Поворотный момент (СИ) - Осипов Игорь Валерьевич

Княжич, не дожидаясь, пока навигатор выдаст оружие, пробежал с горящими глазами в кают-компанию, рывком распахнул дверцу сейфа и взял револьвер. Подумав, подхватил ещё и несколько гранат. Затем помчался в предбанник, по пути выхватил из шкафчика тёплые вещи и резво нырнул в атмосферник.

— Быстрее, человек в опасности! — закричал он, нервно теребя молнию на комбезе и разглядывая ледяной мирок.

Мирок был типичным «зрачком». Гравитационный резонанс заставлял планетку смотреть на родную звёздочку только одним боком. В итоге ночная сторона, на которую свет падал последний раз несколько миллиардов лет назад, был закована в огромнейший ледник, над серединой дневной бушевало вечное око бури — эпицентр непрекращающегося циклона. Между светом и тьмой ледник таял, образуя множество мелких речушек или вытянутых вдоль ледника озёр. На этой полосе и жили люди. Всего там было около сорока поселений, но нужно было одно, сильно обособленное.

Безымянный информатор куратора скинул координаты.

Удивительно, но у этого задрипанного поселения был свой космопорт с одинокой взлётно-посадочной полосой. Низкая сила тяжести и достаточно густая атмосфера, не сдуваемая прочь слабым солнечным ветром красного карлика, позволяла шаттлам садиться и взлетать даже без помощи опорно-силового поля.

— Ну что вы так долго⁈ — заорал Иван, ткнув в кнопку громкой связи с кораблём.

— Я здесь! — отозвался Женёк, быстро нырнул в полагающееся ему пилотское место и тут же начал щёлкать тумблерами и стукать по сенсорной панели.

— Без паники, — с кряхтением протянул Петрович, неспешно зашедший в кабину. Увидев Женька́, возмутился: — Чё ты тыкаешь? Куда пальцы тянешь? Ты же робот, подключись по вайфаю!

— Я киборг! — завопил пилот, отцепив ремень безопасности и завертевшись в кресле, как неугомонный бурундук. — Я киборг, а не робот.

— Цыц, калькулятор! — рявкнул капитан.

В это время в кабину вошли вооружённые Михаил и Потёмкин.

— Не знаю, но, по-моему, лучше подключиться, — пробасил боец.

— Я киборг, — повторил пилот, — и я буду делать всё пальцами, а не через провода!

— Хватит. Угомонись, батарейка, — скривился Петрович.

А Иван уже пристегнулся и начла командовать:

— Отстыковка!

— Есть, отстыковка!

Женек клацнул переключателем. От стенок атмосферника послушался звук механизмов, то сработала автоматика шлюза, герметизируя люк, а приводы крепежа отпустили челнок в свободное странствие.

— Так, княже, я со старушками не хочу связываться. Сам её будешь спасать, мы так, потом в сторонке, если вдруг что-то пойдёт не по плану, — протянул Петрович и опустился в кресло. Сразу за этим пропала сила тяжести, и атмосферник оказался предоставлен сам себе.

— Форсаж⁈ — громко спросил пилот, глядя на Ивана немного детскими глазами.

— Форсаж! — поддакнул княжич, и всех вдавило в кресла. Лишь немного позже, когда шаттл начал спуск с орбиты, ускорение сменилось свободным падением и невесомостью. Спуск был похож на суперэконом на Грин-Аквике.

Казалось, атмосферник двигался медленно и неуклюже, но иллюзию создавали масштабы окружения. Когда летишь на большой высоте на обычном самолёте, тоже кажется, что он еле-еле ползёт.

Иван от нетерпения барабанил ногой по полу и глядел на крохотные язычки плазмы, возникшие на носу аэрокосмического аппарата.

«Они скоро начнут», — известил аноним, подогревая обстановку.

— Да что так долго⁈ — громко спросил княжич, глянув на пилота.

— А если преступники вооружены? — озвучил свои опасения навигатор, но ответил ему не капитан, а Потёмкин:

— Куратор не дал знать, значит, нет опасности. К тому же мы можем сесть только в космопорте, и выбора попросту нет.

— Ну а если? — не унимался Михаил.

— Там видно будет, — произнёс боевой киборг.

