Рейсер. На ступень выше (СИ) - Кузнецов Данил Сергеевич "Смит Даниил"

Ха… пусть попробует.

Влетаю в связку на ста тридцати. Заранее перекладываю руль влево — и, когда по инерции болид отбрасывает на поребрик перед носом у Стролла, нажимаю педаль и выхожу из шиканы.

Лэнс пытается пролезть на коротком прямом отрезке до «Мобил-1», но у него не выходит. А нас обоих тем временем нагоняет Лиза.

Заключительный сектор! Четыре поворота до финиша!

«Мобил-1». Всё норм. Выруливаю по стандартной изогнутой траектории.

«Закс». Успеваю занять внутреннюю линию, а когда Лэнс лезет справа, поддавливаю на него, двигая к краю. Но тут и Лиза!..

Два скруглённых прямых угла «Зюдкурве»… Остаюсь впереди, Стролл за мной, Форман перекрещивает!

Один остался!..

Пролетаю по внутренней стороне (спасибо, Лэнс, за урок, теперь я внимательнее) — и, уже понимая, что это значит, но до сих пор в это не веря, ускоряюсь к финишной отсечке.

Клетчатый флаг!!!

— Да!!! — прорывает меня тут же по радио. — Да, да, да! Ух! Да-а-а!.. Спасибо, спасибо всем, парни! Супер!..

— Молодчина, Майк, — с неподдельным восторгом говорит Патрик. — Ты сделал это. Ты справился.

— Чемпионат-то в итоге мы всё-таки уступили, — вздыхаю я. — «Према», должно быть, сейчас празднует.

— Чёрт с ними, — доносится до меня ответ. — Сегодня мы можем праздновать тоже.

Только теперь я понимаю, как же, блин, я устал. Расслабляюсь на ложементе и, вяло крутя рулём, на щадящей скорости еду к пит-лейну.

Останавливаю машину на отведённом месте последним из нашей тройки призёров — поэтому вижу, как премовцы вовсю обнимаются с командой, собравшейся за символическим ограждением из метровой высоты щитов едва ли не в полном составе. Реет флаг с изображением Лэнса в болиде, высятся плакат в поддержку Макса Гюнтера и табличка, текст на которой так глубоко ранит меня сегодня:

LANCE

PREMA

CHAMPION

FIA F3 European Championship

2016

Но я, конечно же, никому не скажу об этом.

Радость всех этих людей кажется на вид такой искренней, и я неожиданно понимаю, что так и есть. Они, как и мы, целый год работали над тем, чтобы одержать победу. И сейчас от всей души счастливы, что это им удалось.

Прям и не скажешь, что мудаки. Просто они оказались сильнее.

Перевожу взгляд направо и замечаю машущих мне хайтековцев. И на сердце становится как-то теплее.

Я вынимаю руль и встаю из кокпита. А затем выбрасываю вверх руки — с пальцами в буквах «V».

Я победил. Дело сделано.

…И вот считанные минуты спустя мы стоим на пьедестале втроём, ожидая слегка затянувшееся начало награждения.

— Ты классно сражался, — говорит Лэнс, и я поворачиваюсь к нему. — Знаешь… Извини за всё. Я в тебе ошибался. Наши пути расходятся… но я уверен — сойдутся вновь. Встретимся в «Формуле-1», а?

И, подмигнув, протягивает мне руку. Как вчера на разбирательстве в офисе стюардов.

Я механически пожимаю протянутую ладонь, думая о своём.

А именно: если я через год хочу находиться на месте Лэнса, каждая гонка в новом сезоне должна быть как эта. С полной отдачей и риском на грани.

Чего не сделаешь ради того, чтобы подняться наверх. К вершине.

— Ты крут, чувак, — говорит Лиза и показывает мне большой палец. — Уважаю.

Спасибо и тебе. Хотя бы за то, что ты всегда была за себя.

Начинает играть гимн России, и я снимаю выданную мне кепку.

Чудные звуки. Как же я по ним соскучился.

_______________

[1] Намёк на столкновение Михаэля Шумахера и Жака Вильнёва на Гран-при Европы 1997 года на испанской трассе Херес — в заключительной гонке сезона. После разбирательства немец был дисквалифицирован по итогам всего чемпионата.

