ГраффиК. История с продолжением… - Илья Ивин

Уж не знаю, какими словами уговаривала девчонок наша классная, но в гости ко мне ежедневно приходило от пяти до пятнадцати представительниц прекрасной половины группы 601. Конечно, некоторые приходили по собственной инициативе, но уж точно не все. Об этом не сложно было догадаться, всё происходило довольно организованно. Приходили по двое-трое, проходило минут пятнадцать, приходили другие. Причем в эти посещения были вовлечены практически все девчонки из группы. Понятно, что многие приходили из под палки, но всё же было чертовски приятно.

Посещениями во время сон. часа дело не ограничивалось, вечером свидания продолжались. Это были уже либо общажные девушки, с которыми, как они думали, я дружил, либо другие мадамки, не суть важна, это были предполагаемые любовницы.

От персонала больницы естественно ничего не скроешь, они ж всё видят, особенно мед. сестры. это им приходилось по пятнадцать раз на дню вызывать меня в коридор, им было прекрасно видно, кто меня посещает. Ни разу за двадцать один день не было ни одного посетителя мужского пола. Это им было видно, что днем ходят толпы девчонок, а вечерами я целуюсь между этажами то с одной, то с другой.

Среди мед. сестер тоже были достойные внимания экземпляры. И место у меня было. Кабинет тётушки, которая непонятно из каких побуждений оставляла мне ключи. Вот только мой юный возраст, ну нафига шестнадцатилетний подросток нужен двадцатилетней красивой девушке? У неё есть варианты посолидней, хотя интерес к моей персоне был очевиден. То, что их заинтересовало во мне, открылось примерно на второй неделе, тетя Валя озвучила общее мнение. Вернее это и не мнение вовсе было, сплошное недоумение. Дело было так.

В один из коротких промежутков между посещениями я возвращался из туалета, в котором нагло курил в форточку. Путь мой пролегал мимо поста мед. сестры, на котором находилась одна из мед. сестер, остающихся на ночь и т. Валя, которая уже собиралась домой. Завидев меня. Т. Валя перестала красить губы и маслянистыми глазками проводила меня взглядом. Когдая уже миновал пост, меня окликнули:

– Илюша, можно тебя на секундочку?

– Конечно, теть Валь, хоть на часок, – по привычке сострил я.

– Вот смотрю на тебя и диву даюсь. Ходят к тебе толпами, и всё бабы. Ладно бы по одной, а то ведь и по три и по четыре ходят. Как они тебя делят-то?

– А меня, теть Валь, делить не нужно, я им целый нужен. Целого меня на всех хватает, а раз на всех хватает, они не ссорятся. Всех всё устраивает, – парировал я.

– Ладно врать-то. Вчера вечером шла, ты с какой-то блондинкой целовался, а позавчера с рыжей. Чем ты их приманиваешь-то? Как мухи на говно липнут, а ведь ни кожи, ни рожи. Худющий, как вобла сушеная.

– Есть у меня секрет один. Я, теть Валь, весь в корень ушёл. Все в ширь растут, а я в корень.

Похохотали и разошлись. Через пять минут меня снова вызвали в коридор. Тетя Валя, уходя домой, снова обнаружила меня на лестничной клетке с двумя посетительницами. Встретившись со мной взглядом, она улыбнулась, ничего не сказала и ушла.

Тете Вале было глубоко за тридцать, это была самая строгая, самая серьезная и правильно-честная мед. сестра, получившая свое воспитание в великом и нерушимом. Такое её поведение не вписывалось ни в какие рамки, оно было как минимум странным. Размышлять на эту тему категорически не хотелось, поэтому я просто выбросил это из головы.

Я-то выбросил, а т. Валя нет. Следующие три-четыре дня, проходя мимо поста мед. сестер к очередным посетительницам, я неизменно слышал обрывки фраз, указывающие на то, что мои ответы явно не удовлетворили любопытство т. Вали. В разгадку тайны была вовлечена уже добрая половина молоденьких мед. сестер.

Страсти накалились до предела, я обалдевал от такого внимания, откровенно издеваясь и подогревая интерес к своей персоне. Развязка наступила довольно неожиданная. Однажды вечером меня подловили в коридоре т. Валя и одна из молоденьких мед. сестер.

– Илюша, зайди, пожалуйста, в процедурку.

Приглашение выглядело очень странно по двум причинам. Во-первых, никаких вечерних процедур кроме таблеток у меня не было, а таблетки я уже получил. Во-вторых, что же это за процедуры такие, при которых нужны две мед. сестры? Неужели вот так вот просто сбываются эротические фантазии?

