Имперский граф - Серг Усов

жаренную с грибами, хамону, а обычную кавказскую брынзу — плесени импортных сыров.

Попав в другой мир и в другое тело, он, уже на новом опыте, убедился, что вкус — дело спорное. Но отказать себе в удовольствии поесть того, что наверняка уже, оповещённая об его приезде, приготовила жена здешнего городского Головы, он не мог.

По дороге назад во Псков, Олег убедился, что не все придурки ещё повывелись, а, возможно, этот класс людей и вообще неистребим, как сорняки.

Возле постоялого двора, в окружении двух десятков конных егерей, на коленях стояла толпа каких-то оборванцев, как мужчин, так и женщин с детьми.

— В чём дело? Кто это такие? — спросил Олег у подъехавшей к нему сержанту.

— Переселенцы из Эллинса, господин, — доложила та, немного волнуясь перед лицом графа и виконтессы, — Только устроили себе землянки в лесу. Обворовали почти половину поля озимых возле Грибовки. Вешать за такое приказа не было. Приняла решение, пока пригнать их из леса сюда и ждать капитана.

— Понятно, — Олег осмотрел оборванных, худых и явно голодных людей, — Кто старший у них?

Из толпы выволокли основательно побитого молодого мужика, смотревшего на графа со смесью страха и надежды.

— Благородный господин, пощади, — упал он на колени, — Казни меня, но пожалей людей. Не виноваты они.

— Ты зачем, сын свиньи, крестьян обворовываешь? — как можно грознее спросил Олег, хотя никакой злости на этих несчастных у него не было. Но и спускать воровство, он уже не раз убедился, не стоило, — Нельзя было попросить в долг или отработать? Ты к людям в деревне обращался?

Тупой взгляд мужика сам по себе был ответом. Впрочем, откуда ему было знать, что, по приказу графа, в каждой деревне имелся запас, как раз на такие вот случаи. Он заинтересован был в притоке людей, но, естественно, не дармоедов. Поэтому помощь оказывалась в долг.

— Может, здесь прямо пусть перепорят, да и отправят их в Пален, — предложил Клейн, — Там, как раз, собирались вдоль поймы овёс для фуража засевать. Тамошний управляющий жаловался, что у него много людей не хватает.

— Хорошо, — подумав, согласился с предложением своего адъютанта Олег и обратился к сержанту, — Доложишь своему офицеру, как прибудет, моё решение. Этих, — он кивнул в сторону бродяг, — Пока охолопить. А там, как работать будут. Если хорошо, то к концу сезона выкупятся.

— Только наказывать их, когда мы уедем, — добавила Уля.

Мужик, от радости бросившийся целовать графу сапоги, был отогнан парой ударов хлыста сержанта.

— Ты себя и своих людей чуть с верёвкой не познакомил, — немного попугал его Олег, хотя, конечно же, по его собственным распоряжениям, виселица за такое воровство, совершённое первый раз, бродягам не грозило, — Ты должен был сначала думать. Раз в голове у тебя ничего нет, дойдёт через задницу. Ему, — он снова обратился к сержанту, — двадцать плетей, остальным по десять. Детей не трогать.

Сержант склонила голову в знак того, что всё будет исполнено в точности.

— Наворованное всё съели? — спросил Клейн.

— Нет. БОльшую часть, слава Семи, крестьянам вернули.

В Пскове Олега дожидался вернувшийся Агрий.

В рабочем кабинете Олега начальник разведки сел с самого края стола для совещаний, хотя других посетителей в этот момент никого не было.

— Ты бы ещё возле двери сел, — пошутил граф, — Ну, докладывай.

— Первые четыре векселя уже обменяли, — в глазах Агрия мелькнула весёлая искорка, — В сааронском банке торгового дома семьи Топинов. Получили сорок пять тысяч лигров. Долго и придирчиво рассматривали. Двух своих магов привлекали, но ничего подозрительного не обнаружили. Выдали золотом.

— Кто в банк ходил? Надеюсь, не из наших кто? — довольно улыбнулся Олег.

Агрий немного смутился.

— Господин, никакого риска опознания не было, — убеждённо сказал он, — Лешик с Монсом стали настоящими мастерами маскировки. Они и грим хорошо подобрали и одежду соответствующую, ну а повадки соответствующие… вы же знаете Лешика.

— Да, согласен. Этот жулик умеет пыль в глаза пускать, — согласился Олег, — Идея впарить липу в банк соперников Шитора тоже его? — увидев утверждающий жест разведчика, кивнул, — я так и думал. А что с остальными векселями?

— Втёмную используем двух винорских купцов. Они уехали в Нимею. С ними под видом охранников один из моих людей. И двое, под видом молодой семейной пары переселенцев, присоединились, как попутчики. Дорогу оплатили до самой Нимеи. Но это не скоро ещё…

— Да понятно, — прервал его Олег, и довольно потерев руки, добавил, — Эх, представляю, какая драчка на Изюмском шляхе начнётся, когда Топины вручат эти векселя Шиторам. А когда из Нимеи подойдут….Так, с этим понятно. Что ещё узнал?

Сведения, доставляемые агентами Агрия, подтверждали опасения Гортензии.

Действительно, непонятная возня на всех границах Винора, кроме южной, где Олег часть соседей, в виде геронийцев и растинцев, приструнил, а часть соседей, в виде бирманцев, приручил, невольно настораживала.

Королевство Линерия и Великое княжество Руанск давно прекратили стычки, а Олег помнил, что однажды такая возникшая между этими соседями дружба привела к их совместному нападению на Винор. Тарк, тот и так всегда всем соседям был занозой, а вот то, что Саарон, особо не скрываясь, начал формирование двух новых пехотных полков и одного кавалерийского, просто звучало набатом.

На следующий день он начал готовиться к предстоящей поездке в Фестал.

— Лучше всего тебе ехать по винорскому тракту, — говорила Гортензия, когда они сидели на веранде, выходящий во внутренний двор её особняка, — Крюк получается большой, но зато сможете ехать в карете, как и полагается будущим герцогам. Кстати, а где моя любимая ученица?

— С Нечаем мирится, — махнул рукой Олег, — Не, Гортензия, не поеду я в карете. Да и тащиться сначала к Ирменю, потом по тракту петляющему во все города, начиная с Эллинса и Нимеи и дальше…

— Время-то есть. Куда вам торопиться? Девочка хоть новые города посмотрит.

— Успеет ещё насмотреться, — Олег был категоричен, — Поедем сразу на север. Обойдёмся без кареты.

— Тебе ещё сотню тысяч лигров везти, которые от тебя Лекс ждёт. Не забыл?

— А ты не забыла про мой маленький такой секрет в виде кармашка? К тому же тридцать тысяч у меня в виде векселя. Не, не того, что ты подумала, — засмеялся Олег, —