Главред: назад в СССР 2 - Сергей Анатольевич Савинов

работает где-то в другом месте.

А мне, пожалуй, пора. Еще в гостиницу заселиться надо и город успеть посмотреть. Но перед этим сделать очень важный звонок. Причем из уличного автомата, чтобы было меньше любопытных глаз и ушей.

— Здравствуйте, — сказал я, когда в трубке ответили. — Это Кашеваров. Мне нужен Евсей Анварович Поликарпов.

— Соединяю, — отреагировал бесстрастный голос, по которому я, кстати, даже не определил, женщина со мной разговаривает или мужчина.

— Быстро вы, Евгений Семенович, — собеседник в трубке сменился насмешливым Поликарповым. — Уже успели соскучиться?

— Уже придумал, как можно решить одну серьезную проблему при помощи газеты, — сказал я. — Завтра же пуск второго блока КАЭС?

— Говорите, — чекист моментально стал серьезным.

— Обеспечите допуск моему журналисту? — сначала мне были нужны гарантии. — Я знаю, что районки туда не отправляют, но, надеюсь, для нас сделают исключение.

— Полагаю, мы решим этот вопрос со Львом Исаковичем и руководством станции, — ровным голосом ответил Поликарпов, ожидая от меня продолжения.

— Предлагаю запустить кампанию по обелению атомной отрасли, — объяснил я свой интерес. — После Чернобыля люди боятся АЭС, в обществе разгуливают страшилки. А вот если на торжественном открытии показать, какие меры безопасности приняты, как учтены ошибки, допущенные на ЧАЭС… Причем сделать это открыто, объяснить человеческим языком…

— И вы готовы это сделать на страницах вашей газеты? — усмехнулся чекист.

— В числе прочих, — улыбнулся я. — Не претендую на единоличное лакомство. Столичные журналисты ведь тоже, как я понимаю, приедут. На них и будет основной упор. А мы, районщики, подхватим на своем уровне. Плюс вы же помните наши опросные листы? В столице их не будет, а я соберу вам реакции людей на наш материал.

Раз я понял, что КГБ нужно мнение народа — я его им дам. Будет моей сделкой с Фаустом… Хотя кем тогда я получаюсь в этой паре?

— Я передам вашу мысль руководству. Сами поедете? — в трубке снова зазвучал голос Поликарпова.

— Поедет корреспондент Зоя Шабанова. Будущий редактор «Вечернего Андроповска». Пусть дальше опыта набирается. И с ней фотограф Леонид Фельдман. Отличный, талантливый парень. Отснимет все так, что от кадров спокойствием и безопасностью будет за километр разить.

— Принято. Спасибо, Евгений Семенович, с вами приятно работать.

— Надеюсь, что это не просто лесть, Евсей Анварович.

Поликарпов вежливо посмеялся и положил трубку. А я вставил новую монетку и набрал следующий номер. Хоть до события на атомной станции еще целая неделя, надо заранее выдать задание Зое Шабановой.

* * *

От Дома печати в центр Калинина я шел по набережной Степана Разина. Очень уж хотелось увидеть город студенческой юности в годы, когда я еще только начинал ходить. Не скажу, что все так уж сильно изменилось — все-таки я иду сейчас вдоль исторической застройки. И все равно чувствуется, что сейчас совершенно другое время.

И дело даже не в старых машинах вроде двадцать четвертых «Волг» или по-настоящему классических «Жигулей», плоть от плоти итальянского «Фиата». Вот сразу по двум мостам — Новому волжскому и тверецкому — грохочут трамваи, которые исчезнут из городской жизни в две тысячи восемнадцатом. Над Речным вокзалом, где нет ни намека на офисы и магазины, реет красный флаг. И нет вдоль набережной лайтбоксов с рекламой, только горящие в сумерках неоновые украшения в виде серпа и молота на фонарных столбах.

