Дракон по имени Алекс - Екатерина Майская

линия электропередач.

Для подъёма Лешка выбрал сторону, глядящую в глубь материка, для чего пришлось сделать небольшой круг. Жара потихоньку подбиралась к нам, но мы настойчиво, как сказал бы папа, «настырно» взбирались вверх по склону без тропинок и дорог. Где-то на середине склона пришлось сделать привал, посидеть, выпить воды. Я-то, в отличии от двух этих натренированных физическими упражнениями монстров, всего лишь девушка, к тому же не спавшая полночи.

Стоило вспомнить о ночи, в груди сразу стало нежно и хулиганисто, а Алекс, который обозревал окрестности, тут же перевел взгляд на меня. Ух ты! А в фиолетово-черных глазах золотистые всполохи. Красиво… Провела рукой по шрамам на щеке, мне кажется или они еще уменьшились?

Стилс говорил, что это магическая травма, которую не удалось залечить после ранения. Я попыталась вспомнить, какие были шрамы, когда я в первый раз увидела Алекса. Рубцы были больше, более воспаленные. Один почти подбирался к углу глаза. А сейчас – аккуратненькие такие. Ровные и тонкие. Белесые, как выгоревшие на солнце, или как будто им уже много-много лет.

- Пора, - озвучила решение. Ведь они меня ждут, дают возможность отдохнуть. На сердце стало сначала тепло, а потом кольнуло какой-то резкой искоркой. Ревнует. Поцеловала в губы своего дракона-собственника и быстро встала. А то еще передумаю куда бы то ни было идти.

Камень, про который говорил Лешка, действительно напоминал вылезающее из скальной породы крылатое существо. Находясь на поверхности было сложно определить, где именно стоит этот камень, но чисто зрительно казалось, что что и до правой грани, и до левой, и до верха примерно одинаковое расстояние.

Мне вспомнилась одна картинка в учебнике магии. Один из усиленных вариантов места силы – треугольник в котором основание равно длине высоты, умноженной на две. При приложении сил, там происходит какая-то внутренняя стабилизация. Как именно происходит, я разобраться не успела, но вот воспоминания почему-то всплыли. А если так, то где-то по центру здесь должно быть что-то подходящее для … Да, должно быть…

***

25.2.

Камень казался старым. И уставшим. Очень старым, как вечность. При наличии воображения можно было разглядеть гигантскую птицу, чьи крылья вросли в скальную породу. Камень нависал над поверхностью горы как укрытие, образуя небольшую пещеру. Ну как небольшую… Машину Алексея сюда спокойно можно было бы загнать, если бы кому-то пришла в голову такая дурацкая мысль, как втащить ее вверх по склону.

Увидев, как Саша рванула к внутренней стене этого странного камня, от которого чувствовалась какая-то внутренняя сила, Алекс не удивился. Как и тому, что Саша начала искать что-то на поверхности, скажем так, «груди» крылатого существа. Но то, что случилось дальше, пробило его настрой ничему в этом мире больше уже не удивляться. Поверхность, похожая на песчаник, вдруг начала осыпаться, как будто до этого песок приклеили к поверхности, а клей вдруг исчез. Не рассуждая и, даже похоже не думая ни мгновения, Алекс рванул к Саше, оттаскивая ее подальше от стены и из пещеры. Было видно, что песок начал обсыпаться не только там, где стояла Саша, но и по всей внутренней поверхности пещеры, грозя похоронить под собой всех, кому не повезло оказаться внутри. Алексей успел выскочить еще раньше.

Удивленная троица наблюдала как камень, абсолютно не изменившийся сверху, менялся по внутреннему абрису. А посмотреть было на что. Наслоения породы, обсыпаясь вниз, обнажали абсолютно гладкую поверхность, на которой проступал какой-то рисунок. Пока пыль висела в воздухе, было сложно что-то понять, но постепенно она осела.

- Какая красота!

Осыпавшаяся на землю порода легла ровным слоем, образуя несколько абсолютно ровных полуокружностей, опирающихся своим диаметром на заднюю стенку пещеры. Как будто кто-то по циркулю расчертил три окружности с разным радиусом и центром в середине задней стенки, и второй частью уходящей вглубь горы. Расстояние между линиями окружности было абсолютно одинаковым, то есть радиус третьей окружности был равен тремя радиусам первой, а вторая была ровно посередине между первой и второй. Причем это было явно видно по цвету породы: в центре песок был почти белым, потом насыщенно желтым, а третьем, внешнем круге, – желто-оранжевым, как глина после дождя. Насыщенный такой цвет.

Но больше всего изменился потолок. На нем появился рисунок. Хотя рисунком это было назвать сложно. Абсолютно гладкое изображение, впаянное в шершавый, ноздреватый камень. Раскинув крылья, оранжево-красный дракон выделялся не только гладкостью изображения, но и темно-коричневым абрисом. Два огромных крыла с прожилками слюды и закручивающийся в кольцо хвост с кисточкой.

- Такой же, как и на алтаре, - Алекс задумчиво рассматривал изображение, не заходя, однако, в пещеру.

- Каком алтаре? – археолог, тоже не заходя за невидимую грань, стоял радом.

- Том самом, Леш. На острове. Помнишь? Мы, когда его от мха почистили, там был точно такой дракон. А потом там портал сработал. Поэтому, Леш, постой пока здесь. Ладно?

- Постою. Какое-то время. Но не думай, Шурка, что я здесь как приклеенный буду. Это ж открытие! Это вообще не понятно что! И не понятно как сделано! Я такой технологии впаянного в камень изображения и не видел нигде! Не слышал! И не читал! Мне сейчас вообще, как пыльным мешком по голове дали!

- Не прибедняйся. Голова у тебя целая, но все же лучше постой здесь, пока мы с Алексом все осмотрим.

- Саша, лучше постой с Алексеем. Вдруг это опасно.

- Ага, счас! – уперев руки в бока, Саша возмущенно посмотрела на Алекса. – А вдруг портал сработает и тебя выкинет обратно к симпатичным твоим поклонникам в черном, которые тебя в жертву хотели принести, а я здесь стой? А искать я тебя потом как буду????

Возмущенная Саша схватила Алекса за руку и почти прорычала:

- Вот только попробуй отпусти!

Алекс смотрел на Сашу, и сердце заполняла совершенно иррациональное тепло. Он привык быть ответственным за принятые решения, привык отвечать за своих людей и совершенно отвык от того, что кто-то волнуется и так переживает за него. Он знал, что есть люди, которым он дорог, но сейчас его затопило Сашино возмущение, тепло, боязнь потери, любовь, в конце концов. Взрывная смесь от которой хотелось кричать на весь мир о том, что ты счастлив.

Аккуратно обхватив второй рукой маленькую ладошку, он поднес ее к губам и поцеловал каждый пальчик, чувствуя по внутренней связи, которую он начал чувствовать после первого раза, когда объединились не только души, но и тела, как