Закон фронтира - Олег Дивов

— Обойдешься.

— Ну дай!

— На, подавись.

Олег в несколько затяжек буквально проглотил сигарету и ему вроде бы полегчало.

— Ну и аппетит, — пробормотал он, мотая головой. — То ему рыжую, то ему Главного… А Диего Марадона тебе случайно не нужен?

— Я в футболе ничего не понимаю. А вот в феодальных княжествах понемногу научился. Жизнь заставила. Дурак, он же тебе самому поперек горла! Неужели не хочется решить эту проблему чужими руками?

— Хочется! — жадно выпалил Олег. — А как?

— Элементарно. Вызови его сюда. И я вас обоих возьму в плен. Тебя за городом выкину. А его увезу. Не бойся, он не вернется. Никогда. У ребят на него во-от такой зуб, — Гош на руке отмерил, какой. — Да и мне он не нравится. Тебя, дурака, я прощаю. Не от широты души, а потому что ты дурак. А вот его, гада, пусть Бог простит.

Олег злобно прищурился, и Гош похвалил себя. Фраза «потому что ты дурак» была произнесена как нельзя к месту. Надо бы еще раз акцентировать внимание Олега на этом радостном факте. Чтобы он не думал, а злился. Чтобы уверился — Гош смотрит на него сверху вниз. И утвердился в своем мнении, что Дымов может все. Просто дабы потешить самолюбие. Чего бы ему, Наполеону этакому, не прикончить Главного? Да запросто.

— Не пройдешь ты через город, — заметил Олег. — Вон у тебя — прицеп, заправщик, «Лендровер». Расстреляют, как только шум поднимется.

«Попался! — возликовал про себя Гош. — Ура! Ай да Дымов! Ай да сукин сын!».

— Придумай, как, — он сделал рукой приглашающий жест. И Олег действительно попался. Вляпался.

— Какие гарантии? — спросил он.

— Никаких.

— Рыжую в заложники.

— Пулю в задницу! — раздалось с миномета. Женя не хотела в заложники, и Гош ее понимал.

— Тогда не получится.

Сказано было очень твердо.

— Тогда пулю в голову, — мирно предложил Гош.

— Не понял, — напрягся Олег.

— Тогда я вас обоих просто так сцапаю. И вот тут-то вам будет весело!

— Э! — Олег подался назад, поднимая ствол автомата.

«Зря ты это сделал!» — подумал Гош секундой позже, ныряя под гусеницу.

Оба собеседника — и провокатор, и склоняемый к измене, стояли вплотную к борту миномета. И легкое шевеление на броне игнорировали. А там за последние минуты успело произойти много интересного. Костя, например, забрался в башню. Цыган, спрятавшись за лежащим на крыше машины толстенным стволом, что-то мудрил с одним из гранатометов.

Женя как бы невзначай положила автомат на колени.

А Большой пересел на край брони, поближе к Олегу, и вполне дружелюбно рассматривал его сверху вниз.

Он-то и звезданул несговорчивому парню сапожищем по забинтованной голове, когда тот поднял оружие, и Цыган, решивший, что пора действовать, крикнул: «Хоп!».

Олег упал, как подкошенный, слава Богу, не успев выстрелить. Наверху ухнул гранатомет, и тут же по бронетранспортеру так шандарахнуло, что заложило уши. Гош, проклиная все на свете, пулей метнулся за тягач и спрятался под гусеницу. Над угловатой башенкой миномета скакал и дергался, плюясь огнем, «пулемет Калашникова танковый». И даже сквозь дикую канонаду слышен был оглушительный звон, с которым сыпались на броню гильзы и пустые секции пулеметной ленты.

Внезапно стрельба утихла.

— Бросай оружие! — проорала Женя. — Хочешь жить — бросай! Выкидывай пушки так, чтоб я их видела! На дорогу кидай!

Гош осторожно высунулся из-за гусеницы — сначала пистолет, за ним уже глаз. И поразился количеству разрушений, произведенных Регуляторами за какие-то секунды.

БТР тяжело оседал на простреленных в решето колесах. Башню ему не своротило, но от стволов осталось мало, что. А из-за машины на асфальт летели автоматы. Один, второй, третий… Четвертый. «Да, с инстинктом самосохранения у ребят все в порядке».

— Руки за голову и выходи по одному! Медленно!

На дорогу спрыгнул Цыган, склонился над бездыханным Олегом, перевернул тело носом вниз, деловито пощупал на шее пульс, отстегнул ремень от его автомата и принялся вязать пленному руки.

— Ну и сволочи же вы, Регуляторы! — сообщил из-за гусеницы Гош.

— Извини, — сказал Цыган. — Кровь в голову ударила. Должок был за ними, понимаешь? И совсем не десять баксов…

— Сволочи, — повторил Гош. — Еще раз меня не послушаетесь — уйду.

— На землю! — командовала сверху Женя. — Ложись!

Гош встал, убрал пистолет в нагрудный карман и взобрался на тягач. Впереди на асфальте лежало четверо «тупых», один местами в крови, остальные — ничего. Поодаль валялись автоматы. К «тупым» подошел Большой и принялся их вязать, так же, как Цыган Олега — ремнями.

— Проверь, что там в машине! — подсказал ему Гош, усаживаясь на башню и закуривая. Деваться было некуда, оставалось безобразие возглавить. — Женя! Хватай бинокль и следи за дорогой.

Большой закончил свою работу и стволом автомата приоткрыл кормовую дверь БТРа. Изнутри тянуло легким дымком.

— Чего там смотреть… — проворчал Большой, но все-таки полез внутрь.

— И кто это придумал? — осведомился Гош.

— Я, — отозвался Костя, высовываясь из башни. — А что, плохо вышло? Если враг не соглашается, ему дают по рогам!

— Идиоты, — вздохнул Гош. — Я бы его за пять минут сломал. А вы… Еще раз дернетесь без команды — пеняйте на себя.

Из покосившегося БТРа выпрыгнул Большой.

— У стрелка хорошая контузия, — сказал он. — Но жить будет. Я его тоже связал. Что дальше?

— Бери лючник. Закидывай этих деятелей внутрь, задраивай люки.

— Я ранен! — подал голос один из «тупых».

— Не хнычь, перевяжем. Большой, что там у него?

— Да ничего он не ранен! Ободрался, наверное, когда с брони падал. Ты видел, Гошка? Ух, как они сыпались… Как в кино! С полными штанами! Ни один даже не выстрелил!

— Давай быстрее поворачивайся. Цыган, Костя! Олега ко мне в тягач и привяжите к чему-нибудь. Будем надеяться, что вы его не убили. Женя, какие новости?

— На дороге чисто, капитан.

— Судя по вашему поведению, капитан я хреновый.

— Ты помог бы… хреновый капитан, — попросил Цыган снизу, отдуваясь. — Задний люк открой хотя бы. Тяжелый, сволочь! И с чего он так отожрался…

— У начальников всегда пайка особая, — пропыхтел Костя. — Гош! Ну правда, открой же люк!

Гош спустился в люк, не спеша прошел в корму и отворил тяжелую бронедверь. Снова забрался наверх. Олег висел на руках объездчиков, как тряпичная кукла.

— Давайте, Патрик, — скомандовал Цыган. — Головой вперед… И-и р-раз!

— Сам ты Патрик! — рыкнул Костя. — Юморист нерусский…

— Это кто тут нерусский? Я?! — возмутился Цыган. — У меня по сценарию мать индианка, а отец мексиканец!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});