёрного цветка - Руэ Анна

Помещение по-прежнему было заставлено старыми сундуками, шкафами и картонными коробками. Повсюду лежали вещи ароматекаря Даана де Брёйна.

– Ну и зачем мы сюда пришли? – спросил Матс. – Я, конечно, не прочь порыться в залежах у вас на вилле – но разве у нас нет сейчас дел поважнее?

Усмехнувшись, я обернулась к нему:

– Есть, конечно. Но подумайте вот о чём: у Виллема теперь есть всё, что нужно, чтобы приготовить «Аромат вечности» для своих прежних клиентов. Да, мы умеем их отличать по бесцветным глазам и затхлому запаху, но если никто из них сюда больше не сунется – что тогда? А значит, нужно найти другой способ выяснить, с кем старый садовник в основном вёл дела, когда всем тут заправлял. Узнаем это – поймём, куда он, скорее всего, направился. В конце концов, ему ведь нужно где-то раздобыть и другие ингредиенты для ароматов. Уверена – ему кто-то помогает.

– Хм, и правда, – кивнул Матс. – А как мы это выясним?

Я прошла мимо Бенно и остановилась возле картонной коробки, в которой мы в прошлый раз обнаружили пожелтевшие от времени бланки заказов. Они никуда не делись. Я вынула из коробки стопку старой бумаги, положила её перед собой и, осторожно сдув сверху пыль, принялась сортировать бланки по фамилиям. Все заказы были адресованы на имя Даана де Брёйна. Самым большим спросом, как я и предполагала, пользовался «Аромат вечности» – причём заказывали его через равномерные промежутки времени.

Матс и Бенно наблюдали, как вокруг нас постепенно росли стопки бумаги. Двое постоянных клиентов оказались нашими старыми знакомыми: баронесса фон Шёнблом и месье Бернар, французский производитель стеклянных изделий, который раньше снабжал аптеку ароматов флаконами. От этой парочки заказов было больше всего. Что ж, тут обошлось без сюрпризов. Но заказчиков этого аромата оказалось гораздо больше. А это означало, что все они до сих пор живы и, кроме того, могут знать, где прячется Виллем.

– Их больше, чем я думал, – сказал Матс, рассматривая стопки бумаг.

– Да, гораздо больше, – прошептала я. Меня тоже неприятно царапнула мысль о том, сколько людей было заодно с Виллемом. Большинству из них уже, наверное, перевалило далеко за сотню лет.

– Вот только на бланках заказа не указаны адреса.

Матс показал на повторяющуюся в каждом письме формулировку: пожалуйста, вышлите по обычному адресу.

– Видимо, у Виллема где-то есть отдельный список, – задумчиво сказала я. – Давайте пока просто запишем все эти имена. А потом попробуем найти недостающие адреса – должен же быть способ это сделать.

– Я принесу бумагу и карандаши! – вскочил на ноги Бенно. Он мгновенно выскользнул в дверь и затопал вниз по лестнице.

Матс улыбнулся мне. Я заметила, как у него на щеках появились ямочки, и внутри вдруг всколыхнулась и поднялась до самых кончиков ушей тёплая волна.

Тут же опустив лицо к бумагам, я сделала вид, что даже не заметила улыбки Матса. Я изо всех сил старалась не покраснеть, но чувствовала, как щёки заливает предательский румянец.

С альбомом для рисования и цветными карандашами на чердак вернулся Бенно, и мы принялись составлять список покупателей. На некоторых бланках удалось разглядеть гербы разных земель, а кое-где –- даже печати с названиями городов. В итоге у нас получился неполный список мест проживания клиентов Виллема. Так, баронесса фон Шёнблом, вероятно, жила в Амстердаме. Это меня немного успокоило. Хотя Амстердам находился не за углом, а в паре часов езды по автобану, но всё-таки это не так далеко от виллы «Эви», как Франция, где жил месье Бернар.

После того как мы выписали все имена, я рассортировала бумаги по датам.

– На этом бланке стоит дата 1899 год, – сказала я и осторожно перевернула ветхий листок. Это был бланк заказа двух флаконов «Духа приключений». – И адресован он Даану де Брёйну.

Я вдруг осеклась. На полях было что-то написано от руки.

– И что такого? – вопросительно взглянул на меня Матс. – Старых заказов тут много. К тому же они всегда адресованы Даану де Брейну. Даже те, которые в последнее время принимал Виллем, разве не так?

