Детская площадка - Джейн Шемилт

не сможет нас найти.

– Что ты имеешь в виду? – Иззи отступает назад. – Его выпускают?

Мелисса обнимает дочь.

– Конечно, нет. Новое дело даже еще не в суде, а когда его передадут, приговор будет очень суровым. Нам так или иначе надо начать все с нуля и выстроить новую жизнь, забыв все плохое.

– А как же моя школа?

– В Солсбери несколько отличных школ.

– Мне нужно быть рядом с подругами, – испуганно говорит Иззи.

– Ты будешь часто с ними видеться, дорогая. Они смогут приезжать на каникулы, если захочешь. У тебя появятся и новые друзья.

Иззи не отвечает. Мелисса ставит кастрюлю с картошкой на плиту и убирает в раковине.

– Теперь мы сильнее, мы справимся, вот увидишь. Лина тоже к нам переедет.

Она с улыбкой поворачивается к дочери, но той рядом нет. Дверь в сад открыта. В окно Мелисса видит, как Иззи подбегает к Еве и берет Соррель за руку. Мелисса сжимает в ладонях пригоршню мокрых и скользких очисток. Это вполне естественно, Иззи хочет остаться в привычной обстановке. Мелисса тоже этого хочет, она очень боится расстаться с Евой и Грейс, но благополучие Иззи прежде всего. Если Пол выйдет на свободу, свои поиски он начнет с дома Евы. Мелисса бросает очистки в мусорное ведро и плотно закрывает крышку.

Позднее она откупоривает бутылку вина. Эрик наверху разбирает счета. Девочки уже улеглись спать. Мелисса наливает два бокала.

– Надо бы сказать «нет», – говорит Ева, принимая свой бокал. – Но не могу.

– Только один бокал, милая, это не повредит.

– Я насчет твоего приглашения, Иззи мне его передала. – Ева впервые за много месяцев вся сияет. – Милая Мелли, это прекрасно.

– Моего приглашения?

– Оно как нельзя вовремя. Я сама не понимала, как сильно нуждаюсь в смене обстановки.

Ева улыбается, но ее глаза полны слез.

– Когда я на кухне, мне иногда кажется, что Эш бежит к двери или зовет в саду Ноя, и если я поспешу, то успею его остановить. Часто я ловлю себя на том, что стою перед воротами загона, чтобы преградить ему путь. То, что произошло, занимает мои мысли и днем и ночью. Это нечестно по отношению к девочкам. – Ева смотрит в окно, будто даже сейчас видит, как ее маленький сын бежит в темноте за собакой, путаясь в высокой траве. – В другом месте ко мне, наверное, могли вернуться хорошие воспоминания.

Иззи оказалась отзывчивее и заботливее Мелиссы. Она поняла, что необходимо Еве, которой они были многим обязаны. Мелисса обнимает подругу и прижимается к ней. Ева дала им кров, когда они в нем нуждались, несмотря на то, что Пол натворил с Соррель. Менее великодушная женщина от них бы отвернулась. Настало время отплатить Еве за дружбу, это та малость, которую может сделать Мелисса.

Она отстраняется и тепло улыбается Еве.

– Отличное решение. Эрик, конечно, тоже приглашен, ему очень понравится тамошний сад. Я и с Грейс поговорю. Мы все должны туда отправиться.

– Эрик никуда не поедет, я точно знаю, можешь не спрашивать. У него много работы, к тому же нам надо отдохнуть друг от друга. – Ева понижает голос до шепота. – Я до сих пор не уверена, знает ли он, что было у нас с Мартином, а если и знает, то молчит. Мне очень одиноко, я будто живу с чужим человеком, который, похоже, меня недолюбливает. – Она умолкает. – Как бестактно я себя веду, Мелли. Ты, наверное, страдаешь от одиночества куда сильнее.

– Как раз наоборот, – отвечает Мелисса. – Одиноко мне было рядом с Полом. А теперь мы с Иззи вместе. – Она звенит бокалом о бокал Евы. – За будущее.

Блейк считает, что если придется где-нибудь пожить без папы, то лучше этого места не найти. Здесь так много деревьев, просто с ума сойти. А еще теннисный корт. Они купили через Интернет ракетки, и Мелли учит их играть. Блейк написал папе, чтобы тот приехал, когда в университете Зимбабве начнутся каникулы, но мама сказала, что он, скорее всего, останется, чтобы сэкономить деньги. Она пишет книгу, и это здорово, но зарабатывает теперь только папа. Если бы приехал Эрик, он просто ошалел бы от здешнего сада.

По утрам Чарли просыпается от пения птиц и лежит в кровати, сознавая, как ей повезло. Тут по полям гуляют пони и овцы и все счастливы. Кроме, разве что, Иззи. Мама уж точно счастлива. Наверное, оттого, что пишет книжку. Она постоянно в хорошем настроении, это очень заметно. О чем будет книжка, она пока не говорит. Чарли не хочет возвращаться в Лондон. Был разговор о переезде сюда и смене школы, хотя мама не уверена, что папа будет за, когда вернется. Но Чарли знает, они с мамой наверняка договорятся.

Поппи пока не решила, нравится ей здесь или нет. Вообще-то скорее нравится, потому что Соррель становится все больше похожей на саму себя, хоть и не слишком подросла. Мама говорит, что этого следовало ожидать и Соррель еще наверстает упущенное. Поппи скучает по папе и почти всегда думает об Эше, но маме не говорит. Грейс очень помогла, она сказала, что скоро дела пойдут на лад. Грусть не то чтобы исчезнет, просто со временем становишься сильнее и легче ее переносишь. Поппи научилась хотя бы представлять, как это будет.

Иззи скучает по городскому шуму и яркому свету. Честно говоря, ей скучно, но уехать сюда все-таки пришлось. Соррель поправляется, все этому рады, но память к ней пока не вернулась. Может, и вовсе не вернется. Маме тоже лучше, она иногда говорит об отце. Обе они рады, что тот в тюрьме. Все просто обожают теннис, но Иззи тоскует по прежним играм. Спустя какое-то время можно снова начать в них играть.

Глава 17. Апрель

Ева

– А где трактор Эша?

– Трактор? – сонно переспрашивает Ева у Соррель. За лужайкой под весенним солнцем сияет розово-оранжевый старый дом. Окна распахнуты настежь, внутри тихо и светло. Где-то там, в тишине, пишет Грейс. По всему пространству позади дома разбрелись овцы, между ними бегают ягнята. Апрель в этом году жаркий, куда жарче, чем обычно. Кажется, что наступило лето. Повсюду густая трава. Ева уже неделю не надевала туфли. Соррель лежит на животе рядом с ней и что-то рисует в альбоме. В полусне Ева чувствует или воображает, что чувствует, что ее голова соприкасается с другой головой. Белокурой, глядящей зелеными глазами на ветви растущего рядом кипариса. Непрожитая жизнь по соседству с ее жизнью. Однажды боль отступит настолько, что Ева