Гонщик - Антон Орлов

– Господин Раос? Пойдемте с нами.

– П-подождите… – он пошатнулся, кто-то поддержал его. – Тут есть силарцы, которых называют рроов’зен? Это такая силарская разновидность…

– Есть, – отозвался врач. – Вот один стоит, старший офицер с их звездолета. Видите, с девушкой разговаривает? Идемте, господин Раос.

Так он и думал… О чем разговаривают, ясно: алое чудовище наставляет киборга, как убивать беззащитных эксцессеров. Саймона затошнило, ноги подкосились.

– Я ничего не ел… – успел он выдавить (для отвода глаз, чтобы вся эта шайка не поняла, что он знает о заговоре) – и обмяк на руках у врачей.

– Они убили наших товарищей, но мы не хотели для них такого возмездия, – Кеммиарней, старший офицер силарского звездолета, повернулся к капитану Космопола. – Рисахэи следует объявить заповедной зоной и не пускать сюда никого, кто не пройдет специального тестирования.

– Не понимаю, почему желийцы об этом молчали? – устало вздохнул капитан.

– Раньше дволлы были не так активны.

– Ладно, разберемся… Госпожа Хэдис, вы уверены, что не хотите подать в суд?

– Уверена.

Судиться с манокарским правительством – дело долгое и хлопотное, а Тина не собиралась тратить время на бюрократические процедуры. Капитан покачал головой и отошел к своим людям. Тина окинула взглядом звездолет – угловатую темную громадину с ярко-желтым пандусом и зияющим проемом главного люка. На душе было тяжело. Внутренние помещения корабля прочесывали попарно: Тина с Риганом, двое полицейских и еще один полицейский с силарцем, на редкость миниатюрным для представителя своей расы. Их задача заключалась в том, чтобы разыскивать дволлов и расстреливать из бластеров либо выгонять наружу (оказавшись под открытым небом, хищники удирали без оглядки – и Тина скоро поняла почему: Кеммиарнея и еще двух-трех силарцев эти твари боялись как огня). Внутри было безлюдно и холодно. Светились на стенах лозунги: «Гордись тем, что ты манокарец!», «Берегись инопланетной скверны!», «Манокарцы – великий народ!» Кое-где валялись на полу парализаторы и одежда. Одежда съеденных людей – дволлы не смогли ее переварить. До чего же уязвимым оказался мир, перед которым Тина до недавних пор испытывала подспудный страх (путь и не желала в этом сознаваться)! Теперь страх исчез. Манокарцы были беззащитны перед дволлами, а она – нет. На всем корабле (а числилось тут, по словам Кезема, девяносто три человека) не нашлось никого, кто обладал бы «активным разумом». Закономерная расплата за телесные наказания, за неуважение к человеческому достоинству, за отсутствие свободы. Тина и Риган заглянули на опустевшую женскую половину (там жили четыре супруги Мажирава и их служанка). Сейчас Тина не испытывала тех чувств, какие поднялись в ней, когда она проходила здесь вместе с Кеземом. Этот зловещий мир показал свою несостоятельность и беспомощность – он не заслуживал иного отношения, кроме презрительной жалости.

– Тина, вас можно поздравить, – мрачно усмехнулся Риган. – Похоже, что вы родились и выросли на планете, на которой вообще нет разумной жизни! А наш друг Кезем даже под угрозой смерти не способен мыслить самостоятельно.

Тина молча кивнула. «Активный разум мыслит, неактивный – автоматически реагирует на внешние раздражители, – объяснял по дороге Кеммиарней. – Дволлы каким-то образом улавливают разницу. Мы пока не знаем, откуда они взялись, но собираемся выбить их отсюда». Беда в том, что манокарцев с детства приучали не мыслить, а реагировать на раздражители. За любым проявлением независимости следовало неотвратимое наказание – это Тина не раз испытала на собственной шкуре.

Уцелело пять человек – им удалось спрятаться, дволлы, по счастью, не умели проламывать стены и открывать двери. Один принадлежал к шестому уровню, двое – к пятому, еще один – к третьему. Последним был Родгев Раос, гражданин Ниара, бледный худой парень с блуждающим взглядом. Тина видела, как его выводили из корабля. Выяснять отношения с невменяемым наркоманом она не собиралась, пусть с ним возятся врачи. Она постаралась запомнить его – чтобы быть начеку, если еще когда-нибудь доведется с ним столкнуться, – и отвернулась.

– Тина, какие у вас планы на ближайшее будущее? – поинтересовался Риган.

– Хочу поскорее добраться до Неза, там осталась моя космическая яхта. – После короткой паузы Тина добавила: – Аванс «Галактическому лидеру» я верну, так и скажите Генлаору.

– Скажу. Нам не по пути, я лечу на Ниар. Очень приятно было с вами познакомиться.

– Пойдемте! – окликнул их Кеммиарней, сделав приглашающий жест в сторону силарской машины.

Глава 9

Пройти курс лечения от наркотической зависимости Саймон наотрез отказался, сославшись на Всегалактическую Декларацию о Правах Личности. По закону до тех пор пока он не совершил на почве наркомании ни одного преступления, никто не мог подвергнуть его лечению насильно – а Саймон не такой дурак, чтоб засветиться на уголовщине. В больнице его дважды навестил полицейский инспектор. Саймон давал показания сбивчиво и сумбурно, акцентируя внимание не на фактах, а на своих переживаниях: мол, он, оторванный от жизни человек искусства, кинокритик, хотел написать статью о современном манокарском кино, и тут его чуть не съели, для него это слишком драматическое потрясение, он все еще до конца не оправился, не надо насчет наркотиков – метарин он принимает как стимулятор, чтобы выйти из творческого кризиса, известно ведь, что метарин не вызывает привыкания, это и доктор может подтвердить… Что?.. Нет-нет, он никогда не пробовал более сильные препараты. У него слабая нервная система, поэтому обойтись без стимуляторов он никак не может. Он – чуткая творческая натура, и его глубоко ранит все происходящее вокруг, вы должны это понять…

В конце концов полицейский плюнул и ушел, а Саймон, слабо улыбнувшись, поздравил себя с победой. Пусть эти тупицы презирают его – они ведь не подозревают, с кем имеют дело! Это он все устроил. Если б он не завел манокарцев, не было бы ни экспедиции в Рисахэи, ни сбитого силарского аэрокара, ни охоты за киборгом, ни плачевной попытки завербовать Гонщика, ни того погрома, который Гонщик учинил на звездолете, ни нападения дволлов… Грандиозное шоу – и все это организовал один человек, Саймон Клисс. Вот что значит быть прирожденным эксцессером!

Через сутки силы Саймона более-менее восстановились, ему разрешили покинуть больницу. Первым делом он пошел на почту и отправил Терезе Салкадо на Ниар еще один сувенир с кристаллом. Отснятые материалы бесценны, они должны как можно скорее попасть в «Перископ». Саймон заранее предвкушал всеобщее изумление и восхищение. Он будет героем дня! Везти кристаллы с собой слишком рискованно, в дороге всякое случается, а космическая почта не подведет. Саймон знал в общих чертах, как она работает: автоматическая капсула мчится через гиперпространство на непостижимой для человеческого ума скорости, которая во много раз превышает скорость кораблей с живым экипажем. Через час кристалл будет на Ниаре. Для страховки у Саймона оставалась копия, но она вряд ли понадобится. Космическая почта редко дает сбои.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});