Загадки антропологии. - Андрей Низовский

В наречии меланжонов американские лингвисты выделили более тысячи слов и терминов, имеющих турецкое и арабское происхождение, с абсолютно с идентичными произношением и значением. Даже само название «меланжон» («Melungeon»), по-видимому, происхожит от арабского «Melun jinn» — «проклятая душа». Этот термин использовался в XVI столетии турками, арабами и мусульманами Испании и Португалии, и его значение сохранилось до сего дня у современных арабов и турок: так обычно называют себя мусульмане, которые в минуты отчаяния чувствуют себя оставленными Богом. Английский историк Дэвид Бирс Квинн установил, что в 1586 году знаменитый корсар сэр Фрэнсис Дрейк отбил у испанцев в Карибском море несколько сотен пленных турецких моряков — турок, арабов и берберов («мавров»), захваченных испанским флотом в Средиземном море. Их везли работать на плантации и рудники Нового Света. Освобожденных пленных Дрейк высадил на побережье Северной Каролины, на острове Роанок. Когда позднее английские корабли снова бросили здесь якорь, никаких следов турок и «мавров» они не нашли… Присутствие турецкой и арабской составляющей в крови меланжонов может быть также связано и с тем, что в XVI веке, как подтверждают документы, англичане и испанцы активно вербовали выходцев из Восточной Турции, Леванта и даже Армении для работы в своих колониях в Америке.

Все вышеприведенные гипотезы пока приняты исследователями условно. Изучение загадочных меланжонов продолжается, и, как полагают оптимисты, тайна их происхождения будет окончательно раскрыта в течение пяти ближайших лет. Одной из главных загадок является то, что в истории этногенеза меланжонов отмечено несколько «вливаний» европеоидных элементов, и когда произошло самое раннее из них, неясно. Не исключено, что разгадка тайны меланжонов в итоге всё-таки приведёт нас к доколумбовым плаваниям мореходов древнего мира.

Чёрные индейцы

Рассказывая о меланжонах, мы упомянули о том, что в антропологии этих людей присутствует весьма значительный негроидный элемент. Тема негроидов в Новом Свете сама по себе настолько значительна, что требует отдельного разговора.

«Ex Africa semper aliquid novi» («Африка всегда преподносит что-нибудь новое»). Это изречение древних греков, переданное Плинием, можно было бы предпослать в качестве эпиграфа к любому рассказу о новейших открытиях в истории, археологии, этнографии, антропологии и лингвистике, которыми так богаты последние годы. А слово «Африка», если отвлечься от Плиния, можно заменить словом «Америка»: Американский континент богат открытиями не меньше Африканского.

Африка и Америка… Два огромных материка расположились параллельно друг другу по обе стороны Атлантики. Сведите мысленно линии их побережий, и они совпадут до мельчайших подробностей. Разбираться в этом дело геологов, да они и сделали уже очень много, гораздо больше, чем историки, археологи и лингвисты. Но события, о которых в этой связи стоит задуматься, происходили отнюдь не в отдаленные геологические эпохи, однако по ним можно судить о том, до какой степени не исследованы ещё целые пласты этнической истории обоих континентов…

В конце 1975 года в газете «Правда» появилось следующее сообщение:

«Национальный фонд защиты индейцев Бразилии объявил о том, что антрополог Валерия Паризе обнаружила в штате Мараньян, на северо-востоке Бразилии, таинственное племя индейцев «номадес гуахас» («кочующие гуахас»), больше известных как «черные индейцы». «Черными индейцами» их прозвали потому, что они обладают всеми чертами негров. Полагают, что это потомки бразильских негров, — на протяжении последних ста лет племя избегало каких-либо контактов с «белой цивилизацией». Гуахас живут небольшими группами по десять-двенадцать человек в плетеных хижинах. Они остаются на одном месте всего несколько дней. Валерия Паризе в сопровождении индейцев другого племени на протяжении восьми дней преследовала группу гуахас, прежде чем ей удалось установить с ними контакт. Это первый контакт с племенем, о котором ученым до сих пор ничего не известно.

Открытие племени «чёрных индейцев» в бразильской сельве заставило многих учёных задуматься. Если это действительно потомки бразильских негров, насильно привезенных сюда из Африки португальскими работорговцами в XVI–XVII вв., то исследователям остается лишь изучить развитие этого племени в условиях изоляции. А если это не бразильские негры? Ответом на этот вопрос может стать гипотеза о контактах между Африкой и Америкой в доколумбову эпоху…

…В 724 году хиджры (1324 г. от Рождества Христова) в Каир прибыл Муса, великий султан Мали — большого, могущественного и богатого золотом африканского государства, расположенного в бассейне Нигера. Как надлежит благочестивому мусульманину, султан Муса совершал хадж — паломничество в Мекку, а путь всех паломников из Северной и Западной Африки в Аравию пролегал тогда через столицу Египта.

