Фронтовик (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Вот так вскоре старый потрёпанный «як» поднялся в небо, и мы полетели к Ленинграду. Добрались благополучно, хотя блокада ещё не была снята. Ещё бы, там не я командовал войсками, иначе давно коридор бы пробили, но и там где я поставлен, важное направление для Ленинграда. Прибыв в штаб армии сразу включился в работу. Выяснил, что одна дивизии серьёзно была потрёпана, и узнал кто виновен. Особисты сразу доложили. Двое из Политуправления штаба моей армии, решили проявить себя, взять высоту, а лавры приписать себе. Новенькие, «старики», что со мной давно воюют, меня хорошо знают и такую глупость бы не совершили. Я отдал приказ военной прокуратуре арестовать обоих, провести расследование, и под трибунал. Правда их ещё найти надо, Политуправление зная мой характер, давно их спрятало, куда-то в Ленинград отправили, да официально перевод был оформлен, но я принципиальный, приказ довели и до штаба фронта. Арестовать за снижение боеспособности армии, провести расследование и под военный суд. Ещё и звонил каждый день в прокуратуру, узнавал, как дело идёт, обещая, что сам приеду и нагну там всех, если разобраться так долго не могут. Впрочем, это так, одно из дел. Армия наконец завершила подготовку, и мы, после мощной артподготовки, прорвав в двух местах оборону, взяли в кольцо семидесятитысячную группировку противника, охватывая его по флангам. Бомбардировочная авиация разрушила мосты и переправы, отступить те не успели. В бегство превратилось отступление, бежали бросая всё, вооружение и технику. Высадившийся воздушный десант, там в основном пулемётчики, и который поддерживала авиация, занял позиции на высотах, и просто косили станковыми пулемётами отступающих финнов. А там всего несколько дорог или земель, где можно пройти. Конечно одиночки и мелкие группы уходили тропками, но основную массу мы блокировали. Две моторизованные дивизии, их и было всего две у меня, совершили глубокий марш, два понтонных батальона, всё что было у армии, ушли с ними, мосты-то разрушены. У десанта была задача им дорогу освободить и окончательно блокировали в котле противника. Чуть позже подошли линейные стрелковые дивизии, им передали оборону, финны отчаянно пытались прорваться, а обе дивизии двинули на Хельсинки.

Ох и паника в верхах у финнов была. По сути между нами и ими крупных подразделений и не было. Те всё бросали под каток нашей военной машины, но с дивизиями шёл один из моих внуков, офицер разведки, тот дроном вёл разведку и сообщал командиру рейдового отряда, что и где находится, наши сносили и шли дальше. Второй внук, тоже офицер разведки, вёл разведку у дорог. Финны решили перейти к своей излюбленной тактике террора малыми группами, бить наши транспортные колонны на дороге, чтобы мои наступающие дивизии встали из-за нехватки всего. Вот на нём и было обнаружение и наведение наших ударных групп охраны тыла, на таких диверсантов, и пока справлялись. Уже порядка тридцати уничтожили и пять рассеяли. Я же занимался котлом, с помощью своих двух дронов постоянно вёл разведку, тут была сосредоточенна почти вся моя артиллерия, ими и били по скоплениям врага и небольшие группы стрелков, рота, две, редко, когда батальон, добивали, так и сужали котёл. Пленных я приказал не брать. А за блокаду и гибель сотен тысяч жителей Ленинграда от голода. И не брали, кормить их ещё. Понятно снарядов много уходило, а у нас столько нет, но мы захватили склады боеприпасов, мои диверсанты не дали их взорвать, и мы получили их в полном порядке, сразу используя. Так что было чем бить противника. Котёл мы раздробили и уничтожили за неделю. Пленных каких-то пять тысяч. К этому моменту Хельсинки уже был окружён, и наполовину взят. Один из полков второй дивизии очистил побережье, захватив береговые батареи и укрепления, и там с баржей начал высаживаться морской десант, две бригады морской пехоты наскребли, и вот высадили, даже корабельная группировка Балтийского флота начала поддерживать с моря, так что две дивизии и две бригады брали Хельсинки. Снабжение в основном по морю шло, мы все силы тратили на котёл, упускать кого я отчаянно не хотел. По сути мы тут в котле переваривали треть всех сил армии Финляндии. Для них это сокрушительный удар.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

