Янтарное сердце Амити (СИ) - Аск Рона

— Год назад тоже вырезали целую деревню с магами, но так как она была маленькой, новости об этом замяли, чтобы не портить отношения с любесами. Шумиха была бы слишком опасной для нашего союза. Слишком он… шаткий. А сейчас… — покачал головой Лекс. — Когда король любесов решил выдать свою дочь за мага и скрепить магический и немагический мир, это опять случилось.

— Но кто это сделал? И зачем? — удивилась Несс.

— Предположительно — приверженцы чистой крови. Те, кто не хотят союза двух миров.

Лекс опять покосился на Ника и, когда тот никак не отреагировал, продолжил:

— Больше не на кого подумать… И теперь ещё защита Академии исчезла, — он тяжело вздохнул и запустил пятерню в светлые волосы. — Чую-чую неспокойные времена.

Я опустила взор, чтобы случайно не выдать даже намёка на свои мысли. Лекс думает, что исчезновение защиты — тоже дело рук приверженцев чистой крови, но что если он прав? Может быть вчерашний случай был лишь совпадением, и моя стихия здесь совсем ни при чём? Может, это я заблуждаюсь?

— Если события в прошлом году замяли, и никто о них не знает, откуда вам известно? — поинтересовалась я и вновь посмотрела на Лекса.

Тот, в свою очередь, обернулся на Ника, который, не отрывая невидящего взгляда от листка, произнёс:

— Это была моя деревня.

Медленно и осторожно, Ник положил на стол лист бумаги, после чего откинул пиджак и приподнял край рубашки.

— Из всех — я единственный выжил.

У меня пропал дар речи. Я смотрела на длинный уродливый изогнутый шрам на боку Ника, который не оставлял сомнений — Ник выжил чудом. И теперь многие вещи начали становиться на свои места. Когда я только прибыла в Академию и встретила Ника — он был одет в форму Академии, будто её не покидал. Сначала у меня была мысль, что он остался, чтобы подтянуть знания по какому-либо предмету или его дом был слишком далеко, но оказалось, Нику попросту некуда было идти. У него вовсе не было дома и родных. Следовательно, и позаботиться о нём было некому, поэтому Ник подрабатывал в буфете у мадам Сладос. Но даже пережив такое горе, Ник не разучился улыбаться и радоваться жизни.

— Ник… — начала я, но он поднял ладонь, останавливая меня, и я замолчала.

Вроде бы передо мной сидел всё тот же голубоглазый парень с чёрными волнистыми волосами перетянутыми резинкой на затылке, но теперь он казался совсем другим человеком. Более глубоким, взрослым, многогранным.

— Не надо, Лав, — чуть хрипло ответил он и выдавил улыбку. — Всё уже в прошлом, там ему и место. Сейчас же…

Он опять нахмурился и посмотрел в еженедельник.

— Сейчас меня беспокоит то, что в этот раз инцидент предали огласке. Либо Красные плащи не справляются, либо наш новый враг гораздо серьёзнее, чем ожидалось.

— Думаешь, кто-то специально всё рассказал газетчикам?

Ник пожал плечом.

— Может и так, а может кто-то из Приверженцев работает в газете и намеренно разжигает панику среди людей. Видишь, — он указал на строчку в газете. — Они даже пишут, что предположительно уничтожение деревни с магическим населением — дело рук любесов исповедующих Путь проповедника Зантариса — движение за чистую кровь.

Ник усмехнулся, а его палец спустился по строчкам ниже:

— И не забыли сделать «реверанс» в сторону короля любесов, будто он до сих пор не запретил это движение, хотя у нас тоже есть свои Приверженцы, и на них нет никакого запрета. Да и кто вообще будет читать это слово «предположительно»? — фыркнул он. — Всё просто увидят, что любесы виноваты и сделают свои выводы.

— Даже я так прочитал, — смущённо заметил Хост, который перестал воевать с голубем, выполз из-под стола и теперь тоже заглядывал в еженедельник, а Ник кивнул:

— Вот именно. Вся эта статья похожа на попытку разжечь вражду.

Я вспомнила, как сегодня утром Краус принёс какую-то весть декану, отчего тот даже не дал ему поесть, а отправил обратно в штаб с ответом, да ещё лично капитану.