По краю проезжей части медленно полз красный лаповый снегопогрузчик, к нему почти вплотную двигался задним ходом ЗиЛ-самосвал. В последний раз я такие машины видел, наверное, в девяностых. Потом их сменили уже более привычные и современные коммунальные механизмы.

Погрузчик был похож на гигантского краба, загребающего короткими резиновыми клешнями наметенный за день сугроб. По длинному транспортеру «краб» нес по диагонали снег, сыплющийся искрящимся порошком в кузов «зилона». Справа, на тверецком мосту, вновь загремел трамвай.

Я прикрыл глаза, вдохнул морозный декабрьский воздух и застыл, вслушиваясь в полузабытые звуки.

[1] Борис Николаевич Полевой (настоящая фамилия Кампов, 1908–1981 гг.) — советский журналист и писатель, автор «Повести о настоящем человеке». Работал в том числе в «Пролетарской правде» (калининская областная газета).

[2] Александр Феодосьевич Гевелинг (1928–2014 гг.) — русский поэт, член Союза писателей СССР. С 1982 года был консультантом Тверской писательской организации.

[3] Андрей Дмитриевич Дементьев (1928–2018 гг.) — русский поэт, журналист, телерадиоведущий. Родился в Твери.

[4]«Тверские губернские ведомости» были созданы в 1839 году во исполнение указа императора Николая I. Газета прекратила свое существование в конце 1917-го — начале 1918-го и была возрождена в 1990-м под названием «Тверские ведомости».

[5] Имеется в виду Калининская АЭС (КАЭС), запущенная в городе Удомле в 1984 году. В настоящее время работают 4 энергоблока, во время действия сюжета книги — только один, второй только готовится к открытию 11 декабря 1986-го.

[6] Строительство Крымской АЭС в городе Щелкино прекратилось в 1989 году.

P. s. Всем привет! Хотели сделать сюрприз и выложить сразу две главы, но не успели. А причина радостная)) У одного из соавторов — Сергея Савинова — родилась дочь! И сейчас у него приятные семейные хлопоты, так что прода может совсем немного запоздать. Но мы будем стараться все успеть, пока Сергей помогает музе заботиться об уже двух маленьких человечках:))

Глава 37

— Евгений Семенович, я не смогу! — Зоя покраснела, щеки ее стали пунцовыми.

— Товарищ Шабанова, вы комсомолка? — строго спросил я.

— Комсомолка, — девушка вскинула носик. — Но возглавить газету — не думаю, что я лучшая кандидатура.

После моей поездки в Калинин прошла неделя, из обкома прислали бумагу, что корреспондент «Андроповских известий» Зоя Шабанова одобрена в качестве претендента на пост редактора вечерки. Вот я и вызвал ее к себе в кабинет, чтобы сообщить эту радостную новость.

— Зоя, — мягко сказал я. — Все когда-то случается впервые. Я тоже не сразу после выпуска стал редактором. И мне было сложно, очень сложно. Но я справился, и вы справитесь. Вас ведь никто не бросит на амбразуру, я буду помогать, Виталий Николаевич тоже. Работать у вас под началом будут такие же молодые комсомольцы, в том числе новенькие.

— Почему вы решили, что я должна справиться? — Зоя сидела прямая, как палка. — Разве Соня… София Кантор — не лучшая кандидатура?

— И вы, и Соня обе отличные журналисты, — терпеливо объяснил я. — Но товарищ Кантор весьма эмоциональна, может быть резка. Она как зажигалка. А вы — путеводный маяк, который гудит от вибрации, продувается всеми ветрами, но с места не шелохнется. Редактор должен быть именно таким.

— Спасибо за доверие, Евгений Семенович, — Зоя стала пунцовой. — Я… я оправдаю.

Немного замявшись, она гордо вскинула подбородок, и в голосе ее впервые прозвучала уверенность. Все верно, она была еще из того поколения, для которого любая сложность — это вызов. Задача, требующая решения. Интересное дело, ради которого стоило жить. Надо только верно направить