Точное попадание - Юлия Фирсанова

— Где они? Неужто уехали? Я ж проститься не успел! — торопливо вышел на крыльцо и лихорадочно заозирался огорченный Самсур, готовый кинуться в погоню, чтобы попрощаться как полагается.

— Да вот же они, душа моя, — повернулась к мужу, махнув в нашу сторону, Влариса и тут же оторопело прошептала, глядя на нас в упор, как на пустое место: — Ой! Ведь вот только что тут были! Да что же это…

Я торопливо разомкнула круг дагаз, сверкавший перед моим внутренним оком (малость возвышенно звучит, сознаюсь, но зато производит впечатление, а?) серебристо-черным коконом, и широко улыбнулась пораженной супружеской паре:

— Это магия.

— А говорила, что невидимыми нас сделать не сможешь! — поддел меня Лакс, спешиваясь, чтобы выдержать зубодробительные объятия трактирщиков и выслушать мудрые напутствия на вечно актуальную для таких парней, как вор, тему: «Не лезь на рожон, малыш!»

— Не могу, — согласилась я, — но нас не замечают.

— Разве это не одно и то же? — чуть прищурив глаза, удивился Кейр.

— Близко, а разница в том, что никакая падла через нас как через пустое место не попрет, ноги не отдавит и не толкнет, пытаясь пройти насквозь, — уточнила я. — Улавливаешь разницу?

— Правда, как есть, — чуток пожевав губами и почесав лопатообразную бороду, согласился дивящийся фокусу Самсур. — Я же вроде видел кого-то во дворе, а не беспокоился, что вы тут отираетесь, даже в голову не полезло.

Простившись с друзьями, расчувствовавшаяся Влариса даже всплакнула на дорожку, утирая слезы краем рукава, мы выехали за ворота и двинулись по еще сонному городу. Только водоносы, молочники, редкая стража и люди столь же садистских профессий, обреченные вставать в несусветную рань, составляли компанию искателям приключений, в списки которых меня, как подозреваю, занесли в некой небесной канцелярии без моих согласия и подписи на договоре. Да уж, собиралась на песочке поваляться, на солнышке позагорать, в речке поплескаться, а что вышло? Удираю из города тайком в компании вора и палача. Оригинально, спору нет, но сложно оценить это как прогресс, правда, и скучным происходящее не посчитаешь, что тоже хлеб.

Не знаю, магия ли моя работала столь безупречно, или просто везло и черная весть о гибели отряда морианцев еще не нарушила графского сна, а только никакого оживления в рядах блюстителей спокойствия и людей смежных специальностей не наблюдалось. Стража у въездных ворот лениво скользила глазами по редким всадникам, пешеходам и повозкам, тонкой, прерывистой струйкой сочившимся из города по утреннему холодку. Я даже порадовалась, что накинула на эльфийскую рубашку куртку. Ветерок, зараза, так и норовил пробраться ледяными, как струйки водицы из родника, невидимыми пальцами в самые теплые места вроде подмышек и пощекотать живот.

На «пропускном пункте» никого не останавливали, ничего не проверяли. Похоже, доблестная охрана спала на посту с открытыми глазами, опираясь для устойчивости на алебарды и сосредоточенно хмуря брови. Знавала я одну девчонку, у которой после дискотек так же ловко выходило дремать на лекциях. Вроде бы на мордашке пристальное внимание к словам педагога, усиленная работа мысли, от которой млеют и тают преподаватели, а на деле глубокий сон перед очередной гулянкой. Впрочем, может, у нее такая методика усвоения информации была, только насколько она эффективна, мне проверить так и не удалось, красотка залетела, выскочила замуж и взяла академический отпуск.

Никем не арестованные и не задержанные, мы без тени сожаления покинули город Патер, где с нами, дорогими и любимыми, пытались обойтись столь жестоким образом. За воротами я продолжала еще часа полтора поддерживать маскирующее действие руны, но никаких засад жаждущих нашей кровушки головорезов мы так и не заметили, несмотря на все старания бдительного охранника.

Наконец «пьяная» дорога, проложенная по полям и холмам, вильнула за рощу из знакомых с босоногого детства березок, осинок, орешника и дерева, более всего напоминающего каштан, но с трехпалыми листьями и серо-стальной корой. Кони тут же принялись изучать ассортимент здешнего «кафе на свежем воздухе».

Фаль, жалобно ссылавшийся на утренний холод и оттого просидевший у меня за пазухой всю дорогу, щекочась в меру сил и возможностей, тут же выпорхнул на белый и как-то резко потеплевший свет. Сильф принялся с гиканьем носиться по кустам, изучая местные достопримечательности и тревожа заливающихся утренним пением птиц. Никто не мешал мотыльку забавляться, теперь нас не смог бы не то что услыхать, но и разглядеть с патерской смотровой башни самый глазастый дозорный, даже дозорный с биноклем. Впрочем, до таких высот технического прогресса Хавал, к счастью, не дорос. Будь иначе, наемникам не надо было бы даже приближаться к нашей компании: винтовка с оптическим прицелом одна штука — и все проблемы решены раз и навсегда, если, конечно, невинно убиенные маги не становятся в здешних местах мстительными привидениями, жаждущими крови мучителей. Кстати, интересно, как тут насчет перспектив жизни после смерти? Надо бы у Лакса выспросить, но как-нибудь поаккуратнее, чтобы не всполошился и в суицидальных наклонностях не заподозрил. Почему-то людям так сложно бывает понять, что подчас мною движет самое невинное любопытство без малейшей примеси злого умысла. А что тактичность — мое слабое место, так должны же быть у очаровательной девушки какие-то недостатки. И на солнце, между прочим, бывают пятна!

Кстати, о достаточном удалении от Патера меня уведомил Кейр, кажется, только сейчас уверовавший в то, что нам удалось выскользнуть из лап Кольры без кровопролитного боя, засад, преследований и прочих мелких радостей жизни истинного воина, если верить фантастической литературе. Однако, то ли в литературе чего-то не того понапридумывали, то ли нам достался бракованный экземпляр бойца, но бывший палач почему-то совсем не стремился в драку. Впрочем, нас с Лаксом, как людей сугубо мирных профессий (кто скажет, что вор — сторонник гонки вооружений, пусть плюнет мне в физиономию!) это вполне устраивало.

Почесав морщинистый от напряжения лоб, охранник предложил:

— Теперь нам чары сокрытия ни к чему. Чуток и передохнуть можно, а заодно решить, куда дальше направимся.

Я благодарно отпустила руну дагаз, позволяя ее таинственной магии раствориться в сочном утреннем воздухе рощи, несколько глотков которого излечили бы от депрессии самого завзятого пессимиста, и спешилась. Стащила с себя куртку, потянулась, радуясь отсутствию успевшей надоесть боли, и деловито поинтересовалась:

— А где интереснее?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});