Ковчег 5.0. Межавторский цикл - Руслан Алексеевич Михайлов

у них вообще не прибавляется, тогда как у других рас иначе. Ладно количество маны — любое боевое заклинание произнесенное вольфаром теряет две трети урона, но при этом требует вдвое больше маны.

Сила удара вольфара мечом, дубиной или иным холодным оружием снижена на треть. Так же якобы из-за врожденных особенностей расы.

Все эти недостатки не сделали расу особенно популярной, потому что большинство игроков не желали всю жизнь только бегать. Но, как было как-то доказано на тестовых прогонах, игроки с «прямыми» руками могут быть более чем конкурентоспособны с другими расами.

Но дело в том, что итоги тех давних тестовых прогонов нам сейчас были пофигу. Почему?

Да потому что на мохнатой груди полузверя и получеловека висел автомат. А сидящая поодаль от него Мила вцепилась двумя руками в странную какую-то винтовку, если я правильно опознал оружие. Раньше винтовки у нас точно не было. Либо ее выкопали пока меня не было, либо оружие принес Ури.

Мотоцикл остановился, и, соскочив, я зашагал к костру, намереваясь познакомиться с новым гостем. Рядом шел дед Федор, заметивший мой любопытный взгляд обращенный на оружие и пояснил:

— Винтовка это Мас тридцать шестой. Автомат наш, Никонова. Абакан. Но ты вон туда глянь.

— Куда? Ого! А это что?!

— Не знаю — губы полуволка попытались сложиться в улыбку, ко мне протянулась несколько гротескная ладонь, где каждый палец украшен слегка загнутым когтем — Но выглядит здорово. Я Ури.

— Жирдяй — улыбнулся я в ответ, пожимая протянутую руку — Это пулемет?

— Это противотанковое ружье — пояснил дед — Тип девяносто седьмой. Со съемным бронещитком. Японский зверь.

— И как зверь? Кусачий? — спросил я, сам себе удивляясь — а вернее произошедшим со мной изменениям. С каких это пор меня так сильно интересует оружие? И техника?

— По нашим меркам очень даже неплохо — ответил старик — Если бы патроны были. А пока что это просто стальная дубина.

— Найдем и патроны — ворчащим голосом приободрил старика вольфар — К Абакану только семнадцать патронов осталось. К винтовке двадцать семь штучек. Кхм… винтовку назад можно забрать?

— Давай меняться — тут же предложила Мила, и не думая выпускать оружие и рук — Я снайпер.

— Я и сам неплохо стреляю — пожал косматыми плечами Ури.

— У меня прицел.

— Я и без него могу. А если надо будет — найду и установлю нормальную оптику. Винтовку можно назад?

— Давай меняться!

— На что?

— На… ну… у меня есть пистолет.

— Видел уж. Нет, спасибо.

— Я добавлю нож. Стальной. Еще есть лезвие тесака без рукояти. Что скажешь?

— И это все? Не смешно. Два ножа и пистолет в обмен на винтовку и пять патронов — это правда, не смешно.

— Двадцать семь патронов, а не пять! И я добавлю что-нибудь еще!

— Что именно? Автоматные патроны найдутся? Еще взял бы хороший рюкзак.

— Откуда?

— Ну вот и я о том же. Винтовку отдай.

— Погоди. У меня много чего еще есть! Не торопись!

Дед Федор вздохнул и покосился на меня. Я так же вздохнул.

Началось…

Торговля меновая. Натуральная.

Поняв, что спор двух любителей винтовок затянется, я незаметно улетучился, отойдя к кухне. Подошедшая Леся тут же шлепнула меня ладошкой по плечу, а затем чмокнула в щеку. Наши с ней отношения прогрессировали. И я совершенно не был против. Леся мне очень нравилась. Причем не просто как «эх, вот бы переспать с ней!», а нравилась на другом уровне, на куда более серьезном. Да и сам я в этом плане был настроен более чем серьезно, но никуда не спешил, позволяя нашим отношениям развиваться не спеша и естественно. Леся была того же мнения. Первым делом я отдал Лесе простой черный полиэтиленовый пакет, коротко сказав только одно:

— Наше.

Девушка поняла меня моментально, взяв пакет, отдав мне кружку с чаем и отправившись в наш с ней уголок. Оглянувшись и убедившись, что Ури продолжает ожесточенно торговаться с Милой я снова вздохнул и, усевшись за кухонный стол, подпер ладонью подбородок и задумался. Торопиться некуда — дед Федор специально дает всем время для знакомства. Вон каштановолосую Ольгу в крутом черном комбезе уже окружили дети, да и Леся, оставив пакет в нашем с ней «угле», поспешила знакомиться. Лишь Мила занята торговлей.

Вот! О торговле и речь. О ней мы беседовали с дедом Федором, дойдя в наших теориях до самых страшных сценариев. Пока что все шло именно так, как и думали.

Пример — Винтовка, Мила и Ури.

Сначала торг из-за оружия, особенно огнестрельного, технологичного, дистанционного. А вот позже, когда люди обоснуются, обустроятся, успокоятся и поймут, что запас еды есть, вода рядом, а крыша над головой не протекает… вот тогда и начнется.

Прошлой ночью, перед самым сном, мы со стариком обсуждали этот вопрос, попутно разглядывая найденное мною в земле большое и абсолютно целое блюдо с самой настоящей золотой каемочкой. А в центре римлянин с круглым щитом, с копьем и в тунике, в боевой позе, выполненный красной краской. Вещь шикарная, раритетная. Глаз не оторвать. Находка моя — лично выкопал, чудом не разбив камнем. И настолько красивое, что даже я, мужик, не отправил блюдо в кухонный «общак», то бишь к остальной общей посуде.

Нет. Я так не поступил. Я оттер блюдо от грязи, мы с дедом Федором повздыхали над ним, а затем я вручил находку Лесе. И она тут же унесла ее, обронив, что положит в «наши вещи». Вот так. Пока что подобные блюда, пусть даже с золотой каемкой, не особо и ценятся. Вот патроны — это ценная штука! Оружие любое пригодится всегда и каждому нужно. А с какой тарелки ты ешь обжаренное мясо крабов и рыбу — не особо и важно. Можно и без посуды обойтись, слопав кусок мяса прямо с вертела.

Но это только пока. А вот затем подобные вещи войдут в цену.

Как обронил дед Федор: «Шкурный интерес не пропадет никогда. Мы, люди, даже в аду не прекратим менять и продавать, даже если единственным оставшимся товаром будет наша бессмертная душа».

С первого дня знакомства я к деду Федору прислушивался с крайней внимательностью. Ибо давно понял — он знает очень много. И посему, именно что со вчерашнего вечера, я взял за твердое правило в каждой вылазке стремиться получить что-то для себя. Община это хорошо, община это прекрасно. Но вскоре мы снова начнем мериться «пиписьками», то бишь обстановкой квартир и прочим.

Вот еще одно высказывание деда Федора, запомненное