Дурной пример заразителен - Светлана Алешина

– Мария Михайловна, я занята, – проговорила Хохлова машинально, даже не посмотрев, кто вошел в кабинет. – Пока никого не приглашайте.

– Нелли Максимовна, мы к вам, – произнесла я, остановившись на пороге.

– Кто «мы»? – строго спросила Хохлова, отрываясь от монитора компьютера.

– Ирина Анатольевна Лебедева, ведущая программы «Женское счастье», – представилась я. – А это Константин Шилов, наш сотрудник. – Не буду же я уточнять, что Костик работает просто водителем.

– Лебедева? – как мне показалось, искренне удивилась моему приходу Хохлова. Тон ее голоса немного смягчился. – Чем обязана? Присаживайтесь, пожалуйста.

Я заняла место, предложенное Хохловой, за столом совещаний. Сама Нелли Максимовна даже не встала, чтобы поприветствовать нас. Она только немного отодвинулась от монитора компьютера и отложила в сторону несколько папок, которые лежали прямо перед ней.

– Нелли Максимовна, вы знакомы с Бурлаевой Татьяной Анатольевной? – приступила я сразу к делу.

– Да, конечно, – ответила Хохлова. – Генеральный директор Тарасовского хладокомбината. Я с Бурлаевой очень хорошо знакома, да и вы тоже. Татьяна, кажется, у вас в программе должна была участвовать.

– Да, съемки проходили вчера, – уточнила я.

– Неужели? Надо было мне вчера посмотреть «Женское счастье», – с сожалением проговорила Нелли Максимовна. – А чем я могу быть вам полезна?

– Вы что же, не знаете о том, что вчера произошло во время прямого эфира программы?

На этот раз удивилась я. Нелли Максимовна вела себя вполне спокойно. Она не была взволнована нашим приходом, кажется, даже обрадовалась. Такое ощущение, что Хохлова тоже рассчитывала на приглашение в программу «Женское счастье» в качестве героини. В ее жестах и взглядах чувствовалось желание нам понравиться, хотя она и не заискивала перед нами.

– Нет, я ничего не знаю, – ответила Нелли Максимовна, внимательно посмотрев на меня.

– Во время прямого эфира была отравлена одна из зрительниц в студии, – рассказала я, наблюдая за реакцией Хохловой. – Женщина отравилась мороженым, которое Бурлаева принесла специально для нашей программы.

– Что вы говорите? – изумилась Хохлова и всплеснула руками. – Вы ничего не путаете? Мороженое – это ведь совершенно безобидный продукт.

– Безобидный, – согласилась я с ней. – Только если в нем нет яда.

– Яд? Вы хотите сказать, что в мороженом содержался яд?

– Это говорят сотрудники правоохранительных органов. По факту убийства заведено уголовное дело, – спокойно сказала я. – Только не надо делать вид, что вы совершенно ничего не знаете. – Мне на мгновение показалось, что известие о случившемся словно бы порадовало Хохлову.

Нелли Максимовна вдруг встрепенулась, вскочила с места и прошлась по кабинету. Она бросила на меня неприязненный взгляд, а затем подошла к своему рабочему месту и резко села в кресло.

– Все понятно, – произнесла она, взглянув мне прямо в глаза. – Вы считаете, что это происки конкурентов? Поэтому пришли ко мне?

Я не торопилась отвечать на вопрос Хохловой. По-моему, все и без того было понятно. Не просто же мы так пришли рассказать ей об ужасном происшествии на программе.

– Я ничего не знаю, – резко сказала Нелли Максимовна. – Вам на меня сама Татьяна указала? Такого я от нее вообще не ожидала. Неужели Бурлаева все никак не может забыть нашу ссору…

– Ссору? Вы когда-то с ней ругались? – насторожилась я.

– Когда-то мы с Татьяной вместе работали, – рассказала Нелли Максимовна. – Понимаете, одной поднимать бизнес очень сложно. Мы с Татьяной ходили в один и тот же центр менеджмента на курсы руководителей, там и познакомились. Тогда и у нее, и у меня как раз был небольшой капитал…

– Откуда? – поинтересовался вдруг Костик, перебивая собеседницу.

– Что откуда? – растерялась Хохлова.

– Откуда у вас был капитал? – точнее сформулировал Шилов свой вопрос.

Нелли Максимовна посмотрела на него с антипатией, затем недовольно фыркнула и продолжила, благосклонно отвечая на вопрос:

– У Татьяны умерла мама, которая оставила неплохое наследство, а у меня постепенно накопились деньги на банковском счете. Родители откладывали постоянно для меня приличные суммы, обеспечивая будущее. Мы обе хотели заняться бизнесом, но не знали, с чего начать. И тогда я предложила Татьяне работать вместе.