— Наверняка Красные плащи это уже заметили, — предположила я.

— Наверняка, — согласился Ник. — Но все люди уже прочитали эту статью, бить панику поздно. А хватать за задницу газетчиков — бессмысленно, им лишь бы кинуть утку и повысить свою репутацию. Разумнее будет их допросить, а потом наблюдать, чтобы выйти на источник.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я хмыкнула, дивясь собранности Ника. Он всё так по полочкам разложил, будто сам был из какого-нибудь отряда Красных плащей или приближённых к ним. Сейчас он мне совсем не казался привычным лоботрясом, а человеком, на которого можно положиться в экстренной ситуации.

— Но… — вздохнул Ник и потянулся к половнику, чтобы зачерпнуть фруктовой овсяной каши. — К счастью, это головная боль Красных плащей, а не наша. Поэтому можно расслабить булки и заняться привычными делами. Например…

Он облизнулся и снова начал походить на обычного Ника.

— Поесть.

На этом наша беседа о происшествии в деревне закончилась. Не потому что нам было нечего сказать, а потому что никто не хотел поднимать больную для Ника тему. Всё-таки год назад он потерял всех родных… А год — это не десять лет или пятнадцать. Боль ещё достаточно свежа.

Вскоре Ник, Лекс и Хост отправились на занятия, как, впрочем, и другие ученики, а мы с Несс решили отправиться в нашу комнату. Я придерживалась режима «тише воды, ниже травы», а у Несс ещё не до конца зажили руки — оставались небольшие рубцы. Да и мазь старуха Жёлтый Глаз выдала ей ещё отвратительнее, чем мне. После неё руки у Несс были жирными, что нельзя ни к чему прикоснуться, да и запах исходил от них не шибко приятный, зато заживало всё буквально на глазах. Краснота спадала, а рубцы рассасывались. К концу дня с такими темпами, по идее, не должно было остаться ни следа.

— Эй, Лав, — позвала меня Несс, когда мы уже собирались на обед. — Ты так и не получила стихию?

Я видела, как всё утро она хотела у меня об этом поинтересоваться, но не решалась. А я и не спешила с ответом, потому что не знала, что ей сказать. Однако сейчас, когда прозвучал прямой вопрос, увиливать было некуда. Оставалось только сказать правду или… соврать:

— Нет. Может, сегодня получится.

Вечером я в любом случае собиралась к декану, нам же предстояло выяснять, что же я всё-таки умею, а так и повод был отлучиться.

— Понятно, — расстроено вздохнула Несс и покачала головой. — Жаль профессор Реджес до сих пор не нашёл виноватого в том случае. А то я бы его… Ух! — вспомнила она про камень, а я пожала плечами.

Не говорить же ей, что виноватых нет. Это я поняла, когда размышляла над появлением статуи. Вполне вероятно, что уже тогда она сдвинулась и поэтому камень вылетел. Можно ли это считать, будто я отделалась малой кровью? Потому что в противном случае, все бы увидели, как я призвала совсем другую стихию. Так что все, что ни делается — к лучшему. В моём случае самая верная поговорка.

На обеде помимо привычной троицы: Ник, лекс и Хост, мы так же встретили Мэй и Джесси, которые добавили к утренним новостям о деревне ещё одну не менее интересную новость.

— Слышали? — заговорщически зашептала Джесси, она даже перегнулась через Мэй, чтобы быть поближе ко мне и Несс. — Зал Стихий опечатали.

— Ага, — подхватила Мэй. — Говорят, там обвал какой-то случился. Стена, что ли, упала…

— Да ладно! — удивилась Несс, а я напряглась.

Как быстро распространяются слухи… Хотя стоило ли ожидать другого?

— А, да, — подхватил Лекс, попутно наливая в тарелку тыквенный суп. — Директор сказал, что корни Гиби сильно разрослись и стена не выдержала. Поэтому всех, кто ещё не получил стихию, туда не пускают.

Я хмыкнула. А директор оказался находчивым, тем более в дыре за статуей действительно были корни. И не придраться.

— Настолько всё плохо? — постаралась я как можно достовернее удивиться, а заодно обеспокоиться, ведь я только недавно сказала Несс, что вечером планирую получать стихию.

— Сам я не видел, но если дверь опечатали — значит, хорошего там точно ничего нет.