Секреты, скрытые в шрамах - Estrella Rose

всем среди первых. Больше никакой лжи, которая подставит под сомнение мою любовь к тебе.

— И еще… — Эдвард неуверенно подходит к Наталии поближе и мягко берет ее лицо в руки, уверенно посмотрев ей в глаза. — Пообещай, что ты больше не будешь устраивать голодовки и доводить себя до ужасного состояния. Я хочу, чтобы ты была здоровой и счастливой.

— Не буду, клянусь.

— И постарайся, пожалуйста, больше не плакать, — мягко просит Эдвард, аккуратно вытерев слезы под глазами Наталии и убрав некоторые белокурые пряди с ее лица, пока та неотрывно смотрит на него с легкой улыбкой. — Я не хочу видеть, как ты плачешь из-за чего-то плохого. Такое красивое личико должна украшать только лишь искренняя улыбка.

— Значит, так оно и будет, — скромно улыбается Наталия и мягко дотрагивается до щеки Эдварда. — Только и ты пообещай мне, что прежде чем бросаться на меня с обвинениями, ты сначала все выяснишь. Что не будешь сомневаться во мне и моих чувствах…

— Ни в коем случае, — уверенно отвечает Эдвард, слегка приподняв голову. — Клянусь, такого больше не повторится. Теперь никто не заставит меня усомниться в тебе. Обещаю, я буду верить только лишь тебе. И делать выводы лишь после того, как все узнаю.

— И не будешь ничего скрывать?

— Ни от тебя, ни от других. — Эдвард обеими руками гладит Наталии щеки, пока та скромно улыбается сквозь слезы — Больше никаких секретов. Никакого сокрытия правды ради желания сохранить честь в глазах других.

Наталия пару секунд ничего не говорит и тихо шмыгает носом, не веря, что все это происходит на самом деле.

— Значит, мы снова вместе? — скромно спрашивает Наталия.

— Надеюсь, что уже навсегда, — мягко отвечает Эдвард. — Что мы больше никогда не расстанемся.

Наталия улыбается еще шире, обнажая свои белоснежные, идеально ровные зубы, пока Эдвард с нежностью смотрит ей в глаза. А спустя пару секунд они с облегченным выдохом заключают друг друга в крепкие, трогательные объятия. Под влиянием сильных эмоций из глаз девушки начинает течь еще больше слез радости. Ей мгновенно становится хорошо, тепло и спокойно, как только сильные и нежные руки мужчины обвивают ее талию и гладят по спине. Как, впрочем, и Эдварду, который прижимается щекой к ее виску, пока руки девушки обвивают его шею, ее пальцы оказываются у него в волосах, а ее лицо утыкается в его широкое плечо. А услышав тихий всхлип, Эдвард проводит рукой по длинным золотистым волосам Наталии, нежно гладит по голове и просто прикладывает руку к ее затылку.

Как же долго они ждали этого момента! Свое долгожданное примирение Наталия и Эдвард воспринимают как настоящее чудо. Как подарок, о котором они и мечтать не смели после всего, что между ними произошло. Мужчина не верит своему счастью, пока крепко обнимает ту, которую он снова может называть своей любимой девушкой. Он буквально боится отпустить ее и потерять возможность чувствовать то тепло, что она ему дает. От переизбытка эмоций Эдвард едва может нормально дышать, чувствует, как его сильно трясет от перенапряжения, а в какой-то момент по его щекам скатывается пара слезинок. Он с удовольствием гладит девушку по голове, целует ее в висок и водит руками по всей ее спине, пока она и сама буквально захлебывается теми эмоциями, что внезапно овладели ею. Она не верит, что это не сон, всем телом прижимаясь уже к своему любимому мужчине, пальцами перебирая его мягкие черные волосы, носом утыкаясь в его плечо или изгиб его шеи и вдыхая запах его кожи, что дурманит ее разум и внушает чувство спокойствия и защищенности.

Проходит еще некоторое время до того, как Наталия и Эдвард отстраняются, но не размыкают своих объятий окончательно. Мужчина обнимает девушку за талию, а та обвивает руками его шею руками и нежно гладит его по голове или лицу. Они мокрыми глазами смотрят друг на друга с искренней, счастливой улыбкой, почувствовав, как только что с их плеч упал тяжелый груз, а дышать становится намного легче.

— Этого не может быть… — слегка дрожащим голосом произносит Наталия. — Это должно быть сон… Все это слишком здорово для того, чтобы быть правдой.

— Даже если все это происходит во сне, то пусть он длится вечно, — с широкой улыбкой отвечает Эдвард, берет лицо Наталии в руки и нежно гладит ее по голове. — Я не хочу просыпаться… Не хочу снова оказываться в жестокой реальности… Где у меня куча неразрешенных проблем… Где мне придется заплатить за многие свои ошибки.

— Господи, Эдвард… — Наталия издает тихий всхлип и одной рукой гладит Эдварда по щеке, а другой — проводит по его волосам, рассматривая его лицо своими мокрыми глазами. — Не могу поверить… Поверить не могу, что я чуть не потеряла тебя… Несколько раз!

— Я тоже едва не потерял тебя не один раз… И даже не подозревал об этом… А если бы знал, то сошел бы с ума от горя.

— Я бы не смогла жить, если бы с тобой что-то случилось. — Наталия со слезами на глазах качает головой. — У меня все сжалось внутри, когда ты сказал, что тебя ранили, и показал свои шрамы. Когда сказал, что мог умереть. Я не показывала этого, но твои слова тогда сильно перепугали меня.

— В тот момент я думал о тебе. Ты никогда не покидала мои мысли. И я даже хотел набрать твой номер, когда те люди ранили меня и бросили умирать… Думал, что умру, и хотел в последний раз услышать твой голос… Но в последний момент мой телефон полностью разрядился. А через некоторое время я отключился… С мыслями о тебе…

— Ты разве не удалил мой номер из телефона?

— Нет, я так и не удалил его. Да если бы и удалил, то все равно не забыл бы. Я набрал бы его с закрытыми глазами.

— Порой были моменты, когда я сама порывалась позвонить тебе, чтобы просто услышать твой голос, — скромно признается Наталия. — И неважно, что бы ты сказал…

— А я безумно хотел выкарабкаться ради тебя. Ради возможности хотя бы смотреть на твое лицо издалека. Смотреть на него тайно или откровенно… Пользоваться любым шансом послушать твой голос… Я был зол, но неготовым смириться, что потерял тебя навсегда.

— Я так и не смирилась с тем, что мы расставались. Я хотела верить, что мы все еще встречаемся.

— Я тоже.

— Хоть я и не знала, что тебя ранили, ты не покидал моих мыслей. Я… Чувствовала какую-то тревогу… — Наталия прикладывает руку к сердцу. — Как-то было тяжело на