Нина - Илья Владимирович Авраменко

Петя, ты поел. Иди, одевайся.

Но малыш не привык так быстро сдаваться.

- Мама! Во-первых, дети тоже люди. Почему я не могу послушать? В-третьих, в детский сад я сегодня не иду. Лучше дома будем играть в прятки. Я спрячусь в подвале, а ты…

Нина хлопнула ладонью по столу:

- Быстро! Шагом марш одеваться!

Петька насупился и вышел из-за стола. Михаил удивлённо покосился на Нину, но предпочёл не комментировать её педагогические приёмы.

- Да вот же, - сказал Воронин, показывая пальцем на телевизор. - Вот уже и показывают.

На экране виднелась фотография Соколова в генеральском мундире. Михаил прибавил звук, и в столовой прозвучал голос диктора:

- …противоречивые оценки. Но одно очевидно: катастрофы, в которых гибнут такие значительные люди, должны расследоваться с особым вниманием со стороны прокуратуры.

Картинка сменилась, уступив место репортажной съёмке, сделанной на одной из московских улиц. У подъезда дома стояли две милицейские машины. Дюжие молодцы пронесли носилки с телом, упакованным в чёрный пластиковый мешок.

- Ещё одно вчерашнее событие не могло не привлечь внимание службы криминальных новостей. В своей квартире был застрелен пенсионер Шепилов, более известный в определённых кругах под кличкой Шепель. Правоохранительные органы не отрицают его связи с уголовным миром. Неоднократно судимый Шепилов в последнее время вёл вполне легальный бизнес на рынке нефтепродуктов. Однако, по оперативным данным, он продолжал контролировать ряд предприятий розничной торговли, пункты скупки цветных металлов и производство нелицензионных видеозаписей…

- Собаке собачья смерть, - равнодушно сказал Михаил, выключая телевизор. - Я точно знаю, что это он тогда… Помнишь? Я про медное днище.

- Вы про то, что Шепель вас заказывал? - уточнил Воронин, и Михаил укоризненно глянул на него.

Нина поняла, что ему не хотелось обсуждать эту тему при ней. Она встала, чтобы убрать со стола.

Но туповатый Воронин не уловил намёка начальника и продолжал:

- Менты тоже знают, что это он вас заказывал. И что вы про это знаете, тоже знают.

- Ну и что?

- А то, что наверняка начнут под вас копать. Кому выгодна смерть Шепеля? Получается, вам. Месть и всё такое. Газеты разнесут, вот шумиха-то поднимется. Да, кстати, о газетах. Доставили утреннюю почту, совсем забыл!

Он вынул из внутреннего кармана пиджака сложенную газету и распрямил её на столе.

- Вот, полюбуйтесь. Нина Ивановна, это про вас.

С притворным удивлением Михаил воскликнул:

- Ну и дела! Что ещё за новости? Нина, это ты или не ты?

Нина наклонилась над развёрнутой газетой и сразу увидела снимок в самом центре страницы. «Известная модель Нина Силакова снова готова покорять вершины высокой моды». Она быстро пробежала глазами статью.

- Вот врут-то… - возмутилась она. - Батюшки! Вот врут! Не жила я с Депардье! Я в Париже вообще не была! И у Терри Гильяма не снималась. Сумасшедший дом какой-то!

- Милая, это обычная технология рекламы. Представь реакцию людей, если написать: «известная модель Нина Силакова возвращается на подиум из рыбного магазина». Совсем другое дело - из Парижа, Токио, с Луны и Марса. Главное - эффект, имена, трескотня, типа китайского фейерверка. Это нормально. Люди должны увязывать твоё имя с тем, что им приятно, с тем, чего бы они сами хотели. Пиар, одним словом.

- Самые лживые и подлые люди, которых я знала, были пиарщиками.

- Да плевать на их моральные качества. Нам с ними детей не крестить. Был бы результат. Главное, я тебе сказал, ты - не продавщица. Ты возвращаешься на подиум.

Он встал и подошёл к зеркалу, завязывая галстук. Воронин тоже поднялся, поглядывая на часы.

- Совсем забыла, - спохватилась Нина. - Мне же нужна машина.

- Во сколько? Я пришлю водителя.

- Нет. Мне нужна моя машина. Она на штрафной стоянке в ГАИ. Может быть, мы как-нибудь сможем…

- Давно она там стоит? - спросил Михаил.

- С лета.

Воронин присвистнул. Михаил надел пиджак и, поворачиваясь перед зеркалом, одёрнул рукава.

- С лета? Разберёмся. Напиши мне её данные, я провентилирую этот вопрос. Нажмём кнопки, и через неделю будет у тебя машина.

- Через неделю? - Нина растерялась. - Но мне она нужна сейчас…

- А куда ты поедешь?

- У меня много дел. Хочу заехать в два магазина. Потом поеду в наше агентство. Поговорю. Потом…

- Все эти дела лучше делать с водителем. И в агентство тебе лучше приезжать с водителем. Это солидно. Хорошо, Ниночка, я пришлю тебе Володю.

Петька появился на пороге столовой, уже одетый. Брови насуплены, губы поджаты, кулаки спрятаны в карманах курточки.

- Я готов. А они всё копаются. Долго вас ждать?

- Вылетаем по графику, - Михаил глянул на часы. - Минута в минуту. Ниночка, договорились, Володя будет через полчаса. И пожалуйста, если следователь позвонит, не отказывайся от встречи. Придётся уделить ему немного времени. До вечера, душа моя.

Нина видела в окне, как они сели в «Гелендваген», как машина выехала за ворота и усатый старшина задвинул тяжёлый засов.

Она спустилась в подвал, захватив с собой из холодильника бутылку с минеральной водой.

Саша поднялся ей навстречу со своего ящика.

- За воду спасибо. Дома никого? Тогда сначала пусти-ка меня в туалет.

Он бесцеремонно отодвинул её и поднялся по лестнице. Вернувшись, он снова уселся на ящик. Отпив глоток воды, поставил бутылку на пол у своей сумки.

- Когда будет машина?

- Не знаю. Будет.

- Чем раньше, тем лучше.

Его холодный тон возмутил Нину.

- Ты… ты… ты хоть что-нибудь знаешь? Обо мне, о Петьке. Что с нами было, ты знаешь? Как ты смеешь так говорить со мной! Я из-за тебя человека чуть не убила! Я в тюрьме из-за тебя сидела! Я чуть на самом деле с ума не сошла, пока сидела в психушке! А ты…

- Нинуль, не надо эмоций, - равнодушно произнёс Саша, откинув голову к стене. - Лишнее это. Я всё знаю. Тебе было очень плохо. Если ты думаешь, что я сам всё это подстроил, то ты ошибаешься. Если я в чём-то и виноват, то только в том, что выжил. Хотя, это случилось не по моей воле. Знаешь, что такое клиническая смерть? Это когда тебе очень хорошо и вот-вот станет ещё лучше… Ты уже приподнялся над этим миром, уже паришь… Кайф. Но тут появляются злые тётки в зелёных халатах и запихивают тебя обратно в эту грязь. В эту кровь. В эту боль.