Зверь. Том 1 и Том 2 - Алексей Калинин

такие кусочки, с прослойками мяса. У меня даже слюнки побежали при виде их.

— Это что? — Велихвостова часто-часто заморгала.

— Это сало. По бурятскому рецепту делали. Тает во рту и насыщает так, что потом пару дней есть не захочешь, — улыбнулся я широко. — А вот тут у меня лучок, хлебушек…

Из рюкзака одна за другой доставались названные вещи. На столе образовался небольшой вал из свертков. Вкупе с зеленью цветов создавалось ощущение, что мы на природе. Вот сейчас бы ещё мангальчик поставить…

— Вот огурчик, помидорчик. Тут всё мытое, уже порезанное. Что мы сейчас будем тут деньги тратить? Тут же всё домашнее, родное, сибирское. Вот, хочешь яичко почищу? — я выставил сваренное вкрутую яйцо так, чтобы оно попало в объектив камеры на фоне краснеющего лица Инны.

— Ты сейчас прикалываешься? Это шутка такая? — прошипела она полурассерженной змеёй.

— Да ну, какая шутка. У меня и пакетики с чаем есть. Вот, ты будешь с чабрецом или с женьшенем?

— Ты издеваешься, Южский, — ледяным голосом произнесла Инна. — Я хочу есть!

— Так ешь, я же всё разложил, — показал я на вытащенное из рюкзака богатство. После этого оглянулся на официанта, который старательно делал вид, что за нашим столиком ничего не происходит. Оглянулся и таинственно прошептал: — У меня ещё есть флажка с самогоном. Может, дернем по граммулечке? Ключница варила…

Инна покраснела так, что напрочь забыла об обожженном языке:

— Да как ты смеешь, Южский? Меня так никогда не унижали! Чтобы в ресторане, вот так вот при всех…

А на нас и в самом деле уже начали показывать пальцем. Я порадовался, что заранее договорился с официантом и нас не гонят поганой метлой прочь из этого места.

— Ладно, это и в самом деле шутка была, — улыбнулся я. — Я тебя разыграл, не обижайся. Сейчас я позову официанта и он принесет меню…

— Вот, другое дело, — хмыкнула Инна. — А то ведь я уже начала злиться…

— Не злись, красотка, — подмигнул и встал. — Просто у меня дурацкие шутки, да и сам я порой такой дурак, каких мало.

После этих слов я чуть поклонился и отправился к официанту. Инна настороженно наблюдала за мной. Я подошел к мужчине и сказал:

— Любезный, а принеси-ка ты за наш стол… что у вас самое дорогое?

— Вырезка из мраморного бычка с грибами и пастернаком, — тут же откликнулся официант. — Что? Получилось? Будет колечко?

— Конечно же будет, — широко улыбнулся я. — А как принесешь две порции, тут же и счет подавай… Ещё бутылочку винца не забудь, тоже самую дорогую. Вот, это пока тебе за хлопоты.

Я сунул ещё одну десятку в карман официанта и сделал вид, что беру телефонную трубку. Прислонил её к уху и показал Инне, что сейчас подойду. Она кивнула в ответ и отвернулась. Перестала следить.

Мне только того и надо было. Я быстро прошел в туалет. Там подмигнул своему отражению, широко улыбнулся и прекратил запись.

После этого вылез в небольшое туалетное окно. Да, высоковато, но… Чего же не сделаешь, ради хорошего розыгрыша?

Пришлось применять живицу, чтобы спуститься безболезненно. Принял позу мухи на оконном окне и быстро-быстро сполз вниз. После этого прыгнул в машину к Макару и скомандовал:

— Любезный, гони в общагу! А то жрать хочется так, что могу твоё ухо съесть…

— Понял, барин, гоню, — тут же отозвался Макар.

Всё-таки надо было прихватить с собой хотя бы бутер с салом, а то жрать и в самом деле захотелось жутко.

Что же, Инна не была зазовкой, а это значит, что у меня осталась только одна подозреваемая…

Глава 24

Невысокая миловидная девушка с голубыми, как летнее небо, глазами, стояла над своей полной копией. «Копия» была связана крепко, но аккуратно. Всё-таки зазовка не хотела вредить невинной девушке — её целью был Александр Валерьевич Черноглазов. После завершения дела девушку по имени Алла Севостьянова, дочь богатого купца Владимира Севостьянова, найдут связанной в гостинице на окраине Москвы. Нетронутой, но очень огорченной.

В принципе, это будет Алле хорошим уроком — нечего вестись на посулы богатой жизни. Нечего менять девственность на мимолетную мечту. Черноглазов-старший никогда бы не принял в семью купеческую дочь. Пусть даже и от богатых родителей, но она была не дворянских кровей.

А это многое решало. Такую девушку можно было использовать для удовлетворения страсти, для опустошения яичек, но никак не для называния её собственной супругой. Черноглазов-младший уже успел сыскать славу волокиты, так что…

Зазовка даже делала благое дело, сохраняя девственность Аллы для будущего мужа. Но пока что девушка не понимала своего счастья, поэтому вращала глазами и пыталась мычать сквозь кляп. Мычание не выходило.

Алла не понимала — откуда на сеновале взялась её копия? И почему копия сразу же парализовала Аллу? Чтобы связать? Но для чего?

И ведь как хитро обманула — был звонок от Саши Черноглазова, который предложил встретиться в гостинице. Алла Севостьянова обрадовалась — вот оно, то самое! Тот самый момент, когда она отдаст возлюбленному самое дорогое. Она уже представила себе, что будут дорожки из лепестков алых роз, будут ароматические свечи, будет ванная с бокалами шампанского. Именно такие фотографии скинул Саша после своего звонка. Романтично и красиво…

Картинки были очень заманчивыми, особенно кольцо с огромным бриллиантом. Может, поэтому Алла и приехала одна, без охраны?

А в итоге?

Стоило празднично разодетой Алле переступить порог номера, как сразу же получила разряд парализующего заклинания, а вдобавок ещё и распылителем Безмолвия брызнули в лицо. После этого руки и ноги были связаны, девушка зафиксирована на кровати, а в рот засунут кляп. Для пущей надежности всё-таки распылитель Безмолвия не панацея от криков. Действие распылителя со временем сойдет на нет.

Вот и отдала самое дорогое…

Между тем копия набрала номер на мобильном телефоне и коротко сказала:

— У меня всё готово.

Выслушав ответ, она хмыкнула и нажала на сброс. После этого вытащила из сумочки Аллы её телефон, нашла нужный номер и позвонила. Алле нетрудно было догадаться с кем она разговаривала, когда копия приветствовала собеседника:

— Привет, мифутка! А у меня для тебя сюрприз… Нет, не самолет, не скажу… Ах-ха-ха, ну тебя, сразу же пошлости… Но я могу попить с тобой кофе. Ой, у тебя родителей не будет? Нет, тогда я не приеду… Ну ты опять приставать будешь? Обещай, что не будешь? Ой нет, всё-таки, наверное, не надо-о-о… Ну, я не знаю… Ладно, хорошо, но только кофе и фильм. Ни на что большее не рассчитывай. Нет, никакого массажа — я не умею… Нет, я не верю, что ты тоже умеешь, мифутка. Ладно, тогда до скорой встречи… Чмоки-чмоки.

После этого копия Аллы Севостьяновой отключила вызов, подняла сумочку и посмотрела на оригинал:

— Ты извини, подруга, но так надо. Этот урод должен получить своё. Прости за временные трудности. Завтра придет орчанка, покормит и обмоет тебя. Как только всё закончится, так тебя сразу освободят. Извини, но так надо… Не держи на меня зла. И это… Храни свою девственность для того единственного, кто возьмет тебя в жены. Не стремись её отдать за фантомный кусок золота.

Копия поджала губы, словно вспомнила что-то нехорошее, и после этого вышла прочь. В замке два раза щелкнуло. Алла Владимировна Севостьянова осталась одна. Парализованная, онемевшая, беспомощная.

Её копия двинулась к машине. Автомобиль неторопливо отправился к выезду со стоянки. Его путь закончился возле поместья Черноглазовых.

Как раз наступила вечерняя пора и сумерки мягко легли на пожелтевшие листья кленов. Охранник-орк встретил Аллу Владимировну на въезде и проверил удостоверение личности, после чего просканировал пустой салон.

— Госпожа Севостьянова, можете открыть багажник? — сухо спросил охранник.

— Без вопросов, — хмыкнула Алла и щёлкнула кнопкой.

Капот открылся, охранник обошел машину и встал возле заднего крыла. В этот момент он должен был окинуть автомобиль полем разоблачения. От этого поля все предметы принимали свою истинную форму. Вот только небольшая корректировка внесла изменения в работу поля и автолюбительница осталась в своём прежнем виде. Всё та же миловидная девица, тела которой так добивался Черноглазов.

Алла услышала два негромких удара по бамперу. Знак того, что всё в порядке. Александр Валерьевич на месте. Он один. Им никто не помешает.

Её не раскрыли…

Охранник тем временем осмотрел багажник, снова подошел к стеклу и кивнул:

— Госпожа Севостьянова, всё в порядке. Проезжайте.