Библейские холмы - Эрих Церен

Значит, Египет! Понять Библию — это значит идти к Нилу. Не только к Евфрату и Тигру, не только к Иордану и Мертвому  морю,  но  и  к  Нилу.

Часть 3. На Ниле

НАДПИСЬ СО «СЛОВОМ БОЖЬИМ»

Вы, которые через долгие годы увидите

эти памятники, рассказывающие о том, что

я сделала, вы скажете: Мы не знаем...

как они смогли создать целую гору золота.

Царица Хатшепсут. Египет

Египет — это речной оазис, который протянулся на полторы тысячи километров; это «дар Нила». Без Нила здесь не было бы жизни.

«Эль-Бар» («Море»), как называют арабы Нил, течет с юга, из экваториальной зоны, где весной выпадает огромное количество осадков. Воды Нила достигают южной границы Египта, протекая на протяжении более пяти тысяч километров (Нил — вторая по длине река мира), и оттуда проходят еще полторы тысячи километров по стране до широкой дельты — места впадения в Средиземное море.

Египет почти не знает дождей. Только Нил орошает поля, питает колодцы и поит землю, на короткое время, превращая страну вечно сияющего неба в полный жизни плодородный  сад.

Пока животворные воды не достигнут летом Египта, страна борется со смертью. С иссушенных полей дует сухой пыльный ветер. Знойные ветры пустыни, адская жара, беспощадно палящее солнце изнуряют людей и животных. Уровень воды в реке угрожающе понижается, иссякают колодцы, огромные водяные колеса, подающие воду, останавливаются, и пустыня, как страшный красный зверь, готовится поглотить умирающую от жажды добычу, чтобы уничтожить последние следы жизни.

Нигде нельзя с такой ясностью провести и одновременно так легко стереть границу между жизнью и смертью, между плодоносящей землей и пустыней, как в Египте. И поэтому мировоззрение этого народа, как никакого другого, необычайно глубоко отражает проблемы смерти, пустыни и загробной  жизни.

Отсюда понятно, почему Египет доисторического времени не смотрел на восток, чтобы восхищаться восходом солнца и поклоняться ему, а смотрел на юг, откуда текла река, которая ежегодно давала ему жизнь. Справа был запад, слева — восток.

Так было из года в год, из поколения в поколение, из века в век. Когда адская жара становилась нестерпимой и иссякали колодцы, тогда египтяне смотрели на юг, навстречу желанному Нилу. Каждое утро они следили за повышением уровня воды, но не один раз Нил разочаровывал их.

И, в конце концов, они узнали: когда рано утром, до восхода солнца, на небе появлялась одна и та же звезда, на юге, откуда приходила река, уровень воды поднимался. Появлялась эта звезда, самая большая на небе, поднималась и вода в Ниле.

Таким образом, звезда приносила великую радость. Египтяне давали ей много имен, одно из них, очевидно, было «Сет». Это был добрый бог времени, провозвестник воды, жизни. И как вестник наступления нового года — также пророк новой жизни.

Иногда рядом с Сетом сияла еще одна красивая и большая звезда; это бывало, когда Сет впервые в году появлялся на утреннем небе перед восходом солнца. Египет дал имя и этой звезде — Гор.

Гор — это планета Венера, которая регулярно появляется каждый восьмой год как утренняя звезда около Сета, звезды, которую теперь называют Сириус. Между тем вечернюю звезду египтяне считали богиней. Они еще не знали, что утренняя и вечерняя звезда — это одна и та же Венера.

Корабль мертвых

Почти в то же время — может быть, лишь немного раньше или позже,— когда Сет-Сириус провозглашал на южном небе приближение вод Нила, по небу на восток, туда, откуда из желто-белой сияющей пропасти выходило потом солнце, плыл узкий, ущербный

                                                                  Египет в греко-римское время

серп луны, напоминающий таинственный корабль мертвых. Этот корабль исчезал там же, на востоке.

Через три дня или на третий день на западе вечернего неба появлялся новый лунный серп. Это, без сомнения, был новый корабль.

Египтяне долго размышляли над этим. Потом пришли чужеземцы, завоеватели и основатели городов, и сказали, что корабль мертвых — это бык с большими золотисто-желтыми рогами. Когда поднимался Нил и одновременно на юге появлялся Сет, большая звезда, тогда на востоке золотой бык приближался к смерти. И часть жителей страны на Ниле уверовала, что Осирис, лунный бык, должен был умереть, потому что появлялся Сет, который отбирал у него жизнь. Другие же полагали, что золотой бык добровольно шел навстречу смерти, чтобы вода жизни напоила Египет.

