Удача игрока - Джульет МакКенна

– Ты хочешь просить меня прийти сюда на Солнцестояние? Узнать, что скажут кости нашего дола, когда Мизаен пошлет солнце, дабы озарить святилище нашей крови? Каких вопросов ты ждешь от меня?

Только резкий вдох выдал его испуг. Джирран выпрямился и медленно повернулся.

– Ты говоришь о моей семье. – Он слегка выделил предпоследнее слово. – Какое тебе дело до крови, что когда-то жила здесь?

– Для человека, который намерен требовать одолжения в силу прошлого родства, ты очень странно берешься за дело, Джирран, – критически промолвила новоприбывшая, сидя на стене, что тянулась вдоль крыши.

Джирран на минуту потупился, шаркая носком сапога по твердым плитам.

– Привет, Аритейн. – Он тепло улыбнулся девушке, но глаза его оставались холодными. – Ты хорошо выглядишь.

– Женитьба тебя не изменила, – изрекла девушка с загадочной резкостью в тоне. – Как Эйриз?

Джирран отмахнулся.

– Неплохо.

– Жаль, что она никак не забеременеет.

Аритейн разгладила на коленях темное серое платье, изящным движением соединив ноги в мягких башмаках. Румянец дополнял сумеречную голубизну ее глубоко посаженных глаз; длинный нос выделялся на узком лице из-за того, что ее короткие соломенные волосы были зачесаны назад с высокого лба. Но особенное сходство с Джирраном ей придавали полные чувственные губы. – Я бы хотела видеть, что ты обеспечил себе потомство в ребенке, и желательно не одном.

– Никакой ребенок крови Эйриз не даст мне прав здесь, – вздохнул Джирран.

– Не даст, – тихо согласилась Аритейн, в ее глазах мелькнуло сожаление.

– Значит, это честный обмен? – задиристо спросил мужчина. – Искусства Шелтий – достойная компенсация за отказ от твоей крови и ее земли? Земли, навсегда теперь ушедшей к дочерям сестры нашей прапраматери? Что ты еще умеешь, кроме того, чтобы определять, собирается наконец моя жена принести мне наследника или нет?

– Ты всегда был невыносим, Джирран, даже ребенком, – с презрением ответила Аритейн. – Я уже сбилась со счету, сколько раз отцу приходилось сбрасывать тебя вон в ту поилку, дабы остудить твой норов.

Оба взглянули на длинный выдолбленный камень у главных ворот, сухой, как обглоданная ветром кость, жухлые листья лежали на его дне, и стебельки травы пробивались из открытого отверстия в его основании.

Джирран понурил голову, но спустя минуту вновь с вызовом посмотрел на девушку.

– Скажи мне, бывшая сестра, как ты живешь?

– Я путешествую между долами, я выношу решение и даю совет, я распространяю новости и передаю просьбы о помощи или союзе. – Сухая издевка слышалась в ее словах. – Ты прекрасно знаешь обязанности Шелтий.

Джирран забарабанил пальцами по стене, жуя бороду.

– Мы все знаем, что делают Шелтий. Но мне интересно, кто такие Шелтий. Что это за силы, о которых шепчутся в углах на Солнцестояние и Равноденствие? А что ты скажешь насчет тех разов, когда единственный путник в сером становился десятью или двадцатью Шелтиями, появлявшимися из ниоткуда, чтобы закрывать фесс перед путешественниками, пока боролись с чумой, преступлением против крови или какими-то другими преступлениями, которые только они могут видеть.

– Ты знаешь, что об этих вещах говорить не положено, – терпеливо ответила Аритейн. – Почему ты все делаешь наперекор? Что ты хочешь от меня? – Несмотря на внутреннее беспокойство, девушка говорила таким тоном, каким могла бы спросить о погоде.

– Ты узнала тайны их могущества? Что умеют делать Шелтий? – допытывался горец. – Как они могут оставлять позади себя пустые дома, чьи обитатели исчезли или рассеялись, лишенные разума, на милость других? Даже когда они идут дальше и оставляют все позади себя здоровым и бодрым, почему никто не помнит о том, что делалось для их спасения или помощи?

– Тебя это не касается, – холодно отрезала Аритейн. – Это ведомо только нам, избранным служить.

– Избранным? – Джирран скрестил руки и посмотрел на сестру. – А может, взятым? Или, вернее сказать, украденным. Мне было почти девять – вполне достаточно, чтобы запомнить твои слезы, твои крики, твой гнев. Я помню, как ты цеплялась за кровать, когда они пришли за тобой, как молила нашу мать не поддаваться им, как проклинала ее, когда она не сделала этого. – Горец медленно и неглубоко вздохнул. – Что вскоре и доказало справедливость их притязаний на тебя, верно? Твое проклятие сработало: не прошло и года, как мама умерла, а когда отец с остальными вернулся домой после тяжелого сезона на рудниках, оказалось, что все, ради чего мы работали, принадлежит теперь какой-то девчонке с мышиными волосами с другой стороны гор. Девчонке, о которой никто из нас даже не слышал!

– Мама умерла при родах. Это трагедия, но не такая уж редкая. – Руки Аритейн, сжатые на коленях, побелели.

– Тогда она отчаянно рожала дочь тебе на замену, чтобы сохранить земли, которые она унаследовала. – Джирран покачал головой. – Говорят, она запретила Шелтиям входить в ее спальню, боясь, что они увидят истинную магию в будущем и того ребенка тоже. Если б она впустила их, может, они бы спасли и ее, и дитя.

Аритейн встала.

– Если ты позвал меня сюда только затем, чтобы растравлять давно зажившие раны, я попрощаюсь с тобой, Джирран.

– Но Шелтий не принуждали ее, верно? Они не используют свои силы без согласия, да? Что бы они ни делали, это всегда сковано правилами и окружено тайнами и никогда не применяется открыто. Что хорошего в силе, если она никогда не используется?

Аритейн была уже у лестницы.

– Что Шелтий говорят об эльетиммах, Ари?

Язвительные слова Джиррана остановили девушку на верхней ступеньке.

– Что ты сказал?

– Я правильно их назвал? Или надо говорить «аниатиммы»? – Джирран сел на стену и вытянул перед собой ноги.

Аритейн медленно повернула голову.

– Что ты знаешь? – В ее голосе звучал приказ.

– Я не какой-то обвиняемый, чтобы принуждать меня говорить правду. – Джирран сплюнул и потер глаза. – Я только слышал то, что половина жителей низин услышит в своих пивных и тавернах еще до конца лета. Песни об эльетиммах, о силах, которыми они обладают, об опасности, которую они представляют, о мощи их воинов. Как по-твоему, сколько пройдет времени, прежде чем какой-нибудь жадный горожанин из Врида решит, что эти белокурые люди из-за океана не отличаются от белокурых людей за горами? Они ухватятся за любой предлог, чтобы украсть еще больше земли, еще больше наших богатств, чтобы гнать нас все дальше и дальше от того, что было когда-то нашим. Возможно, именно это случилось в доле Тейва. Ты, верно, слышала об этом от своей новой родни? – Джирран невесело засмеялся. – Если нас прогонят достаточно далеко, мы все станем Людьми Льдов, не так ли?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});