Арсанты. Затерянные миры - Антон Фарутин

вправду оказался между мирами?! Мы должны подумать как отнестись к этой информации…

– Думайте, – коротко отрезала девушка, убыстряя свой шаг. – А пока вы этим занимаетесь, я предпочту действовать. И первое что мы должны сделать – это найти тэлли с черными башнями!

* * *

Седовласый старик сидел прямо напротив него. Мужчина не мог разглядеть лица тысячелетнего старца, но чувствовал, что оно было ему смутно знакомо. По всей видимости старец что-то говорил, хотя мужчина никак не мог разобрать его слова. Отчего-то было чертовски трудно смотреть на него, это требовало так много сил, что он устал бороться и был готов закрыть глаза и тихо умереть. Смерть могла бы его избавить от этих мучений. Но старик словно не отпускал его. Он продолжал что-то настойчиво говорить, хотя вместо слов по прежнему слышались лишь какие-то тягучие протяжные звуки. Это изматывало, отнимало силы, не давало впасть в столь желанное забытьё.

В тот момент, когда мужчина уже совсем обессилел и голова его стала медленно клонится на грудь, он заметил что старик приблизился и протянул к нему свою руку. Она была очень старая, но от нее веяло какой-то внутренней силой. Мужчина был очень слаб и измотан, и всё же прикрыл глаза. Он чувствовал, что еще мгновение и старец дотронется до его головы своей рукой, однако это не имело никакого значения.

Сквозь несмолкающее бормотание он почувствовал как шевельнулись волосы около левого виска и внезапно ощутил, что коснувшиеся его пальцы были холодны как кусок льда. Голову буквально обдало ледяной водой, которая теперь катилась по щекам, заполняя собой глаза и уши, попадая в нос и не давая дышать. Мужчина дернулся и приподнял голову. В ушах зашумело. Но этот шум был знаком ему – так шумит море.

Открыв глаза мужчина увидел лишь сплошную черноту перед собой. По его лицу скатывались соленые капли, а тело неприятно облегала мокрая до последней нитки одежда. Острые камни снизу больно врезались в израненное тело, но сил пошевелиться не было. Взглянув на свои руки, мужчина увидел, что его ладони намертво вцепились в острый кусок ракушечника, удерживая на волнах всё тело. С трудом отцепив непослушные и ставшие словно чужими пальцы, он тупо уставился на красные ручейки крови, сочившиеся сквозь лохмотья изодранной одежды. Море снова зашумело в ушах, словно где-то вдали огромная волна набегала на невидимый берег.

И в ту же секунду чья-то мощная рука подхватила его, оторвав от скалы, и с силой перебросила далеко вперед. Волна вышвырнула безвольное тело на песок, рассыпавшись на миллиард больших и маленьких брызг, которые с шипением отползли назад, оставляя за собой белесый пенистый след. Оттолкнувшись от мокрого грунта локтями, мужчина перевернулся на спину. Его мышцы страшно гудели, но вздохнув он вдруг неожиданно расхохотался. Это был дикий и беспричинный хохот, который одновременно радостно и злобно разлетелся в тишине июньской ночи.

Впрочем, нет. Причина все же была. И он осознал это, с силой сделав еще один большой вдох. Он был жив! И этот воздух, который он с таким упоением втягивал огромными глотками в свои могучие легкие, имел сладкий и приятный вкус. Вкус жизни. Он продолжал громко хохотать и в тот миг когда новая волна захлестнула его, и забив рот и нос противной соленой массой, заставила закашляться и замолчать, отбросив тело еще на несколько метров на берег.

Берег этого странного места. Берег, где ему предстояло пережить слишком многое.

* * *

Когда он вновь открыл глаза, солнце уже вовсю обжигало пляж, покрытый мелким белым песком. Мужчина лежал довольно далеко от кромки воды, и повернув голову набок, видел как волны с силой разбиваются об острые края рифа. Очевидно, ночью ему повезло и он был переброшен через них водяной массой прилива. Большая часть рифа сейчас была скрыта морем, но во многих местах из воды выступали огромные острые куски серо-коричневой скальной породы. Сев, он попробовал оглянуться по сторонам и сориентироваться. Горизонт скрывался в далекой дымке, а с того места где он находился был виден лишь небольшой кусок лагуны, опоясанный с обеих сторон высокими скалами. Позади него метрах в тридцати за спиной шумели, раскачиваясь на ветру пальмы, в кронах которых виднелись крупные молодые орехи. Нижняя часть пальм утопала в густой и сочной зелени джунглей, из глубины которых не доносилось ни звука.

Только сейчас он обратил внимание на эту странную особенность – здесь совсем не было звуков. То есть он конечно слышал шум прибоя и шелест листьев на пальмах, но больше не было слышно абсолютно ничего – ни пения птиц, ни криков животных в джунглях. Ничего. Эта тишина просто висела мертвой пеленой над островом и делала этот красочный мир …неживым. От осознания этого простого факта по спине почему-то пробежали мурашки, а внутри сразу сделалось как-то неуютно.

Поднявшись, мужчина первым делом поднял с земли длинную палку, одну сторону которой, он обломил таким образом, чтобы получился заостренный конец. Невидимое солнце нещадно палило сквозь дымку и он облизал пересохшие губы – нужно было срочно уходить с открытого пространства вглубь леса и он чувствовал, что импровизированное копье ему пригодится.

Голова сильно болела и по виску сбегала струйка ярко красной крови. Аккуратно пощупав пальцами рану на голове, мужчина поморщился от боли. Вдоль всего черепа и на шее у него были многочисленные глубокие порезы, которые он вероятно получил пока волны бросали его бессознательное тело на острые камни. Одежда на левом плече была изодрана в клочья и тоже густо пропиталась алой кровью, хотя сам сустав к счастью поврежден не был. Осторожно оттянув ткань рубашки, он посмотрел на глубокую уродливую рану и отметил, что если её срочно не перевязать, то он может потерять слишком много крови. В ближайшее время ему нужно будет заняться этим.

Шагая под сенью широких листьев, человек напряженно вслушивался в призрачную мертвую тишину. Здесь пахло прелой травой и гнилыми плодами, было душно и сильно парило от мокрой земли. Кроме его собственных осторожных шагов не было слышно ничего, как будто бы жизнь вокруг замерла, словно вглядываясь в незнакомца и приноравливаясь к его появлению. Это ощущалось так, как если бы он шел прямиком в подготовленную кем-то ловушку или засаду. Еще раз посмотрев наверх, мужчина разглядел лишь качающиеся на легком ветру ветки и зеленые лианы, свисающие с них. Сквозь кроны деревьев иногда просвечивал кусочек светло-голубого неба, покрытого тонкой белой пленкой облаков.

Внезапно возле подножия одного из деревьев