Сахара - Клайв Касслер

Она снижалась, ничего не видя, отчаянно пытаясь представить, какой рельеф поверхности ожидает ее внизу. Хотя Китти было хорошо известно, что большая часть пустыни представляет собой плоскую равнину, она знала также, что там встречаются и скрытые ямы, и зыбучие пески, и высокие барханы, которые только того и ждут, чтобы в них угодил падающий «Фэйрчайлд» с женщиной-пилотом. Китти казалось, что прошло лет пять, прежде чем футах в тридцати под колесами шасси замелькала бесплодная пустынная почва.

Покрытая песком поверхность выглядела достаточно твердой и ровной, чтобы выдержать вес самолета. Китти чуть потянула ручку на себя, чтобы сделать снижение более плавным и пологим, и тут же снова подала ее вперед. Обутые в ребристые покрышки колеса «Фэйрчайлда» коснулись земли, подпрыгнули раз, другой, третий, а затем без усилий покатились по песку, в то время как скорость, набранная в воздухе, с каждым мгновением падала. Китти уже набрала воздуха в легкие, намереваясь издать торжествующий вопль, как только хвостовое колесо станет вровень с ведущими, но в этот момент земля неожиданно провалилась.

«Фэйрчайлд» въехал на край крутого откоса, на миг завис над обрывом, а затем резко клюнул носом и подстреленной птицей нырнул в узкую, глубокую, сухую впадину. Продолжающий по инерции поступательное движение самолет врезался в высокую противоположную стену оврага, ломая лонжероны и разрывая обшивку. Передняя часть фюзеляжа и шасси смялись в гармошку, пропеллер разлетелся вдребезги, а мотор сорвало с креплений и отбросило назад, в кабину. Тяжеленная махина двигателя с размаху въехала в ногу Китти, сломав лодыжку и вывихнув колено. Ремни безопасности должны были, по идее, удержать пилота в вертикальном положении, но она забыла застегнуть нагрудный ремень, и верхнюю часть ее тела швырнуло вперед. Она ударилась головой о раму ветрового стекла и погрузилась во мрак беспамятства.

* * *

Новость об исчезновении Китти Меннок разнеслась по миру через несколько часов после того, как миновал контрольный срок ее прибытия в Ниамей для дозаправки. Широкомасштабные поиски в ходе спасательной операции не проводились – для этого просто не имелось ресурсов. Тот регион пустыни, в котором исчезла Китти, был практически необитаем и крайне редко посещался людьми. На тысячи миль вокруг не было ни самолетов, ни аэродромов. Ничего удивительного: шел только тысяча девятьсот тридцать первый год.

К поиску на следующее утро приступило одно из небольших механизированных подразделений Иностранного легиона, базировавшееся в оазисе Такалдебей на территории так называемого Французского Судана. Исходя из предположения, что летчица, скорее всего, совершила вынужденную посадку где-то в окрестностях Транссахарской автомагистрали, спасатели двинулись на север, в то время как еще несколько энтузиастов на двух автомобилях, принадлежащих одной французской торговой компании из Тесалита, отправились на юг.

Через два дня обе спасательные партии встретились на магистрали, так и не обнаружив ни обломков крушения, ни сигнальных огней в ночи. Они развернулись веером на двадцать миль по обе стороны дороги и предприняли еще одну попытку. Десять дней прочесывания прилегающей территории не обнаружили никаких следов, и командир французского отряда вынужден был прекратить поиски. Ни один человек не сможет так долго выжить без пищи и воды в этой сжигаемой солнцем пустыне. Примерно в таком духе он и доложил начальству об итогах спасательной экспедиции, выразив уверенность в том, что на данный момент Китти Меннок несомненно мертва «в результате губительного воздействия окружающей среды».

Во многих крупных городах прошли торжественные поминальные службы. Весь мир, с волнением следивший за ее подвигами, оплакал Китти как одну из трех самых выдающихся летчиц в истории, ставя ее в один ряд с Амелией Эрхарт и Эми Джонсон. Красивая женщина с громадными голубыми глазами и черными волнистыми волосами, в распущенном виде ниспадающими до пояса, она родилась в семье богатого фермера, разводившего овец в окрестностях Канберры. После успешного окончания привилегированной женской школы она поступила на летные курсы. Как ни удивительно, но мать и отец поддержали ее стремление летать и приобрели для дочери подержанный биплан «Авро-Авион» с открытой кабиной и восьмидесятисильным двигателем «Циррус».

