Всего лишь 13. Подлинная история Лон - Джулия Мансанарес

Я скрывалась от Энди много месяцев, но потом он все-таки нашел меня. Он вернулся из Испании и теперь жил в Манчестере, что было за час езды от моего дома. Он звонил мне каждый день и говорил, какой плохой женой я была. Он хотел встретиться со мной в пабе Хэнли в эти выходные. Он не знает, что ребенок не от него.

Кен отвез меня в паб, чтобы поговорить с Энди. В пабе было много маленьких комнат, и мы уединились в одной из них, чтобы спокойно поговорить. Энди постоянно говорил, спрашивал, как я. Он даже сказал мне, что скучал по мне. Это было сюрпризом для меня. Он сказал, что если бы я была хорошей женой, все было бы по-другому. Мне тут же захотелось уйти из паба; я чувствовала себя подавленной. Энди всегда критиковал меня.

Кен согласился отвезти нас к себе домой, чтобы мы смогли закончить разговор. Теперь Энди уже говорил о времени, проведенном вместе. А ведь нам было когда-то хорошо. Во время этой беседы мне показалось, что я еще что-то чувствую к нему. Затем мы отвезли его на автобусную остановку, чтобы он смог уехать в Манчестер. Энди сказал, что мы будем держаться на связи, и вскоре он снова ко мне заедет.

Я все еще верила, что мне все удастся. Нам с ребенком нужна была безопасность. И независимость. Если у Энди получилось найти работу и комнату в Манчестере, значит и у меня получится.

Я решила уехать из дома Кена; сбежать. Автобус отвез меня в неверном направлении, я очутилась в каком-то городе, где не было железнодорожного сообщения. Я потерялась и устала. Там был полицейский участок, и я спросила у полицейского дорогу. Мой чемодан был очень тяжелым, а он даже не помог его нести. Тогда я стала кричать на него и бросаться монетами. Он схватил меня и доставил в полицейский участок.

Такое поведение стало причиной моего заключения под стражу. На следующее утро — суд. На суде меня спросили: «Может, вы что-то не так сделали?» Я сказала: «Может быть что-то, а может быть и ничего». Меня отпустили. Я поймала такси до ближайшего железнодорожного вокзала. Через час я буду в Манчестере, далеко от Сток-он-Трент.

Манчестер — очень большой, даже чересчур. Так тяжело определиться, куда идти, а чемодан такой тяжелый. Вся моя жизнь в этом чемодане. Здесь так много людей со счастливыми лицами и улыбками. Я надеюсь найти знакомое лицо. У меня все болит. У меня нет денег и мне некуда идти. Здесь нет ни одного друга. Если я пойду в больницу, мне обязательно помогут; там всегда помогают. В больнице решили опять отправить меня в Харпландз. Они позвонили Кену. Опять Харпландз. Кен приехал за мной. Он и его старое вольво забрали меня домой, откуда я пыталась бежать.

Я попыталась сбежать и потерпела провал. Но мой разум все еще работал. Когда-нибудь у меня получится сбежать. Я не боюсь. Если ты боишься умереть, зачем ты тогда родился. Я немного отдохну. Я думаю, что скоро появится мой ребенок.

От Кена 30 апреля 2007 г

Я позвонил в скорую: скорая быстро приехала и забрала Лон в Харпландз.

1 мая 2007 г

Она весь день гуляла по улице. До наступления сумерек. В 11.30 полиция привезла ее домой.

2 мая

В социальном центре был разработан специальный план для Лон. Она должна была пойти на работу. Она пошла устраиваться на работу в выходной, а в выходные никто не работает. Пришлось объяснять это докторам из Харпландз и самой Лон.

11 мая

Лон выгнала меня из дома после перебранки. Позже, Вики из социальной службы помогла убедить Лон впустить меня обратно.

14 мая

Лон рассказала мне, что как только они с мужем приехали в Англию, они быстро нашли работу и зарабатывали достаточно денег для съема квартиры, машины, покупки всего необходимого. У них появилась собачка Бобби. Им также государство предоставило бесплатно лечение, которое требуется для ее психического и социального здоровья. Это лечение и обслуживание были предоставлены только тогда, когда она забеременела.

Когда Лон порвала с Йоханом в Швеции, у нее было нервное помешательство. С тех пор она постоянно принимает психотропные вещества, иногда много, иногда мало: все зависит от ее настроения и самочувствия. В последние 9 месяцев ее не обеспечивали необходимыми лекарствами, так как Лон была беременна. Не было никаких лекарств, чтобы успокоить ее боли и полное отчаяние, чтобы прекратить галлюцинации и не слышать голоса по ночам, с которыми она постоянно разговаривала. Однажды после нескольких бессонных ночей и дней Лон отказалась от еды и попросила позвонить в скорую. Ее забрали в Харпландз. Там она была всю ночь, но лучше ей не становилось. Только через день ее состояние начало налаживаться.

16 мая

В социальной службе Нортон Клиник было совещание Вики и Яки по поводу Лон. Позже они пришли к Лон, чтобы поговорить с ней о ее ребенке. Они спросили, как она хочет его назвать. Она молчала. Она ничего не сказала. Она не доверяла им и не хотела, чтобы ей помогали. С другой стороны, почему она должна была доверять им.

18 мая

Ее чемодан был готов и поставлен у порога. У нее было все необходимое, чтобы поехать в больницу.

19 мая

В 2 часа утра у Лон отошли воды. У нее начались схватки, и я позвонил в скорую. Ее сразу же отвезли в больницу. Перед ней стояли новая жизнь и ее ребенок. Старая жизнь позади.

Прошло утро, прошел день, наступил вечер. Схватки Лон прекратились; она попыталась выдернуть внутривенный укол. Медсестра смогла ее сдержать. Доктора попытались найти место в спинном канале для укола. Тщетно. Лон уже устала. Доктора были не очень довольны ее поведением. Она согласилась на кесарево сечение. Приготовили хирургическую. Схватки продолжались 19 часов. Как и все в ее жизни, роды стали настоящей борьбой.

20 мая

Лон не захотела видеть меня. Я любыми путями хотел увидеться с ней. Она запретила входить мне. Уже 19 часов она была под капельницей. Ей ввели стимуляцию, но не помогало. Доктора, в конце концов, остановили схватки. На следующее утро было решено провести кесарево сечение. Жизнь ребенка была вне опасности, а у Лон не было выбора.

21 мая

Маи — так назвали медсестры ребенка, родившегося в 4 утра 21 мая. Он весил 7 фунтов и 6 унций. Когда Лон проснулась, она лежала на больничной койке в родильном отделении. Она была совсем одна. Социальный работник отправил в больницу чемодан с вещами, среди которых были фотографии сестер, домашние вещи и все необходимое, а также вязальный набор, чтобы она могла коротать свое время. Я послал Лон цветы, так как у каждой мамочки в родильном отделении стояли букеты, а у нее не было. Состояние Лон было тяжелым, поэтому ее поместили в отдельную палату и держали отдельно от остальных мамочек.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});