Безжалостный соперник - Л. Дж. Шэн

к тебе?

— Хорошо, да. — Я вышла из бассейна, оставив его позади. — Обманчивым? Никогда.

ГЛАВА 25

Кристиан

Настоящее время.

Дни казались короче после того вечера в бассейне. Гораздо короче их двадцати четырех часов. На следующее утро после того, как я позволил Арье выиграть, судья Лопес вызвала меня и адвокатов Конрада, чтобы обсудить окончание свидетельских показаний. По моим оценкам, это означало, что у нас осталась примерно неделя, прежде чем все это дело завершится. Я был уверен, что присяжным потребуется не более пары дней, чтобы вынести вердикт.

В ту ночь Арья не могла меня видеть. У нее были планы на ужин с клиентом, и, во всяком случае, объяснила она, Джиллиан не знала всей полноты наших отношений. Или отсутствие. Меня это не должно было беспокоить. Что Арья скрывала это от Джиллиан. Я имею в виду — разве не в этом был весь чертов смысл?

Но меня это задело. Конец приближался. И поймать Конрада было не так важно, как иметь возможность наслаждаться его дочерью.

На следующий вечер Арья не могла меня видеть. Снова. На этот раз из-за плохого самочувствия Джиллиан.

— Думаю, я приготовлю ей куриный суп с лапшой и посмотрю с ней повтор сериала «Друзья», — вздохнула Арья, общаясь ко мне по телефону. Я улыбнулся и взял трубку. Что еще я мог сделать? Я не имел права требовать ее времени, ее ресурсов, ее внимания. Мы договорились, что это будет непринужденно, а небрежность означала низкие или несуществующие ожидания.

На третий день — за четыре дня до окончания суда — Арья написала, что ее родители хотят ее видеть, и она не знает, как долго они будут встречаться, поэтому лучше не строить никаких совместных планов. В этот момент я был уверен, что она избегает меня. Я вышел из суда во время короткого перерыва, поймал такси до своей квартиры, распахнул шатающийся паркет под кроватью и достал ее книгу. Я сфотографировал его в руке и отправил ей.

Кристиан: Хватит, Арья. Увидимся сегодня вечером, и никто не пострадает.

Арья: Значит, ты не выше вымогательства.

Я не выше ничего, когда дело доходит до тебя.

Кристиан: У нас была сделка.

Арья: Я не помню, чтобы подписывала какие-либо документы.

Я вальсировал обратно к входной двери. Мне нужно было быть в суде через двадцать минут. На самом деле пришло время лично допросить одного из свидетелей Конрада. Сейчас было не время гоняться за юбками.

Кристиан: Что случилось?

Арья: Я просто не вижу смысла проводить с тобой каждый вечер недели, когда это все равно закончится через несколько дней.

Кристиан: Давай поговорим.

Я использовал время, которое потребовалось ей, чтобы ответить, чтобы вызвать Uber. На всякий случай я написал Клэр, чтобы придумать хорошее оправдание на случай, если я опоздаю. Судья Лопес был крутым игроком, даже если ему нравились мои движения в гольфе.

Арья: О чем?

О погоде. Что она думает?

Кристиан: Я приду к тебе сегодня в шесть вечера.

Арья: Нет. Джиллиан не может тебя видеть.

Опять этот бред. У меня не хватило духу сказать ей, что Риггс и Арсен были почти в курсе каждого оргазма, который мы разделили между простынями — или на моей кухне, в моем душе, в моем джакузи или в ее уголке для чтения — с тех пор, как мы начали встречаться. Я устал быть секретом, даже если я был тем самым придурком, который предложил это в первую очередь.

И по уважительной причине тоже.

Кристиан: Я так понимаю, ты не хочешь вернуть свою книгу.

Арья: Я подам на тебя в суд.

Кристиан: Я знаю хорошего адвоката.

Арья: В аду есть особое место для таких, как ты.

Кристиан: Слышал, юристы получают квартиры с видом на лаву. Будь милой, и я просто позволю тебе жить со мной в загробной жизни. Когда мне тебя ожидать?

Арья: Семь.

Кристиан: Не опаздывай.

***

Но, конечно, она опоздала.

Опоздала.

Арья прибыла в 7:23, на ее каменном лице не было ни следа сожаления или смущения. Подбивая ее, я должен был напомнить себе, что у нее есть все основания хотеть разорвать со мной отношения. Я был болезненным напоминанием обо всем, что она потеряла.

Она вошла, бросив сумку на черный кожаный диван, не обращая внимания на приготовленный мной ужин на двоих, который стоял в уголке для завтрака и остывал.

— Ты хотел поговорить? — Она не удосужилась сбросить свои Джимми Чу, что было подозрительно, так как это было первое, что сделала Арья, войдя в мою квартиру после долгого дня.

— Я приготовил ужин. — Я направился на кухню и взял два стакана мерло. Я протянул ей одно. Она колебалась, прежде чем взять его. Оставаться надолго не входило в ее планы.

— Ты сделал это. — Ее взгляд скользнул по моему плечу. — Извини, что опоздала. У меня был звонок с клиентом в Калифорнии. Они не спешили вешать трубку.

— Не проблема. Холодный стейк всегда был моим любимым. Не могла бы ты отнести его на кухню?

Полагаю, это была моя версия поедания скромного пирога. Мне совсем не понравился его вкус. Я никогда в жизни не преследовал женщину и не собирался делать исключение для Арьи, но я не мог смириться с мыслью, что все закончится через четыре дня. Мне нужно было больше времени. Еще несколько месяцев незаконной связи никого не убьют. Кроме, возможно, оставшихся работающих клеток мозга. Когда я был с этой женщиной, я не мог трезво мыслить.

— Знаешь что? Я лучше сделаю это здесь, если ты не возражаешь. — Она уселась на подлокотник моего черного кожаного дивана, скрестив ноги и держа стакан на ножке. Я хотел задушить себя за то, что попал в эту ситуацию. Всего этого можно было бы избежать, если бы я сопротивлялся желанию встретиться с Амандой Гиспен.

Или если бы я просто передал дело кому-то, у кого не было эрекции на Ротов.

Или, если бы я не поставил на Арью, доводя и без того дерзкую женщину до предела.

Или если бы я не соблазнил ее.

Или если бы она не соблазнила меня.

Или если бы я просто сказал ей правду. Что я, Николай Иванов, жив, (в основном) здоров и (возмутительно) одержим желанием залезть к ней в юбку-карандаш.

Но я не думал, что Николай заслужил такую девушку, как Арья, не говоря уже о той женщине, которой она стала.

— Мы уходим, — сказал я, резко вставая. Арья проследила за мной взглядом, немного сбитая с толку. Теперь все вернулось ко мне. Подросток Арья. Маленькая, дерзкая и яростно независимая. Все, чего она когда-либо хотела, это быть замеченной. И я заставил ее пройти через ад. Сначала суд над ее отцом, который все еще не закончился, потом все эти игры. Ставки. Правила. Она хотела выйти из этого с остатками своей гордости. Единственным шансом остановить ее было отказаться