Шесть месяцев спустя, несмотря на уговоры близких остаться дома, она перелетела Тихий океан и приземлилась на одном из Гавайских островов под восторженные приветствия громадной толпы, с нетерпением ожидавшей ее прибытия. С обожженным солнцем лицом, в заляпанных маслом рубашке и шортах цвета хаки, Китти устало улыбалась и махала рукой, взволнованная неожиданно теплым приемом. Она покорила сердца миллионов и навсегда закрепила за собой образ бесстрашной женщины, перелетающей через океаны и континенты и бьющей рекорды, установленные мужчинами.

Этот меридианальный трансафриканский перелет должен был стать венцом ее карьеры и своеобразным свадебным подарком. Сделавшись владычицей воздуха и вдоволь насытившись славой, Китти собиралась бросить летать, выйти замуж за друга детства, держащего ранчо по соседству с владениями Менноков, осесть на земле и обзавестись семейством. Она давно уже усвоила грустную истину, рано или поздно открывающуюся подавляющему большинству пробующих свои силы в пионерском деле авиации: на этом поприще можно прославиться, но очень трудно разбогатеть.

Она долго колебалась, мучительно размышляя, не отказаться ли вообще от этой затеи, но врожденное упрямство и тяга к небу в очередной раз взяли верх. Авиаторы всего мира не отходили от радиоприемников, надеясь вскоре услышать новости о ее спасении, но надежды эти таяли с каждым днем.

Китти оставалась без сознания всю ночь и только на рассвете, когда солнце еще не успело раскалить пустыню, вынырнула наконец из черного провала беспамятства и попыталась сфокусировать зрение на окружающей ее обстановке. Перед глазами поплыл туман. Она тряхнула головой, чтобы разогнать его, и чуть не задохнулась от острой боли. Осторожно ощупала лоб кончиками пальцев. Кожа оказалась цела, но под челкой вспухла здоровенная шишка. Китти продолжила осмотр и обнаружила вывихнутую коленку и сломанную лодыжку, сильно распухшую внутри летного сапога. Она скинула ремни безопасности, толкнула дверь кабины и с трудом выбралась из самолета. Сильно прихрамывая, сделала несколько шагов, затем опустилась на песок и осмотрелась.

К счастью, обошлось без возгорания, но ей с первого взгляда стало понятно, что разбитый «Фэйрчайлд» едва ли когда-нибудь поднимется в воздух. Три цилиндра треснули от удара о склон, а сам двигатель вывернуло под углом и частично занесло в кабину. Крылья и большая часть фюзеляжа, включая грузовой отсек с баками для горючего, остались неповрежденными, однако шасси сильно покорежило: крепления колес изогнулись почти под прямым углом.

Убедившись, что о починке аэроплана своими силами не стоит и мечтать, Китти занялась следующей проблемой, которая также оказалась трудноразрешимой. Ну как, скажите на милость, определить местонахождение в пустыне, если понятия не имеешь, куда тебя занесло? Овраг с высокими, отвесными стенами, сыгравший роковую роль в ее путешествии, напомнил ей аналогичное образование, которое в Австралии называют билебонг, что на языке аборигенов означает сухое русло, наполняющееся водой лишь в сезон дождей. Хотя эта впадина, по всей вероятности, не пропитывалась влагой уже добрую сотню лет. Песчаная буря за ночь улеглась, но стены оврага, куда она угодила, возвышались на добрых двадцать футов, и девушка не имела возможности обозреть местность за его пределами. Да оно и ни к чему, поскольку на десятки миль вокруг простиралась однообразно-унылая, безжизненная равнина, лишенная даже намека на растительность.

Внезапно она ощутила жажду и вспомнила о канистре под сиденьем. Она вмещала полгаллона[4], но воды в ней оставалось меньше двух литров. Китти прикинула, что с таким запасом протянет максимум три дня, да и то при условии, что у нее хватит силы воли не делать больше пары глотков за один прием.

Она решила, что должна предпринять попытку добраться до какой-нибудь деревушки или до автомагистрали. Оставаться возле аэроплана равносильно самоубийству. Застрявший на дне оврага «Фэйрчайлд» можно заметить только с самолета, пролетающего непосредственно над ним. Все еще потрясенная, Китти улеглась в тени крыла и попыталась проанализировать ситуацию.

С наступлением ночи она сделала для себя довольно неприятное открытие, обнаружив свойственный пустыням резкий температурный перепад между ночью и днем. В течение дня воздух нагревался до 120° по Фаренгейту (49° по Цельсию), а за ночь охлаждался до 39° (4° по Цельсию). Пронизывающий до костей ночной холод оказался не менее мучительным, чем дневная жара. В течение двенадцати часов она страдала от зноя под палящим солнцем, а вечером заползала в отрытую в песке нору и сворачивалась в клубок, дрожа от озноба и постоянно просыпаясь, пока не наступал рассвет.