– А зачем? – поинтересовался я, по инерции приближаясь к процедурной. Не доверять людям в белых халатах и в мыслях не было, ведь они клятву Гиппократа давали.

– А мы сейчас проверять будем, чем ты всё-таки приманиваешь своих щеглух, – сказала вторая мед. сестра, заходя следом за мной в кабинет. Тетя Валя уже закрывала за собой дверь, отрезая путь к бегству.

Первый раз в жизни я хохотал до слёз. Сложился пополам и добрых пять минут не мог принять нормального вертикального положения. Просмеявшись, я объяснил, смотревшим на меня как на душевнобольного, проверяльщицам кто те девушки, что меня посещают, объяснил, что ничего у меня с ними нет и пока они переваривали полученную информацию, выскользнул из кабинета.

Мой ответ, конечно, обескуражил, но недоумение длилось не долго. Всё оставшееся время в больнице я был под пристальным вниманием мед. сестер.

Привычка раскладывать по полочкам всё, что связано с женским полом сделала своё дело. Я получил ещё один драгоценный урок. Оказалось, что и таким вот, казалось бы, странным способом можно добиваться внимания от девушек. Реклама – двигатель торговли.

Не всегда и не везде, но это прокатывало. Плюс такого вида схема заключается в том, что девушка заранее знает, с кем имеет дело. Для неё не секрет, что это, скорее всего, только на одну ночь.

К концу марта больничная эпопея закончилась. Эти три недели ознаменовались тем, что я переспал со всеми тремя из тех, кого планировал на три месяца. Я возвращался в техникум, не имея ни одной претендентки в постельные подруги.

Весна тем временем набирала силу, девчонки скидывали зимние шкурки и облачались в своё главное оружие – коротенькие юбочки.

Возвращение к куску гранита, который непременно нужно было грызть, остудило мой пыл. Месячное отсутствие на уроках сказывалось очень негативно на успеваемости. Все преподаватели непременно хотели видеть меня в качестве отвечающего у доски, оценок-то у меня вообще не было. Для того, чтобы отвечать нужно было хоть что-то знать. Для того, чтобы хоть что-то знать, нужно было хоть что-то учить. Для того, чтобы что-то учить, нужно было брать конспекты у тех, кто меня посещал в больнице, я же отграничивался хохотушками и посиделками.

Успеваемость ушла в неуправляемый штопор, несущийся в бездну. Самое страшное – это не сильно огорчало, были проблемы важнее. Весна, тестостерон, девочки, любовь.

***

В список приоритетов, помимо учебы и девочек, попадали ещё и друзья. В шестнадцатилетнем возрасте правильно расставить акценты могут не многие. Очень не многие. Я не оказался исключением, поэтому превыше всего ставил дружбу, затем уже остальное.

День проходил примерно так: до обеда две пары, затем поход с друзьями и пивом на берег, а дальше как получится, либо домой, либо к девочкам.

Так случилось, что к окончанию учебного года не осталось ни одной девушки, которая горела бы желанием со мной встречаться. Все общажные варианты себя исчерпали, приходилось изворачиваться. Проведя на пляже время, отведенное на обед и третью пару, мои товарищи спешили домой, я же под воздействием алкоголя отправлялся повторно штурмовать уже сдавшиеся крепости. Помимо повторных покорений уже покоренных вершин, я всегда и везде пытался обзавестись полезными знакомствами с представительницами прекрасной половины человечества.

Однажды, придя на обычно пустынный пляж (май месяц на дворе), мы обнаружили невдалеке от своего привычного места исключительно женскую компанию в количестве четырех человек. Нас тоже было четверо, это была интересная арифметика, но не более.

Спустя минут сорок алкоголь в крови начал провоцировать на активные действия в сторону противоположного пола. Недолгое совещание привело к тому, что я, как самый языкастый из всех, возглавил делегацию от нашего, так сказать, стола (бревна) к их.

В состав делегации кроме меня не входил никто, поэтому, недолго поколебавшись, я преодолел разделяющее нас расстояние и, шутовски расшаркиваясь, предложил присоединиться к нам. Ещё на походе я понял, что двести метров, разделяющие наши компании сыграли с нами злую шутку. Лица на таком расстоянии рассмотреть невозможно, можно ориентироваться исключительно по фигурам. С фигурами у них было всё в порядке. Девочкам было чуть за двадцать, поэтому безобразно они испортиться ещё не успели. С лицами было сложнее. Все четыре не просто страшненькие, они были ужасненькие. Немудрено, что с ними ни одного мужика не было. Я бы в трезвом состоянии уже бежал обратно со скоростью ветра.