Египет сохранил все символы: корабль мертвых, быка, большую звезду Сет и утреннюю звезду Гор. И когда животворные воды Нила не приходили вовремя, сначала лишь часть жителей Египта, а затем и все население стало воспроизводить смерть золотого небесного быка, убивая быка на земле. И пришли к Нилу другие люди, которые считали, что луна, умирающая в небесном океане, не была быком, а рыбой. По их мнению, быки не жили в небесном океане, где плавают совсем не корабли мертвых, а рыбы. Поэтому они в определенное времяловили и убивали рыбу с тем, чтобы Нил приносил им воду.

И вот снова пришли на берега Нила люди, которые говорили уже не о рыбе или быке, а о других рогатых животных: баранах, козах и каменных козлах, даже о золотых кабанах и, наконец, о рогатых змеях, которые были похожи на рыб,точнее на угрей.

Египтяне оставили и это; они почитали всех животных, которые хоть в чем-нибудь напоминали серп луны.

Но потом случилось так, что пришли чужеземцы. Они стали утверждать, что не с юга идет благоволение небес. Что большие реки Индии и Месопотамии, так же как и Иордан в Ханаане, не текут с юга на север, а как раз наоборот — с севера на юг. Если Нил по неизвестным причинам делает исключение, то это ни в коем случае не дает повода к тому, чтобы поклоняться лишь югу. С тех пор египтяне обратили свои взоры и на север. Они узнали, что оттуда веет не знойный ветер пустыни юга, а ласковый освежающий ветер севера. И они увидели на небе, как мириады звезд, словно гигантское колесо, вращаются вокруг Северного полюса; они увидели среди неба сверкающее дерево, усыпанное звездами, и полную луну на его ветвях.

Когда полная луна передвигалась среди двух огромных ветвей прекрасного дерева небес, тогда и приносил Нил свои воды. И это включили египтяне в свои религиозные представления. Они возносили молитву огромному льву полнолуния, который появлялся среди ветвей дерева всегда в одно и то же время, когда летний зной набрасывался на иссушенную жаждой страну. Тогда люди молились и убивали животных, принося их в жертву новым водам Нила.

Правитель ада

Жители некоторых районов на побережье Нила начали испытывать ненависть к Сету, большой звезде. Они убедились, что вместо благотворных вод Нила он приносил адский зной лета. Египтяне стали бояться его, имя Сета стало синонимом всего плохого вообще. Он сделался олицетворением красной пустыни и летнего зноя, правителем ада, не знающим милосердия, готовым к убийству жертвенного золотого быка. Сет приказывал убить быка, как только появлялся на утреннем небе, выходя из своего царства пустыни и ада, этот ненавистник доброго, готового к принесению себя в жертву бога.

И опять пришли к Нилу новые люди, которые разъяснили, в конце концов, что на небе не живут ни быки, ни рыбы, потому что небо — это не луг и не океан, а воздушное море. Там живут птицы, большие священные птицы, когти и клювы которых тоже напоминают лунный серп. И страна у Нила начала почитать ибиса как бога луны, сокола как Гора, коршуна как вечную  звезду.

А потом произошел великий переворот: египтяне узнали, что все боги на небесах вовсе не похожи на обитающих на земле, в море или воздухе животных, что божества имеют человеческий облик. Старых богов в образе зверей стали изображать с телом человека. Только головы все еще напоминали о древних религиозных представлениях египтян. И, наконец, у богов и богинь лица тоже стали человеческими, лишь на лбу сохранились древние символы.

Таким образом, сложилось так, что готовые к жертве золотой бык, рыба или баран превратились в богочеловека, смерть которого приносила животворную воду, новое время и новую жизнь.

И с тех пор в Египте приносили в жертву людей — множество людей. На его алтарях текла человеческая кровь для того, чтобы поднялся Нил, чтобы земля опять стала плодородной, чтобы люди получили пищу, чтобы жизнь не погасла, а возродилась вновь. Египет сохранил все, не забыв ничего. Он сохранил старое наряду с новым, почитая и то и другое.

И сейчас, после попытки проникнуть в душу народа самой древней (наряду с шумерской) культуры и понять ее,— сейчас стоит прийти в эту страну, которая ничего не забыла, все впитала в себя и которая, в конце концов, в чрезмерной религиозности своего собственного мировоззрения потеряла способность полнокровно жить, но была слишком благочестивой, чтобы умереть.