Летящие по струнам - скользящие по граням - Александр Абердин

Тем не менее приз Короля Воздуха был присуждён мне, ведь я закончил академию космонавтики на пятнадцать лет раньше любого из своих друзей, кроме Игорька, но он не мог тягаться со мной и раньше. Наши машины сразу же обступили пораженные старшекурсники. Они-то свои строили целый год и у них были отточенные до полного аэродинамического совершенства стрижи, ласточки и прочие ястребки и, вдруг, на тебе, парень на колдовском лапте и его кореша на прочей обуви, то есть фактически ни на чём, делают их всех, как пацанов. Мы сразу же приземлились на большой площади, построили все свои машины в ряд с таким расчётом, чтобы их могло обступить как можно больше зрителей и принялись жестами и криками приглашать народ:

- Парни, все сюда, мы сейчас раскроем вам наш секрет!

Наши слова никого не оставили равнодушными и вскоре вокруг нас собралось множество народа. Я сидел внутри полупрозрачного и на первый взгляд неказистого, но на самом деле обтекаемого лаптя на удобном спортивном, полупрозрачном сиденье. Кузов моего летающего болида представлял из себя всего лишь трёхмерную колдовскую проекцию самого обычного лаптя, положенного гротескного, сплющенного паука. Его телом была своего рода продолговатая, серебристая, овальная подушка метровой длины, из которой вырастала длинная, уплощённая шея с широкой пастью воздухозаборника. Четыре коротких боковых серебристых лапки заканчивались маневровыми дюзами, с помощью которых мой летательный аппарат с колдовским корпусом, мог подниматься вверх и вниз, а также стремительно поворачивать вправо и влево, закладывая головокружительные фигуры высшего пилотажа. Вперёд же его толкали две мощные маршевые дюзы самого обычного наномагического и потому трансформирующегося, реактивного двигателя средней мощности. Именно об этом мы и поведали всем парням без исключения, которых это интересовало, и под занавес, расколдовав лапти, поднялись с них и показали всё ещё раз и я весёлым голосом крикнул:

- Ребята, смастерить такой движок не сложно, нужно только иметь под рукой специальные конструкционные материалы. Их уже начали производить в Московии и уже очень скоро они появятся в открытой продаже в Пруссии. Стоить они, конечно, будут недёшево, но вы поверьте, дело того стоит. Купив однажды четыре пуда наномагического желе, вы сможете изготовить себе из него всё, что угодно, в том числе магический реактивный двигатель в два раза больше этого или магическую броню просто невероятной прочности, ну, а корпус к движку можно наколдовать из чего угодно, хоть из серебряной посудины для соуса.

Кто-то воскликнул нервно и восторженно:

- Чёртовы русские колдуны! Они опять налимонили рожу всей Европе. Браво, Счастливчик Мэт! Как только такое магическое желе появится в продаже, я немедленно куплю себе пять пудов и приду к тебе за советом. Надеюсь оно стоит не миллионы?

- Нет, что ты! - Крикнул я в ответ - Всего полторы тысячи кёнингов за килограмм, но оно же будет потом служить тебе всю твою оставшуюся жизнь и перейдёт по наследству к внукам.

Эх, единственное, о чём я жалел, так это о том, что я не мог назвать имени его изобретателя - Перуна. Впрочем, хватало и того, что магическое наножеле из фуллерена бериллия, титана, кремния и углерода, называлось перунитом. На глазах у всех парней я превратил реактивный двигатель в красивые, серебристые доспехи-бронескафандр, затем в кавалерийское седло, способное обтянуть лошадь второй серебристой кожей, и снова в движок, на который положил лапоть, с положенным в него прозрачным пакетиком со светло-голубым летучим порошком, чтобы превратить его в неказистый, но очень быстрый и манёвренный флайер. Так Земля Прима, по взаимному договору, стала исподволь внедрять на Земле Магии свои научные достижения, соединённые с колдовством и магией. Парни продолжили резвиться и шалить, но к спиртному никто не прикладывался. Постепенно мы подтягивались к своим актовым залам, а начиная с двух часов пополудни к ним стали, под восторженный рёв студентов, со всех сторон подлетать и подъезжать самые замысловатые экипажи.

Те, кому было точно суждено в этот праздничный день войти в бальный зал под руку со своей дамой, вооружившись магическими подзорными трубами и биноклями, постоянно озирали окрестности и многие вскоре срывались с места с диким, восторженным криком, прекрасно зная, что в эту Гросселибешнахт никто не посмеет устроить никаких подлых трюков и дама, избравшая кого-то своим кавалером на первый танец и любовником на первую ночь любви в своей жизни, не будет неприятно разочарованна. Мне магический бинокль был не нужен, у меня на носу красовались зеркальные тактические очки. Как это ни странно, но первой я всё-таки увидел не Тию, а Милашку Лиззи и та сразила меня наповал своим бальным костюмом и экипажем.

Впрочем, Милашка Лиззи убила насмерть не меня одного, но и многих других студиозусов. По воздуху, на высоте метров сто, плыла небольшая гичка с развевающимся Весёлым Роджером на корме, на вёслах которых сидела и мощно гребла ими наша прелестная, обворожительная красавица Симона, внутри которой сидел весёлый и бесшабашный бесёнок Лиззи. Когда Николенька увидел её с высоты, он немедленно пристроился к ней в кильватер, прицепил свой лапоть к гичке, перепрыгнул в неё, на каких-то несколько минут они слились в объятьях, а потом мой лучший друг сел на вёсла, а Симона встала на носу лодочки. На ней был надет костюм пиратки, синие ботфорты, выше них просторные полосатые штаны с широким поясом и двумя вырезами сердечком спереди и сзади. Правда, спереди на ней были надеты крохотные трусики - чёрный треугольничек шелка, зато сзади была полностью открыта взорам парней её очаровательная, круглая попка. Ну, а выше Симона щеголяла полутоплес потому, что на ней был надет странного вида чёрный бюстгальтер с широкой бретелькой наискосок, закрывавший только правую грудь девушки. Левая была полностью обнажена, как и попка.

На очаровательной головке Симоны была надета большая, тёмно-синяя зюйдвестка с черепом, держащим в зубах бутон алой розы для своего капитана Флинта. Но и это ещё не всё, сбоку у Симоны болталась большая абордажная сабля, вот только вместо клинка у той был огромный фаллоимитатор, а потому студиозусы бесновались и рукоплескали ей громче всех, хотя другие первокурсницы также были одеты в невероятно экстравагантные наряды и многие из них были скорее обнажены, чем одеты. Ну, а вскоре я увидел свою Тию и спикировал к огромному белоснежному, полупрозрачному орлу, на шее которого сидела самая прекрасная девушка на свете, весь наряд которой состоял из двух длинных, прямых кусков белой, полупрозрачной ткани и широкого воротника-ожерелья из золотых пластинок. На талии оба полотнища были стянуты розовым шнурком и потому ноги девушки, обутые в золочёные сандалии, были полностью обнажены

Лёгкий ветер развивал её чёрные, волнистые локоны, ради которых ей приходилось делать магическую завивку, в руке Тия держала бутон розы и счастливо улыбалась, протягивая её мне. Ну, а я тут же переколдовал свой лапоть в огромного синего орла и полетел рядом с ней, описывая вокруг неё круги, мёртвые петли и закладывая другие фигуры высшего пилотажа. Я даже умудрился провернуть совсем уж головоломный трюк, перевернул орла спиной вниз, подлетел к Тие, затем повернулся и мой синий орёл полетел хвостом вперёд, а я слился с ней поцелуе под восторженный рёв толпы. Наконец мы долетели до бального зала, посадили наших орлов на траву и я смог обнять эту девушку, к которой меня влекло всё сильнее и сильнее. Вскоре мы вошли в огромный танцевальный зал и начался бал. По краям зала стояло множество столов с блюдами и напитками, а потому первым делом, собравшись все вместе, мы устроили фуршет. Симона, наконец, преодолела свою застенчивость и поцеловалась с каждым из парней, включая Тишку, явившуюся на бал со студенткой пятого курса, похоже влюбившейся в него с первого взгляда.

Необычность поцелуя Симоны заключалась уже в том, что она просто позволила каждому из нас поцеловать её левую, обнаженную грудь. Ну, да, конечно, как будто мы ни разу не делали этого раньше. Впрочем, те времена, когда мы жили одной дружной и любящей семьёй, ушли в прошлое. Теперь мы хотя и оставались командой Синяя Птица, в которой, клянусь, скоро будет двадцать один человек личного состава, если считать нас подушно и двенадцать, если считать по числу физических тел. Ни Тию, ни Селесту Мак-Грегор, глядящую на Тишку влюблёнными глазами, когда он только успел, нисколько не смутило поведение Симоны. Мы в тот момент все были радостно возбуждены и предложи я в тот момент не разбредаться по альковам, то моё предложение точно было бы принято единогласно. Однако, я всё же этого не сделал, о чём вскоре очень сильно пожалел. Вскоре зазвучала музыка и начался бал. Наши преподы, наблюдавшие за всем со стороны, выбрали короля и королеву бала и ими стали парень с шестого курса и ещё одна пятикурсница, дождавшаяся той Гросселибешнахт, в которой не будет никакого подвоха.