НАША ФУТБОЛЬНАЯ RUSSIA - Игорь Рабинер

Не было и Бышовца, который тоже говорит, что его не пригласили. Зато были Тарпищев и президент ОКР Виталий Смирнов. Никаких надежд на примирение та встреча не дала. Скорее наоборот.

Самое интересное, что от организации этой пресс-конференции в фешенебельном зале, куда с улицы не попадешь, потом стали открещиваться все поголовно! И Игнатьев, и Шалимов полагали, что собрал их на Зубовской Тарпищев. Но тот неожиданно сказал мне: "Да я был против этой пресс-конференции, меня туда вытащили почти насильно, сказав, что все равно ее уже не отменить! Я вообще в то время был в гипсе: играя в футбол, порвал ахилл. Когда шел туда, знал, что ничего хорошего не будет. Чтобы договориться, надо организовать круглый стол без свидетелей, а публичные выступления могут только спровоцировать новый виток скандала".

Журналисты Валерий и Олег Винокуровы в своей книге "Наш мир – футбол" пишут:

"Эмоциональность выступлений футболистов уравновесил бесстрастный тон Тукманова, который сообщил, что позиция РФС однозначно: сборную к чемпионату мира будет готовить Садырин, он и будет определять состав команды, кандидатами в которую на данный момент являются 55 футболистов, в том числе и находившиеся в зале. Другие же претензии футболистов – финансовые и организационные, -многие из которых Тукманов признал справедливыми, должны быть рассмотрены, а все вопросы решены".

Исходя из этих слов, следует признать: в накаленной атмосфере конфликта гендиректор РФС хладнокровно и верно расставил акценты и не потерял голову от обидных реплик игроков.

Зато сколько нового на той пресс-конференции узнал о себе первый "штрейкбрехер" в рядах авторов письма – Олег Са-ленко! Неудивительно: для "подписантов" его появление стало дурным знаком. Оказалось, что кого-то из них можно выдергивать поодиночке.

Подняв газетные архивы тех времен, я убедился, насколько нынешние высказывания участников той истории мудрее и взвешеннее тогдашних. И какие тогда неистовые бушевали страсти. Шалимов, например, сказал на упомянутой пресс-конференции: "Нас называют рвачами, но это неправда. Вот Саленко – этот рвач. Ему кто-то позвонил из федерации и, по-видимому, что-то пообещал. Ион отказался от своей подписи". Кирьяков добавил: "Я в шоке, что он отказался от своей подписи. Наверное, сейчас можно сказать вот что. Там, в Греции, он чуть ли не больше всех орал и сказал, между прочим: "Что ж, я снимал Садырина в "Зените", сниму и второй раз!"

В январе 94-го в беседе для еженедельника "Футбольный курьер" я попросил Саленко прокомментировать это обвинение. И услышал:

– Думаю, что при мне у него не хватило бы совести все это сказать. Потому что эти слова – откровенная ложь. Но даже если бы они и были сказаны, порядочный человек не стал бы выносить их на публику… С Садыриным у меня никогда не было никаких конфликтов. Да и как они в том же "Зените" могли произойти, если мне еще 18-ти не было, ияв дубле играл?! К тому же с Садыриным дружил мой отец, и после его отставки из "Зенита" не прервал с ним отношений.

– Словом, никакого участия в снятии Садырина в "Зените" вы не принимали?

– Упаси Боже!

– Чем же руководствовался Кирьяков, рассказывая об этом на пресс-конференции?

– Вот чего понять не могу! У нас всегда с ним были хорошие отношения, мы с 16 лет вместе в юношеских сборных играли. И я был ошарашен, когда узнал, что именно он произнес эти слова.

– Что же заставило вас отказаться от своей подписи?

– То, что Садырин в клубе, а Игнатьев в сборной меня вырастили, всю душу вложили, а с Бышовцем я даже не знаком. И ничего хорошего о нем не слышал. Как я могу подписываться за "кота в мешке" и предавать людей, которым я многим в жизни обязан? Это неэтично, некультурно, в конечном счете – подло.

– Но сначала вы ведь подписались. Верна, значит, версия, что под чистым листом бумаги?

– Нет, я, как и другие, с текстом был ознакомлен. Но недопонял всю серьезность, уверен был, что акцентируется письмо на претензиях к федерации, на требовании изменить ее отношение к игрокам. Потому и подписал. Меня, как и многих других ребят, возмутила форма, в которой нам был сказано в раздевалке о контракте с Reebok. Мы – профессионалы, играем на Западе, получаем приличные деньги и уже не воспринимаем, когда к нам обращаются в приказном порядке. А тут – будете, мол, играть в Reebok, а если не будете – выгоним из сборной. Мы и взорвались, я только поэтому и подписал – глаза застило.