– Когда Бурлаева рассказывала о своем прошлом, она не упоминала, что раньше работала с кем-то, – заметила я.

– Да наш хладокомбинат просуществовал всего ничего, – добавила Нелли Максимовна. – Три года мы с ней пытались наладить производство, но… – Хохлова запнулась, недоверчиво посмотрела на меня, а затем продолжила: – Мы с Таней очень разные люди. У меня немного другой стиль руководства. Короче говоря, я не смогла с ней работать.

– Или же она с вами, – проронил замечание Костик.

– Может быть, и она со мной тоже, – ответила Нелли Максимовна. С того времени я практически с ней не общалась. Надо же, какая стерва! Я даже и забыла про нее, а она теперь меня в своих неприятностях подозревает! – снова возмутилась Хохлова.

– Это не Бурлаева указала на вас, – проронила я.

– Не Татьяна, а кто? – насторожилась Хохлова.

Мы с Костиком переглянулись. Говорить ей, что это только наши домыслы, или не стоит пока раскрывать карты? Пожалуй, не нужно доверять такой неприятной женщине, подумала я и оставила ее вопрос без ответа.

– Я не понимаю, зачем вы вообще ко мне пришли? – вскрикнула Нелли Максимовна. – Что вам нужно?

– Мы ведем частное расследование этого преступления, – гордо произнесла я.

– Кто? Вы? – усмехнулась Нелли Максимовна.

Я стушевалась. Наверное, такая откровенность с Хохловой была излишней.

На этом наш разговор с Нелли Максимовной и закончился. Кроме обвинений в сторону Бурлаевой, больше ничего от Хохловой нам не удастся услышать сегодня. Действительно ли она виновата в произошедшем у меня в студии или нет? Я не знала. Слишком уж скользкой показалась мне эта женщина!

Мы вышли из приемной в ужасном настроении. Разговор с Нелли Максимовной получился какой-то скомканный. Еще в приемной, впервые услышав раздраженный голос Хохловой, я предположила, что она очень импульсивная и грубая особа, но думала, что, беседуя с нами, ей удастся хотя бы отчасти сдерживать свой гнев. Но получилось, что мы с Костиком просто попали под горячую руку. Оправдываться перед нами Хохлова и не думала. Я даже заметила, что она ничуть не расстроилась, когда мы намекнули на то, что именно она подозревается в совершении убийства. Ее больше волновало, кто на нее навел. Причем Нелли Максимовна была уверена, что сделала это именно Бурлаева.

Я была оскорблена и ее насмешливым тоном, после того как мы сказали ей, что ведем частное расследование этого дела. Ну, ничего, Нелли Максимовна еще пожалеет о том, что так грубо разговаривала с нами!

– Что теперь будем делать? – нерешительно спросил Костик, закрывая дверь приемной.

– Не знаю, но больше разговаривать с этой стервозной бабой я не хочу, – отозвалась я.

– Ты думаешь, что это она подстроила убийство? – поинтересовался Костик, стараясь разговаривать шепотом.

– Может быть, – неуверенно ответила я. – Но доказательств против Хохловой у нас нет. А жаль! Можно было бы уже сейчас припереть к стенке эту бабенку.

В коридоре стояла и работница хладокомбината, которая так и не решилась на разговор с генеральным директором. Женщина, как только увидела меня, встрепенулась и подошла ближе.

– Вы ее не очень разозлили? – поинтересовалась она осторожно.

– Честно говоря, кажется, Нелли Максимовна осталась не в лучшем настроении после разговора с нами, – призналась я. – Вам, наверное, сейчас не стоит заходить к ней со своими проблемами.

– Так я и знала, – вздохнула женщина. – Я хотела с ней поговорить о премиальных, выплату которых задерживают. Мне подруга уже давно говорила, что надо увольняться отсюда. Может, и правда просто подать заявление на увольнение?

Такое ощущение, что женщина беседовала сама с собой. Она была очень растеряна. Мне стало ее немного жалко.

– Не спешите, авось еще все наладится, – попыталась я успокоить собеседницу. – Сейчас с работой и так тяжело. Куда вы пойдете?

– Ой, да меня уже давно приглашают на комбинат Бурлаевой, – вскрикнула женщина, и в глазах ее показался задорный огонек, что было немного неожиданно. – Только я все никак не решаюсь. Что шило на мыло менять?

– А вы знакомы с работниками хладокомбината Бурлаевой? – удивилась я.

– Я с самой Татьяной Анатольевной знакома, – с гордостью в голосе произнесла женщина. – Она мне сама говорила, что есть вакантное место технолога.

– А вы не слышали о том, что сейчас у хладокомбината Бурлаевой проблемы?

– Что-то слышала. Говорят, что какая-то женщина отравилась продукцией этого предприятия, – подтвердила женщина. – Но я в это не верю. Как можно отравиться мороженым?