В Каире султан Муса встретился и беседовал со многими уважаемыми людьми города. Среди них был каирский вали[59] Ибн-Амир Хаджиб. Беседуя с высокопоставленным чиновником, султан рассказал ему необыкновенную историю, которую потрясенный Ибн-Амир Хаджиб впоследствии с максимальной точностью передал каирскому ученому-географу Ибн-Фадлаллаху ал-Омари, а тот включил ее в свой обширный энциклопедический труд «Масалик ал-абсар фи мама-лик ал-амсар», что буквально означает «Пути взоров по государствам крупных центров», а проще — «Обозрение крупнейших государств».

«Мы происходим из семьи, в которой монарший сан передается по наследству, — говорил султан Муса. — И вот предшествовавший мне правитель решил, что нет ничего невозможного в том, чтобы убедиться в наличии противоположного берега у моря ал-Мухит.[60]

Одержимый этой мыслью и воодушевленный желанием доказать свою правоту, он приказал снарядить несколько сот судов, набрал для них команды и присоединил к ним также много других судов, снабженных золотом, съестными припасами и водой в таком изобилии, что все это могло удовлетворить потребности команды в течение многих лет. При отплытии он обратился к командирам судов со следующей речью:

«Не возвращайтесь, прежде чем вы достигнете самой крайней границы океана или прежде чем не будут исчерпаны ваши съестные припасы или питьевая вода!»

Они отплыли и долго отсутствовали. Прошло много времени, но никто не возвращался. Наконец вернулось одно судно. Мы спросили кормчего этого судна, что же случилось. Он ответил:

«Государь, мы долго плыли, пока не встретили мощного течения, подобного реке. Я шел последним за другими судами. Все суда, шедшие впереди, продолжали плавание, но едва подошли к этому месту, как начали исчезать одно за другим, и мы так и не узнали, что с ними случилось. Я же не захотел оказаться во власти этого водоворота и вернулся».

Султан не захотел поверить этому сообщению и не одобрил поведения кормчего. Затем он приказал снарядить две тысячи судов, из которых одна половина была предназначена для него самого и его спутников, а другая — для припасов и питьевой воды.

Он доверил мне правление и со своими спутниками вышел в море ал-Мухит. При таких обстоятельствах мы видели его и других в последний раз.

Я остался неограниченным властелином государства[61]».

Этой странной истории на долгие годы суждено было стать одной из загадок Африки. Средневековое государство Мали находилось в 1000 км от морского побережья. Даже во времена своего расцвета оно не доходило до берегов Гвинейского залива, и вдруг огромный флот в две тысячи вымпелов, предводительствуемый султаном, который, возможно ни разу не видел моря, отправляется на покорение Атлантического океана… Кстати, с кем и на чём? Ведь африканцы были очень плохими мореплавателями, их скромный опыт ограничивался только каботажным рыболовным промыслом. Где султан Мали мог набрать такое количество моряков? И на судах какого типа он отправился в это далекое путешествие? Считается, что максимум, что могло быть в его распоряжении — это большие крытые лодки для плавания по реке Нигер, либо такой «корабль», который, по словам арабского средневекового путешественника Ибн-Баттуты, «состоял из одного-единственного выдолбленного ствола дерева». Если экспедиция султана в самом деле ушла на таких судах, то ее трагический исход никого не должен удивлять.

Но на самом деле в этой истории далеко не все так просто. Если африканцы вышли в плавание под парусами (хотя считается, что у коренных народов Западной Африки никогда не было парусных судов), гонимые попутными пассатами, то исход ее был бы предсказуем: они не смогли бы вернуться назад, и наиболее вероятным результатом экспедиции была бы ее гибель. Но султан и его люди ушли скорее всего на веслах! И тут можно только гадать, как далеко они могли забраться. Да, африканцы абсолютно не знали условий, в которых им предстоит оказаться, не знали, что их ждет, не знали ничего из того, что полагается знать опытным мореходам, но практика показывает, что иногда именно таким простецам Бог открывает путь, закрытый для других. И неудивительно, что когда каравеллы Колумба подошли к берегам Кубы, то они столкнулись с удивительными фактами….