(Версия о чистом листе принадлежала Колоскову. В декабрьском интервью 93-го года для "Футбольного курьера" он высказался так: "Насчет чистого листа прямо сказал Са-ленко в разговоре с Игнатьевым, когда тот позвонил ему в Логроньо. Олег заявил, что подписал лист, не зная, что речь пойдет именно о снятии Садырина".)

– Но ряд других игроков вовсе не подписали: Черчесов, Харин, Попов, Радченко, Галямин, – продолжил я в январе 94-го разговор с Саленко.

– Они не находились во власти эмоций и поняли все сразу. Я же и, думаю, ряд других ребят были в состоянии экзальтации.

– Когда вы решили отказаться от участия в бунте?

– Уже после Греции я решил созвониться с игроками и тренерами, разобраться поглубже, что все-таки произошло. Поговорил сначала с Шалимовым и Игнатьевым. И получил такие противоположные сведения, что поначалу был в полной растерянности. Но, проанализировав, принял решение. Потому что, если бы предал Игнатьева с Садыриным, перестал бы себя уважать. К тому же в сборной России я без году неделя, и не имел никакого морального права даже заикаться о смене тренера. Который, тем более, меня в эту сборную пригласил.

– А вы не боялись, что рассоритесь с людьми, с которыми вам еще играть?

– Было такое. Но пришел к твердому убеждению: каждый должен принимать решение сам. Посоветоваться со своей совестью, решить. Потому что когда действуют большой группой, вступает в силу "эффект толпы": все, мол, подписали, и я тоже подпишу. Чтобы не стать изгоем.

– Теперь задним числом не жалеете, что приняли-таки решение играть за сборную России, а не Украины?

– Нет. Я просто очень хотел поехать на чемпионат мира. Хотел он не зря. Шесть месяцев спустя Саленко, забив пять

голов сборной Камеруна, станет обладателем мирового рекорда по числу мячей, забитых в одном матче первенства мира. А с учетом гола, забитого с пенальти в ворота шведов, разделит с болгарином Стоичковым титул лучшего снайпера ЧМ-94. Вылетевшей из группы сборной, правда, от этого легче не будет…

Занятную деталь, кстати, поведал на страницах книги "Наш мир – футбол" Валерий Винокуров:

"Смешной мне представляется сегодня и история с Саленко, произошедшая после матча со шведами и до матча с камерунцами, который, собственно, и принес Саленко бомбардирскую славу. Так вот: Садырин обвинил его в нечестности, конкретно выразившейся в том, что он незаметно успел поменять бутсы фирмы Reebok, из-за чего вышел скандал после игры со шведами, ибо был нарушен контракт со спонсорами сборной. А ведь нежелание играть в форме этой фирмы было одним из камней преткновения между РФС и футболистами-отказниками. Голами же в ворота камерунцев Саленко как бы реабилитировал себя в глазах руководства".

…Время лечит. Недавно мои коллеги Юрий Голышак и Александр Кружков взяли обширное интервью у Сергея Кирьякова -и не упустили возможность спросить о Саленко. И услышали:

– Недавно встретились в Турции на турнире, посвященном Дасаеву. Приехала команда киевского "Динамо", был и Саленко. Нормально поговорили, выпили пива.

– Казалось, Саленко вы руку никогда не подадите.

– Мне тоже когда-то казалось. Ясно, что в обнимку с ним ходить не буду. Но ненависти больше нет.

– Вы тогда, в разгар скандала, вспомнили про фразу Саленко перед командой в отеле Hilton: "Я Садырина в "Зените" снимал, сниму и в сборной". Сам он уверял, что ничего подобного не говорил.

– Саленко быч в таком состоянии, что, может быть, себя не контролировал и не помнил эти слова. А я их отлично помню.

– Эту ситуацию при встрече не обсуждали?

– Нет. И не стоит ее обсуждать четырнадцать лет спустя.

Но все это было после. А тогда, на исходе декабря 93-го, решение Саленко вернуться в сборную стало первой ласточкой "парада возвращений". Единый до того сюжет вдруг рассыпался на добрый десяток. Оказалось, что как только игроки оказались наедине с самими собой, у многих из них появился свой интерес. Неумолимое приближение чемпионата мира заставило едва ли не каждого повести собственную игру – кого индивидуальную, кого коллективную. Недаром Колосков в середине января 94-го в интервью "СЭ" заявил:

– Не сомневаюсь, что больше половины из тех, кто (подписал письмо и) не едет на сбор в США, вернется в команду… Только двое на наш письменный запрос ответили категорическим отказом – Шалимов и Кирьяков. Остальные выжидают, и увидеть их в сборной, думаю, вполне реально.

Следует, кстати, упомянуть, что на пресс-конференцию игроков президент Колосков ответил своей встречей с журналистами. В своей книге "В игре и вне игры" он описывает ее так: