Просто Мария 2 - Коллектив авторов

какой-нибудь государственной должности?

— Нет…

— Чем же он занимается?

Лорена и сама не могла толком понять, чем занимается сын ненавистной Марии в «Лопес Продакшн» — да и само название компании она никак не могла упомянуть этому человеку. Поэтому дель Вильяр ответила дону Мигелю Гранадосу очень уклончиво:

— Он занимается частной практикой… Оказанием юридической консультации различным фирмам.

— Ну, невелика птица, — улыбнулся Гранадос, — я то думал, что-то серьезное…

Лорена с готовностью согласилась:

— Да, так себе…

— Хорошо, — после непродолжительной паузы ответствовал гравер, — я сегодня же постараюсь связаться с нужными людьми…

Поднявшись со своего места, Гранадос тем самым дал посетительнице понять, что разговор окончен.

Встав из-за стола, Лорена направилась к выходу.

— Обождите, — задержал ее Гранадос, — а фотографии на паспорт?..

Фотоснимки были готовы за несколько минут — техника в министудии действительно была превосходная.

— Когда я смогу узнать о результатах ваших переговоров? — Спросила Лорена на прощанье. — Может быть, вам позвонить?

— Нет, не надо… Ваши документы, сеньора Альбенис, будут готовы через неделю… Зайдете ко мне, получите, тогда и поговорим. Думаю, что я сделаю все, как вам надо, — пообещал на прощанье Гранадос.

Проводив гостью до выхода, гравер закрыл дверь на все замки и, пройдя в конторку, где находился телефон, набрал какой-то номер.

— Алло, — произнес он, — это вас беспокоят из квартала улицы Симона Боливара…

Глава 42

Мария уже окончательно оправилась от травм, полученных при взрыве автомобиля — доктор Ортега утверждал, что организм у нее очень выносливый и стойкий. Поправлялась и Исабель, хотя до полного выздоровления было еще довольно далеко.

Исабель очень переживала, что ее мужа, Хосе Игнасио, так неожиданно разлучили с ней. Исабель часто плакала — она никак не могла понять, почему Хосе Игнасио сам стремился попасть под мобилизацию. Девушке иногда начинало казаться, что муж разлюбил ее, что он начал тяготиться ее обществом, поэтому и поспешил исчезнуть из Мехико.

Мария, как только могла, старалась успокоить молодую невестку, хотя ей самой без сына приходилось далеко не сладко…

Кроме Исабель, Марию начал очень беспокоить ее младший брат Диего. В последнее время он стал совершенно неузнаваемым.

«Правильно тогда говорили мне все — и Виктор, и Рита — надо было мне с Диего поговорить… А теперь, как я вижу, болезнь запущена, он стал дик и зол, он никого не хочет слушать…»

В последнее время Диего и Джоанна стали проявлять в своих взаимоотношениях большую осторожность, чем прежде. Дело в том, что однажды Рита, незаметно войдя в комнату, увидела, что брат ее подруги и жена режиссера целуются взасос. Джоанна, сделав хорошую мину при плохой игре, тут же нашлась, спокойно заявив, что Диего только помог достать соринку из глаза. Внешние приличия, таким образом, были соблюдены, однако теперь Рита знала наверняка — отношения Джоанны и Диего очень далеко отстоят от просто дружеских. Единственное, что могла сделать Рита — рассказать об этом Марии, ну, а та, в свою очередь, вызвала брата, чтобы очень серьезно с ним поговорить.

— Диего, — тихо произнесла Мария, — Диего… Что с тобой происходит? Я просто не узнаю тебя. Где тот мальчик, которого мы все так любили? Где тот Диего, ласковая улыбка которого светила всем нам даже в самые тягостные минуты?

Диего отвернулся от старшей сестры и ничего ей не ответил.

Мария совершенно растерялась. Она ожидала чего угодно — что Диего поделиться с ней своими мыслями и переживаниями, что он будет раздражен, возмущен, даже — что он накричит на нее… Но только не такого — полнейшего равнодушия…

— Что с тобой?.. — Повторила свой вопрос Мария. — Что с тобой происходит?..

Наконец, Диего, посмотрев на Марию исподлобья, выдавил на себя:

— Ничего со мной не происходит… У меня все нормально…

— Нормально?.. — Мария даже обрадовалась тому, что Диего заговорил с ней, — нормально? И ты это называешь — нормально?..

С вызовом посмотрев на свою старшую сестру, молодой Лопес поинтересовался:

— Тебя что-то не устраивает в моем положении… Так ведь?..

Мария только подумала: «Боже, как сильно он изменился!.. Неужели так правы Рита и Виктор, неужели это Джоанна во всем виновата?..»

Мария верила всему, что сказала про брата ее лучшая подруга, всему, кроме одного — у нее никак в голове не укладывалось, что Джоанна может быть с ее братом в каких-либо «особых», как недвусмысленно выразилась Рита, отношениях.

«Неужели это возможно?.. — спрашивала сама у себя Мария и не находила ответа, — неужели возможно, что, живя с мужем под одной крышей, женщина может изменять ему с хозяином?.. Что бы это ни было — слухи или, домыслы… а может быть, Рита просто преувеличила — у нее ведь это довольно часто случается, — так вот, что бы это ни было, надо обо всем как следует расспросить брата… Не может быть, чтобы он скрыл все от меня…»

— Так что же тебе не нравится?.. — вновь спросил Диего.

Наконец, Мария высказала:

— Ты очень изменился… Я просто не узнаю тебя, Диего…

Молодой Лопес с вызовом перебил старшую сестру:

— Изменился? Вот как? И в чем же это проявляется?

Мария покачала головой. В этом жесте прочитывалось: «неужели ты сам этого не понимаешь?..»

— Ну, и в какую же сторону я изменился? — спросил Диего. — В какую сторону — в лучшую или же в худшую?

Диего задавал свои вопросы с явным вызовом в голосе.

«Он говорит со мной так, будто бы видит не любящую сестру, а настоящего врага, — подумала Мария, — Что с ним творится?..»

Мария тяжело вздохнула — по всему было видно, что этот разговор не доставляет ей никакой радости.

— Признаюсь честно, — отвечала она, — признаюсь честно, ты стал, ты… ты стал каким-то не таким. Таким я тебя никогда не видела…

«Неужели и Виктор, и Рита правы?.. — все время вертелось у нее в голове, — неужели это жена дона Мигеля Габриэля так на него повлияла?..»

— Ну, и каким же я стал?..

— У меня все время впечатление, будто бы я разговариваю не с родным братом, а с чужим человеком, — произнесла Мария.

Последующая реплика Диего поставила Марию в тупик.

— А тебе не кажется, — отвечал молодой Лопес, — тебе не кажется, что ты сама в этом виновата — в том, что мы стали чужими людьми?

Мария, медленно подняв на младшего брата глаза, тихо сказала:

— Я?.. Ты хочешь сказать, что в этом виновата я, Диего?..

— Да, — голос молодого Лопеса окреп, — да… И ты сама прекрасно знаешь, что именно я имею в виду… А если и не знаешь, то догадываешься наверняка…

Мария изумленно ответила: