Лучший мир. Пробуждение - Дмитрий Анатольевич Васильев

нахмурился, пытаясь понять сказанное Платоном. — Чушь какая-то! Только время на тебя зря потратил. И вообще, мне поспать надо, я устамши! Где у вас тут наливают… э-э-э, настилают, покрывают… ну, где мне спать, а?

— Где второе письмо? — спросил Олег.

— Я отдал всё, что у меня было, — почтальон развел руки в стороны.

— Ты же сказал, что у тебя ко мне два сообщения.

— Ну, — почтальон кивнул головой. — И что?

— Где второе сообщение?

— Ну, — Аихризон удивленно развел руки в стороны и тяжело вздохнув, произнес: — Видимо, потерял. А кто бы не потерял, я его с самой Ньясы тащил… ещё эта жаба многоголовая, соломинку ей…

— Чего тут у вас, а? — в комнату, как ураган, ворвался Ромка, быстрым взглядом оценил обстановку и резюмировал. — Пьяный мальчик-фея.

— Я не мальчик, я кавалер! — почтальон показал рукой на перчатку, торчащую из кармана Ромкиной куртки. — Слушай, дай на время, по-братски.

— Ты где таких слов нахватался? — Рома положил перед Аихризоном перчатку и тот тут же упал на нее. Положив руку под голову и уже закрыв глаза, он зевая произнес:

— Так от вас, бессмертных, и нахватался. Феи с вами работать не хотят, говорят охальники вы все, все норовите заглянуть, куда не надо…

— Уснул, — хмыкнул Ромка, и укрыл почтальона второй перчаткой.

— Быстро слезла с меня, жаба, — пробурчал во сне почтальон, но ничего не предпринял для того, чтобы сбросить перчатку, а лишь мерно засопел.

— Я тут что подумал, — с блеском в глазах, произнес Ромка. — У нас же есть способность «Зов крови». Арман чувствует нас, а мы, в свою очередь, должны чувствовать его.

— Должны, — согласился Олег. — Я первым делом, когда узнал о похищении Армана, активировал это умение. — Не чувствую я его.

— Думаешь, он уже мёртв?

— О нет, какой кошмар! — с надрывом закричал Платон, упав на колени и закрыв мордочку лапами.

— Не ори, фортепьянь, — зашипел на него Яни. — Разбудишь этого полоумного, и он опять дебоширить начнет!

— Действительно, Платон, не говори ерунды, — Олег строго взглянул на Енота. — Просто мой навык не настолько развит, как у Армана. Возможно, его переправили на другой материк и поэтому я его не чувствую…

— Уф, — в комнату, закрывая собой весь дверной проем, ввалился Зорге. После того, как он достиг сто сорокового уровня, невооруженным глазом было заметно, что он стал выше ростом и шире в плечах. — Я поднял свои связи, никто ничего не знает. Арман как сквозь землю провалился. Видимо, похищение планировали заранее и продумали все детали.

— Он на другом материке, — подал голос Платон.

— Ты уверен в этом? — Зорге нахмурившись посмотрел на енота. — Откуда у тебя эта информация? И на каком материке нам его искать?

— Уверен, мне Хельг об этом сказал…

— Я лишь предположил, — Олег недоуменно посмотрел на Платона, а затем махнул рукой. Он хотел ещё что-то добавить, но в этот момент с глухим стуком распахнулось окно и в комнату, вместе с прохладным ночным ветром, ворвались слова:

— Папа, папа, смотри какой я камень добыла.

— Господи, ты же разобьешься, — Зорге мигом кинулся к окну и втащил в него весело улыбающуюся Октавию. С того момента, когда Олег видел её в последний раз, она значительно подросла и уже выглядела как девушка-подросток тринадцати лет.

— Я её крепко держу, не волнуйся! — с улицы раздался голос Рафаэля. — Мне в это окно не залететь, слишком оно узкое, попроси Хельга, чтобы он распорядился Драме и Трагедии меня впустить…

— Папа?! — сдерживая улыбку и удивленно подняв брови, задал вопрос Ромка, глядя в смущенное лицо Зорге.

— Вроде того.

— Не слишком ли у тебя взрослая дочь, папаша? — хмыкнул Ромка, подходя к паладину, продолжающему держать юную девушку на руках. — Покажи, что у тебя за камень?

— Вот, — девочка раскрыла ладонь, на которой лежал камень малахитового цвета, размером с голубиное яйцо. — Знаешь, чьё оно?

— Угу, — задумчиво произнес Ромка, вчитываясь в информацию, появившуюся после того, как он сфокусировался на камне. — Это камень души гидры девяносто девятого уровня. Где ты его взяла?

— Мы её убили на болоте.

— Кто мы?

— Ну, я, — девочка принялась загибать пальцы. — Тетя Ализа, Коба, Хмур, Хитрец, Балу и Акело…

— Так, что ещё за Балу и Акело? — строго спросил Зорге, ставя Октавию на ноги.

— Это мои друзья. Их так тетя Ализа назвала. Она спасла их от смерти, и они теперь всегда с ней. Вот только она не часто с нами гуляет, она бессмертная и постоянно куда-то пропадает. Но когда она в лесу, мы лечим больных и раненых животных…

— А когда её нет, что вы делаете? — пристально глядя на девочку, задал вопрос Олег.

— Мы бьем и калечим животных.

— Что? — в голос, почти одновременно, задали вопрос Зорге, Олег и Рома.

— Это Хитрец придумал, — от дверей произнес Рафаэль. — Эта Ализа очень хорошая, добрая женщина. Знахарка и ворожея. Чем больше она лечит, тем опытнее становится. Так этот хитрющий хомяк придумал отлавливать матерых животных и калечить их, чтобы, значит, знахарка развивала свой талант.

— Садисты, — только и смог произнести Ромка, изумленно покрутив головой.

— Стоп! — Олег резко остановился, показав жестом, чтобы все на время умолкли. — Гидра, это же та многоголовая жаба, про которую говорил Аихризон. Скажи, девочка, а после того, как вы убили эту гидру…

— Она первая начала! — не дослушав, принялась оправдываться Октавия. — Мы вообще лечебные травы собирали, а она как вылезет из болота, как набросится на Кобу!

— Хорошо-хорошо, — Олег в примиряющем жесте выставил перед собой открытые ладони. — Я тебе верю, что эта гидра во всем виновата сама. Ты мне ответь, после того, как она… умерла, какие-нибудь вещи остались?

— Куча вещей, — девушка показала руками размеры кучи, которая достигала её колен. — Мы всё поровну поделили.

— А свитки в этой куче были?

— Были, их Коба забрал, а золото Хитрец…

— Я не удивлен, — хмыкнул Ромка.

— А мне этот камень, потому что, если бы его взял Хитрец или Хмур, им бы пришлось отдать его вам.

— Среди этих вещей была одна вещь, которая принадлежала мне, а если быть более точным, то это свиток-сообщение. Пожалуйста, забери его у Кобы…

— Он не отдаст.

— Почему?

— Он всегда говорит, что твоё, то моё, что моё, то не трожь! Жадина. Его Хитрец с Хмуром уже один раз били, но он нажаловался тёте Ализе и она сказала, что нельзя бить друзей, к тому же грязной палкой…

— Палкой?! Хитрец и Хмур его били, да?! — нахмурив брови, уточнил Зорге.

— Да, а что?

— Ничего, — он протянул своему пету изумрудный браслет. — Поменяйся, пожалуйста, с Кобой. Ему этот браслет, а тебе письмо. Хорошо?