По мере того как силы освобождались, отправлял их к Хельсинки, а как котёл был уничтожен, сам туда прибыл и принял командование, и к двадцать второму июня, город был взят, о чём дали победный салют в Москве, да ещё мои войска на двадцать километров отошли от города, организовывая зону безопасности. Штаб армии я в Хельсинки разместил, тут ещё работали группы зачистки, полк НКВД, и начала работать гражданская советская администрация. Мы брали город под контроль. Правда, армия утратила наступательный порыв, но понятно почему, итак хапнули больше чем могли, вот и переваривали, перегруппировав силы. Только рейдовые моторизованные группы работали, мы были постоянно на связи, я дронов гонял, сообщал где финны, чтобы те в ловушку не попали, а сами уничтожили засадников и диверсантов. Работало. Чуть позже я стал расширять зону влияния, в сторону Швеции и на Север, беря больше земель и населённых пунктов под контроль. Думал финны запросят пощады и пойдут на переговоры ещё когда бои за их столицу и пошли, но нет, воюют. Хотя переговоры идут, вот и поторопил их.

Шестнадцать лагерей для военнопленных освободили, в основном небольшие, но пополнение, порядка двенадцати тысяч, за счёт них получили. Ещё пять тысяч в тыл, их лечить надо. Один лагерь был женским. Охрану лагерей рейдовые моторизованные группы, задачи которых и было освобождение, просто не брали. Многие тоже через это прошли. Да и не все лагеря успели освободить, находили брошенные, а всех пленных расстрелянных. Так нагоняли охрану и уничтожали. Мстить нужно всегда. В основном всё лето и я занимался расширением земель. Взяли города Ханко, Сало, Форсса, Лахти, Коувола и до Ладожского озера оборона моей армии была. Стояли у окраин таких городов как Турку, Хямеэнлинна. Там оборона сильна, а людей класть я не собирался, проще обойти. Ну и за взятие столицы Финляндии мне вторые звёзды упали. Стал генерал-лейтенантом, итак самым молодым генералом был, так ещё старше стал. Ну и орден дали, «Суворова» второй степени. Полководческая награда. Приятно.

Моряки очищали фарватер, мины убирали до бывших финских городов, а возвращать обратно, даже если Финляндия капитулирует, никто не собирался. Не для того брали. В Хельсинки были захвачены пороховой завод и завод по выделке снарядов, местных рабочих вон, прибыли ленинградские рабочие и вскоре снаряды пошли в мою армию. Запас материалов имелся. Там ещё флот заказ на снаряды подал. Вывозили все припасы, найденные на складах, а когда захватили фермы, молочные и всё такое, на довольствие ставили Ленинград. Фермы в приоритете, туда сразу охрану и работников из тыловых служб моей армии. Часть коров перевозили в Ленинград, на мясо, но и про свою армию я не забывал. Много рыбы было, рыбаки работали. И финские тоже, мы хорошо платили. В общем, территории мы надолго занимали, это было видно. Мы как раз взяли Турку, после двухнедельной осады, когда мне пришёл приказ, сдать армию другому генералу, и прибыть в Москву за новым назначением. Я тут же подсуетился с переводом своих людей, не только родственников, но и некоторых штабных офицеров, и сам вылетел в Москву. Там и получил новое назначение. Принять под командование Калининский фронт, взамен тяжелораненого генерала Ерёменко. Под авианалёт попал. Ну и что, воюем.

Действительно через месяц, фронт серьёзно двинул. Да так, что целая группировка немцев оказалась отрезана от своих у Ленинграда. Почти пятьсот тысяч солдат и офицеров. Мы вышли к Балтике и взяли Ригу, укрепляя позиции, чтобы никого не выпустить из котла. Видя, как мы идём, мой фронт ещё двумя армиями из резерва усилили, если бы не они, вряд ли бы удержались, а так смогли. Вообще такая операция без серьёзной подготовки невозможна, но фронт как раз подготовился. Правда для других двух операций всё запасали, но я решил по-своему. Рискнул и выиграл. Понятно, что линия обороны с двух сторон, одна от окружённой группировки, вторая от остальных, что желали помочь своим вырваться, между ними полоса освобождённой земли, где семьдесят километров, где до ста доходило, но это уже наша земля, возвращённая, тут тылы фронта и авиация размещалась. А бои гремели серьёзные. Моему фронту хватило сил пробить этот коридор и дивизии занимали оборону с двух сторону, вон даже Ригу взяли, одной мотострелковой дивизией усиленной танковой бригадой, там сил было мало, но это всё что я мог, мы в крепкую оборону сели и отражали все атаки. А вот котёл уничтожать, сил уже нет, удержать бы позиции, там другие фронты начали работать.