[2] Намёк на столкновение Михаэля Шумахера и Деймона Хилла на Гран-при Австралии 1994 года — в заключительной гонке сезона. Оба сошли, и Шумахер стал тогда чемпионом с отрывом в одно очко.

Эпилог. Межсезонье

Среда, 26 октября, Москва

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

За окном, точно укутанная ватой лампа, тускнел осенний пасмурный день. Город весь продувался стылым ветром, который как будто напоминал: зима близко. Поэтому форточку в своей комнате я держал закрытой на обе рамы.

Прошло уже больше недели с тех пор, как я вернулся из Хоккенхайма. В универе начался второй аттестационный период в семестре, так что скучать было по большому счёту некогда. Требовалось учиться — навёрстывать то, от чего меня отрывали гонки. А также много чего ещё.

Разработка игры шла по плану. В понедельник мы с Костей начали новый двухнедельный спринт, за который поставили себе целью оптимизировать управление виртуальным болидом. Потом планировалось добавить деталей в фон, всерьёз заняться реализацией износа шин и настройками интерфейса. И возможно, зимой мы закончим и выпустим мобильную версию. За альфа-тестеров перед официальным релизом будем мы сами.

В «SMPRacing» дела также обстояли отлично. На той неделе мы встретились тем же составом, к которому присоединился какой-то тип из бухгалтерии, и согласовали основные доли расходов на следующий сезон. Отец согласился выделить из своего нынешнего капитала даже не пятьдесят, а сто тысяч евро — при том, что выручил он тогда более миллиона. Насчёт остального мы ждали, что скажет по поводу меня программа «Ред Булл».

С решением они пока что тянули. И это немного тревожило.

Отец пока не нашёл, чем будет заниматься дальше. В принципе, даже на то, что осталось от денег с продажи бизнеса после грабительской комиссии за перевод и уплаты налогов, мы могли скромненько жить лет этак двадцать. Но, естественно, Юрий Жумакин так делать не собирался.

Он был в поиске.

А я…

А я сидел за компом и перечитывал ответ от Нико Росберга, которому недавно написал с просьбой не уходить из «Большого цирка», если выиграет чемпионат, до конца которого оставалось три этапа.

«Мик, я думаю, ты не совсем понимаешь, что можешь получить, если желание исполнится. Да, быть пилотом сильнейшей команды в самой престижной гоночной серии — это большая честь… но вместе с тем и невероятное напряжение. Особенно если у тебя такой напарник.

Я всего лишь хочу доказать себе, что у меня есть потенциал победить, как и у моего отца, чемпиона 1982 года, — и ничего более. Я не стремлюсь к заслугам Шумахера, потому что до них я точно не дотянусь. Между тем борьба за личный результат превращается во внутрикомандную, и это давит дополнительным грузом на психику. Если я останусь в “Мерседесе”, градус противостояния в любом случае возрастёт — все подумают, что один из нас хочет реванша. Но дело в том, что я не хочу. Эта игра вряд ли будет стоить свеч.

Что бы я ни сделал, это породит слухи. Переход в другую команду (а лучшая из тех, где могут найтись вакансии, — это, как ты правильно заметил, “Уильямс”) будет явным шагом на понижение. Ты бы согласился? Когда “Мерседес” только начинался как команда в 2010-м, я был здесь с Михаэлем — и пожалуйста, что мы имеем сейчас. А что можно будет построить со вчерашним пилотом “Ф-3”, пусть и чемпионом? Разве что запчастей на деньги папы-миллиардера побольше наделать на случай аварий, но с этим, думаю, там справятся и сами.

Надеюсь, ты осмыслишь то, что я написал.

Знай: “Формула-1” — это тебе не настольная игра, где важно первым прийти к финишу и больше ничего. И уж тем более это не самоцель. Есть вещи важнее спорта».

Развёрнуто. Аргументированно. Взвешенно.

Не подкопаешься.

Ладно, оставим будущего чемпиона в покое. В конце концов, семья — не худший выбор по сравнению с гонками. Для него, естественно.

И я знал, чего хочу сам.

Думаю, в спорте примерно того же — с той лишь разницей, что буду продвигать не столько себя как гонщика, сколько свою страну. В той области, где все считают, что она откровенно слаба.