Женёк же вцепился руками в штурвал и смотрел перед собой, поджав губы. Если не знать, что он на самом деле просто очень сложный механизм под управлением осознавшей себя как личность нейросети, можно было поверить, что живой. И Ваня в очередной раз задумался над тем, а где проходит грань между человеком и нелюдем?

Вскоре шаттл вошёл в атмосферу и его затрясло. Облака под брюхом летучего аппарата зашевелились быстрее, в разрывах небесной пелены замелькали речки, озерца, серые каменистые пустоши и белые льды.

Ещё через десять минут атмосферник нырнул в кучерявую завесу, пронзив её насквозь. Турбулентность принялась играть шаттлом, как первоклашка бумажным самолётиком.

Вж-ж-ж вверх. У-ух вниз. И по новой.

От воздушных горок к горлу подкатила тошнота.

— Вон, — ткнул вскоре пальцем в лобовое стекло Михаил, и княжич вытянул шею.

Действительно, впереди виднелся ровный круг зелёной земли, защищённой богом-покровителем этого поселения. Значит, можно обойтись без масок.

Но помимо растений под куполом стоял лёгкий туман, когда тёплый и влажный воздух поднимался к верхней части барьера, на стыке атмосфер остывал и опускался по краям, словно морозный сквозняк, проникающий через щель в приоткрытой двери в растопленную баню. И туман скрывал мелкие детали происходящего.

— В посадке отказано! — быстро доложил Женёк, защёлкав тумблерами. А впереди уже виднелась узкая и какая-то серо-грязная взлётно-посадочная полоса.

Иван выругался, глядя, что на земле погасили огни. Гостям были совершенно не рады. По инструкции полагалось выйти на орбиту и ждать разрешения, но если исполнять все предписания, бабушку сожгут к чертям собачьим.

«Говорит диспетчер. Запрещаю приземление», — послышался голос из динамиков.

Иван дёрнулся, словно током ударило.

— Ну так чё⁈ — заволновался пилот. — У нас пятнадцать секунд на принятие решения!

— Взлетать надо, — резко и зло проронил навигатор, сжав пальцами подлокотники. — Не прилучается с бабушкой.

Одновременно с этим браслет княжича возмутился и выдал десять сообщений, верещащих истерикой.

— Хана ведьме. Её уже тащут к костру, — покачал головой Петрович, подглядывая в написанный в панике текст, отчего чуть не повис не ремне безопасности. А паника читалась во множестве опечаток, словно осведомитель писал второпях, на нервах и с оглядкой на то, чтоб никто не увидел.

— Блин! — выругался Иван и ударил кулаком по подлокотнику, поменяв в последний момент решение. — Инквизиция мы или нет? Сажай атмосферник.

— Так нельзя же! — заголосил пилот.

— Включи сигнал бедствия, — выдал идею Потёмкин, и Женёк, увидев перекошенное лицо княжича и короткий кивок в знак согласия, сразу же нажал на красную кнопку.

На потолке загорелись красные огни, медленно гаснущие и так же медленно разгорающиеся в ритме человеческого дыхания. Но так и положено. Резкое мерцание станет отвлекать пилотов и мешать их работе.

А полоса приблизилась настолько, что уже можно было различить людей, которые скопились у одинокого шаттла, стоящего на площадке.

Какой-то сотрудник этого замшелого поселения бегал по взлётке с красными светящимися палочками, то размахивая ими, то судорожно их скрещивая.

— Пошёл в задницу, дебил! Я же тебя размажу! — подавшись вперёд, закричал Женёк, словно человек мог его слышать.

Перед самой посадочкой мягко прошли защитный купол, созданный местным божком. И сожжение ведьмы не могло пройти без его участия, даже если ограничивается молчаливым согласием. Ведь столько мощное создание запросто могло остановить произвол, но не остановило. Но главное, чтоб оно не помешало спасению. Драться с богами княжич ещё не умел, но кажется, рано или поздно придётся учиться.

— Почему-то мне кажется, что это дело не для стажёра, — пробурчал Иван, гладя на пытающегося преградить путь опускающемуся атмосфернику человека в ярком жилете.

— Не всегда бывает, что хочется. Жизнь вообще не спрашивает, кому что угодно. Она просто раздаёт дюли направо и налево, — высказал свою житейскую мудрость капитан.

— Ага, — басовито и с горькой усмешкой присоединился к нему Потёмкин.