Я подняла бланк повыше. Бенно на него поначалу даже не взглянул и продолжил сортировать карандаши по цвету. А вот Матс сразу заинтересовался и подвинулся ко мне поближе.

– Смотри, – прошептала я. – На этом заказе, в отличие от остальных, Даан де Брёйн сделал какие-то пометки перьевой ручкой.

И я ткнула указательным пальцем в надпись на полях.

Плата получена 5 января 1899 года

Даан де Брёйн

Матс так широко распахнул глаза от изумления, что я невольно улыбнулась. Ну вот, дошло наконец.

– Ты имеешь в виду... – начал он. – Ханна ведь говорила, что Даан де Брёйн умер в 1898 году?

– Вот именно, – кивнула я. – В декабре 1898-го. Вот только как он тогда мог оставить на полях эту подпись пятого января 1899-го?

Матс задумчиво потёр подбородок:

– Может быть, подпись кто-то подделал?

– Возможно, – сказала я, сразу подумав про старого садовника. Вот только с чего бы он стал этим заниматься? Ведь этих бумаг никто кроме него не видел.

Тут с первого этажа нас позвал папа:

– Лю-ю-ю-юци, Бе-е-е-енно! Еда готова. Вы там наверху?

– Да-да! Мы идём!

Я сгребла бланки заказов в одну стопку и сложила их обратно в коробку. В карман я сунула лишь список имён и листок с подписью Даана де Брёйна. Надо будет потом сравнить почерк со старыми записными книжками Даана и выяснить, подлинная ли это подпись, решила я.

Мы все втроём спустились с чердака, отряхнули пыль с джинсов и поспешили на кухню к родителям. Там так умопомрачительно вкусно пахло блинами, что я сразу почувствовала, как сильно проголодалась. От аромата растаявшего масла у меня заурчало в животе.

– О, Матс, и ты здесь, привет! – Папа широко улыбнулся. – Поешь с нами блинов? Садись!

– С удовольствием, спасибо! – ответил Матс и уселся на стул между моей мамой и Бенно.

Мало чем в жизни папа гордился так же сильно, как своими блинами. И гордиться действительно было чем – они всегда удавались у него на славу. Мы наелись до отвала и теперь сидели, сыто постанывая.

– Ну так что? – обратился вдруг папа к Матсу. – Что ты думаешь насчёт поездки? Я тут предлагаю прокатиться до Голландии, поглядеть на маленькие сыроварни. Даже уже составил отличный маршрут с прогулкой.

Я встревоженно посмотрела на Матса. Тот побледнел и принялся сбивчиво бормотать что-то насчёт тренировки по баскетболу. Слова «расписание», «сегодня» и «к сожалению, некогда» торопливо сыпались у него изо рта.

Я посмотрела на маму самым умоляющим взглядом из своего арсенала.

– Кристиан! – мамин голос прозвучал непривычно строго. – Вообще-то мне сегодня тоже некогда. Я ведь хотела съездить в строительный супермаркет, купить кое-что из материалов, чтобы обновить штукатурку в прихожей. А ты, кстати, обещал мне с этим помочь – разве нет?

Теперь пришла папина очередь бормотать и искать хорошую отговорку.

Мы были спасены. Я с облегчением откинулась на спинку стула, радуясь, что мама меня сразу поняла и что она с головой поглощена реставрацией нашей виллы – это пришлось как нельзя кстати.

– Мне пора на тренировку. Готовлюсь к турниру по баскетболу, – извинился Матс и, встав из-за стола, задвинул стул. – Большое спасибо за блины!

Бенно тоже поднялся с места и вышел вслед за другом. Ему отговорки были ни к чему – от младшего брата их никто не требовал. Я же поторопилась улизнуть из кухни, пока папе, чего доброго, не взбрело в голову, что в сырный тур мы могли бы отправиться с ним и вдвоём.

Выйдя из дома, я закрыла за собой входную дверь.

– Сходите со мной на кладбище? – крикнула я вслед мальчишкам.

– На кладбище?! – Матс удивлённо вскинул бровь. – А зачем?

– Хочу найти там одно надгробие, – сказала я и зашагала по дороге.

Кладбище находилось в конце нашей улицы. Прямо за ним начинался лес.